И никаких встреч с родственниками!

Зейраш едва сдержался, чтобы не бросить это Черному Нагу в лицо. Но тот смотрел на него так невозмутимо и спокойно, как будто знал что-то недоступное ему. Чувствовать себя дураком было неприятно.

— Я мог бы многое рассказать, — тихо проговорил ДалгетХан, откидываясь в кресле и прикладывая руку к груди. — Но это позже. Пока скажу вот что. Мы — Наги. Брачный обряд привязывает нас ментально, кровью и магией. И потому для нас ИматАани — единственная избранная на всю жизнь. Не будет неверности, не будет разводов, мы просто умрем, если с ИматАани что-то случится. У асуров тоже есть обряд разделения жизни, который соединяет пару навечно.

— Зачем вы мне это говорите? — спросил Зейраш.

— Потому что ты ракшас. У вас нет таких обычаев. Но тебя зацепило первым, когда ты попробовал ее кровь.

— И что с того? Я мужчина и сам делаю свой выбор!

А сам ли? Прозвучал подленький голосок в подсознании. Что если это просто магия крови? Нет, хотелось крикнуть ему. То, что он чувствует, не может быть наведенным!

Его стало накрывать смятением.

В этот момент дверь кабинета с тихим шипением открылась, вошел Захри. Обстановка сменилась. ДалгетХан кивнул брату и спросил:

— Все готово?

Захри кивнул.

— Можете идти, господин Архан, — кивнул глава клана Черных Нагов.

Когда шел сюда, Зейраш чувствовал себя неуютно, теперь же он был просто разбит этим ощущением недосказанности и незавершенности. Он молчал, уйдя в себя, Захри шел рядом и вдруг спросил:

— Вы хотели узнать, как мы ходим порталами?

— Да, — Зейраш потер лицо и ухватился за эту мысль, она давала возможность отвлечься. — Да, хотел бы.

— Без проблем, — кивнул мужчина. — Завтра займемся.

Ии показал рукой:

— Прошу сюда.

Пока шли, Зейраш и не обращал внимания, куда его ведут. И только теперь понял, что это не его апартаменты, а старинная гостиная с бассейном. Лотосы, оранжевые рыбки… Однажды Зейраш уже был здесь.

— Я вас оставлю ненадолго, — проговорил Захри. — Подождите здесь.

Это было кстати, он как раз испытывал острую потребность остаться в одиночестве и все обдумать. Но когда Наг уже выходил, Зейраш его окликнул:

— Что такое кахк?

Наг не изменился в лице, только шевельнул бровями и сказал:

— Это печенье.

И вышел.

Печенье? Нет, серьезно?! Зейраш вдруг почувствовал себя обалдевшим. Повернулся к бассейну и замер, глядя на рыбок, медленно скользивших в воде. Жабры двигались, широкие хвостовые плавники шевелились. Красиво.

Черт… Это все свалилось на него и придавило.

Шорох.

Он резко обернулся и увидел Машу. Она неуверенно выглядывала из-за края арочного проема. Сам не заметил, как оказался рядом и обнял ее. А она прижалась к нему и затихла.

ЭТО может быть наведенным?! Нет, хотелось крикнуть ему. Нет и нет!

И все же были сомнения. Маленькие, где-то в глубине души, почти неслышные. Но они вечно будут стоять между ними.

— Маша… — начал он.

И вдруг понял, что не сможет говорить. Она сказала сама:

— Мы снимем кровную привязку. Не хочу, чтобы ты…

— Нет! — рявкнул он, прижимая ее к себе теснее. — Я не отпущу тебя!

А она вдруг радостно вздохнула и уставилась на него сияющими глазами, но сказала серьезно:

— Обручение состоится. Но кровную привязку мы снимем. И пусть все будет как будет.

В этот момент ему стало тревожно, но так, наверное, было правильно.

— Хорошо, — сказал Зейраш, отпуская ее.

Маша коснулась его руки, долгий взгляд, а потом она вышла. Зейраш медленно выдохнул. На что он согласился только что?!

***

Дальше опять шло мимо него. Появился Захри, потом они направились в зал для беседы. Какой-то обряд, у него забрали капельку крови.

— Все, — сказал Захри.

Так быстро?

Что он чувствовал в этот момент? Зейраш пытался понять, но не ощущал в себе никаких изменений. Его точно так же тянуло к Маше, только немного иначе окрасились ощущения, что ли… Волнение сейчас превалировало. Дикое волнение.

И мысль — а что почувствовала она?

Потом его куда-то вел Саха, что-то рассказывал про свою жизнь. Зейраш механически кивал. А времени оставалось все меньше. Наконец сквозь туман в его голове пробились слова:

— Положено делать невесте подарок, но на тебя это не распространяется. Ты же не знал.

— Нет, — остановил его Зейраш. — Я хочу сделать подарок! Мы сможем быстро сходить, чтобы я мог выбрать?

— Сможем, — кивнул Саха. — Хочешь что-то особенное?

А через миг они уже были в верхнем мире, и Саха набирал какой-то номер. Состоялся короткий разговор, потом снова перемещение. Перед ними была мощенная камнем площадь, но на этот раз Зейраш почувствовал, что они у границы миров. С другой стороны подошел Гадес и с ним два асура. Стражи.

— Нам надо в ряды, — сказал Саха и кивнул на Зейраша. — Он хочет что-то особенное для невесты.

Смотрящий кивнул и жестом показал:

— Прошу за мной.

Дальше они пересекли невидимую границу и попали в мир асуров. Потом грань еще несколько раз пересекали, двигаясь по городу, Зейраш уже ничему не удивлялся. Гадес вел, он молча шел следом. Наконец они свернули в какую-то неприметную арку и вдруг оказались на целой улице, полной народа. Магазины, бутики, лавки… Он даже растерялся немного.

— Это и есть наши сувенирные ряды, — проговорил Гадес.

Голос у него был низкий и рокочущий, Зейраш невольно вздрогнул.

— Хочешь что-нибудь подороже или редкое, исключительное?

— Такое, чтобы на всю жизнь, — проговорил Зейраш.

Сначала его отвели к кузнецу.

— Когда-то он из старого гвоздя сковал кольца для нас с Наилей, — вполголоса сказал Саха и показал темный ободок на пальце. — Вот.

Гадес что-то говорил стражам, они отошли. Зейраш не обратил внимания. Он смотрел, как кузнец берет с полки обрывок старой цепи, отделяет одно звено и бросает в горн. Это было так дико и необычно, но Зейраш нервничал, боясь опоздать.

— Не бойся, без тебя не начнут, — усмехнулся Саха и добавил вполголоса: — А пока куются твои кольца, можешь выбрать.

Вернулись стражи и вместе с ними один седеющий асур. Смерил его взглядом и проговорил:

— Сюда.

Как он это сделал, Зейраш так и не понял, но перед ними открылась дверь. Следующий шаг уже был помещении. Каменные стены, живой огонь, отсутствие окон — вот что успел заметить Зейраш. Еще один неуловимый жест, и перед ним открылась витрина.