чего ожидала? Что я галантно позволю оскорблять мою жену?!

— Я не… — и отвернулась, потупив глазки.

— Сюда смотри, — больно схватил за подбородок. — Что тебе нужно? Ты какого ху… художника мою жену помоями поливаешь!

Молчит, только глаза выпучила и смотрела овцой кроткой.

— Отвечай! — сжал сильнее.

— Это правда! — вырвала подбородок. — Ваша Гелечка крутит жопой перед всеми статусными мужиками в компании! Один директор ей крупные заказы, другой подарки. Только пришла, а ее в каждую дырку пропихивают! Знаете, где она сейчас?

Я молча сверлил тяжелым взглядом.

— На корпоративе.

— А тебя что, не пригласили? — холодно бросил.

— А он не для всех. Только для избранных. Для боссов и их подстилок. Ваша спит с Реутовым. А, может, и с Богомоловым. Тройничок, — и пошло так улыбнулась. — Я бы такому мужчине, как вы, не изменяла. Люблю грубость. В самое горло люблю… — облизнула губы и змеей сползла с сиденья. Совершенно не стесняясь водителя, собиралась ублажить меня орально.

— Вон пошла, — схватил за волосы и буквально вышвырнул из машины. — Андрюх, гони домой, — велел, достав телефон: включил геолокацию и отследил мобильный жены. Она в Сколково. Эта тварь Маша врет! Не может Геля так. Не может!

Я набрал жену. Снова не берет. Несколько раз после ее пропущенного звонил — не отвечала.

— Гони, Андрей, что мы стоим! — нервничал. — Мигалку включи!

Мы домчали из Делового центра до нашего дома минут за двадцать, практически рекорд.

— Подождать, Тимур Викторович? — Андрюха свой человек, видел, что взвинчен до предела, да и слышал грязные предположения дешевой мрази.

— Езжай, до завтра.

Я поспешил в дом. Было тихо. Видимо, Егор уже лег. Я перескакивал через ступеньки, чтобы быстрее найти жену. В спальне пусто. Снова позвонил ей. Телефон лежал на кровати. Черт!

Бросился в спальню к сыну. Шрек залаял, учуяв меня.

— Папа писол! — вскочил Егор.

— Привет, — обнял его и потрепал по темным волосам. — Прости, задержался, — и на тещу глянул. — Я Геле звоню целый вечер. Не знаете, где она? Телефон дома оставила.

Людмила Тимофеевна перевела на меня взгляд, тяжелый, хмурый. Она обиду за дочь и внука не простила, но в позу никогда не становилась.

— Корпоратив у нее вроде бы. Сказала, будет не поздно.

— Ясно, — мрачно ответил и попытался сыну улыбнуться. — Я сейчас за мамой съезжу и приеду. А завтра выходной, будем целый день вместе.

Только сначала его мать заберу и вытрясу из нее правду. Если узнаю, что… Что спит с кем-то… Не знаю, что сделаю. Задушу! А-аа!

— Любовь Тимофеевна, а Геля случайно не говорила, где корпоратив? — как сложно было звучать спокойно. Чтобы не напугать ни сына, ни тещу.

— Не помню, — задумалась. — То ли патрон, то ли портал.

Шестеренки работали в ускоренном режиме. Портал. Точно. Есть такая понтовая площадка для мероприятий на Кутузовском. Я рванул туда. Погода мерзкая, но время позднее, доехал относительно быстро. Пока не знал, что делать буду. А вот когда ламба тормознула возле «Портала», понял, что. На другой стороне возле такси стояла Ангелина, рядом тот самый Реутов. Он притянул ее к себе и поцеловал. Убью!

— Мудло! — резко схватил за плечо, развернул и вмазал в морду. Дальше закрутилось. Я бил, и меня били. Ангелина кричала. На мне повисла. Как раз тогда, когда занес кулак. Этот Реутов, гребаный урод, тоже занес.

— Тимур, пожалуйста! — Ангелина схватила меня за шею, в глаза смотрела, лихорадочно дрожала. — Перестань, не нужно. Поехали… Поехали домой.

Я едва сумел сконцентрировать на ней взгляд — испуганная, дрожащая, такая невинно соблазнительная. Сучка! Неужели изменяет мне! А-аа! Она целовалась с другим!

— Поехали, женушка. Поехали… — схватил за руку и потащил к машине.

— Куда ты тащишь ее? — Реутов не унимался. Защитник, мать твою.

— Исчезни, — повернулся и сквозь зубы прорычал. — Уничтожу.

— Пока Ангелина не скажет, что все нормально…

— Все нормально, — поспешно ответила Геля и потянула меня к ламбе. Я открыл пассажирскую дверь и буквально зашвырнул жену на переднее сиденье. Рванул с места. Себя не помнил от гнева. На жену смотрел и порвать хотел. Сидит, в пальто кутается, в окно смотрит. Неужели стыдно? Да, Геля, ты реально очень изменилась. А я тоже хорош! Мне только кулаками махать. Министр, млять, будущий. Куда мне с такой рожей. Порывисто рукавом вытер кровь, заливавшую веко. Бровь, падла, рассек мне.

— Семеныч, здорово, — набрал знакомого в органах. — На Кутузе в районе «Tha Portal» инцидент случился. Нужно изъять записи с камер, чтобы ничего и никуда. Все, давай. Добро. С меня магарыч.

На жену посмотрел, снова злость взяла, резко дал руля, съезжая с шоссе. Остановился в каких-то кустах промзоны.

— Что скажешь? — угрожающим шепотом повернулся к ней, глуша мотор и выключая фары. Теперь только я и она.

— Это случайность. Я не хотела…

— Не хотела?! — переспросил саркастично. — Весь офис гудит, что ты крутишь жопой перед мужиками!

— Я тебе сказала! — Ангелина тоже перешла на крик. — Это случайность! Реутов сам полез!

— Значит, ты ведешь себя так! Значит, он понял, что тебя можно развести на трах!

Щеку обожгло от звонкой пощечины. Ручка маленькая, а бьет прилично.

— Не смей, понял! Не смей со мной так разговаривать! — и снова ударила, да еще по той же щеке! — У меня в жизни было всего два мужчины! А у тебя, мерзавец?! У тебя! — голос срывался, в глазах слезы. — Я любила тебя, так любила…

Я схватил Ангелину, колошматившую меня по плечам, спине, лицу, и перетащил к себе на колени. Обнял крепко, мучительно нежно губами приник к шее, слушал ее. Неужели прорвало? Стена безразличного отчуждения рухнула…

— Как ты мог? Как ты мог!

— Бей, девочка, бей. Белоснежка моя. Любимая. Бей.

— Ты бросил меня. Бросил сына. Бросил, когда был нужен больше всего. Я умирала без тебя. Каждый день умирала! — Ангелина плакала, не стесняясь, но запал вышел. Выдохлась, на грудь мне упала. — Ты убил меня прежнюю. Ты…

— Прости меня, Геля. Прости, девочка, — хрипло начал. Мне тоже пора излить душу. — Я повел себя как дерьмо. Я очень боялся, что мы