– Лизонька, как дела? – участливо обратилась Валентина к Старшей: ей показалось, что богиня бледна.

Старшая поморщилась.

– Ненавижу эти месячные, – проговорила она утомленно. – А у тебя что стряслось, моя хорошая?

– Кхару белены объелись, Лизонька! – Валентина положила руку на сердце. – Кружат возле корневища, как заведенные, а один сказал, дескать, плохая вода надвигается, дескать, давайте переправим вас на другой плавун, пока не поздно.

– Эти кхару такие наивные, – улыбнулась Старшая. – Лепечут, как дети малые.

– Да, – кивнула Валентина, – но ящер настаивал, чтобы я передала его слова тебе, ну, я решила так и сделать, мало ли…

– Все правильно, дорогая, – слабо улыбнулась Старшая. – Передай кхару, что я обязательно спущусь и побеседую с его народом, как только ко мне вернется здоровье.

– Как скажешь, Лизонька, – Валентина отступила к лестнице. – Береги себя, Старшая!

Богиня вздохнула, взглянула на зеленый купол кроны, подсвеченный золотистым сиянием невидимого за густым переплетением ветвей и лиан солнца. Отогнала ладонью назойливую грызуху, затем повернулась к задернутому полумраком входу в свое жилище.

– Кхару ухотят, – Ли отодвинула ветвь, поросшую молоденькой кожистой листвой, посмотрела внимательно на морскую синь, расчерченную пенными следами, что оставили за собой спешащие скрыться вдали рептилии. – Они осень-осень торопяса, Старцыя.

– Нет кхару – нет проблемы, – махнула рукой богиня, опасливо косясь на кружащую рядом грызуху.

И в тот же миг за парусной листвой, скрывающей вершину кроны, кто-то отчаянно загорланил.

Старшая побледнела еще сильнее и схватила Воху и Ли за руки.

– Там же Карл! – сообразил Миха.

– Да, – подтвердил Воха, – мы видели, как этот трутень взбирался на самую вершину.

Крик не утихал. Похоже, немчура орал на своем языке, и невозможно было разобрать ни слова.

А потом послышался звук, от которого они все давно отвыкли: это был низкий гул могучей машины, и ему вторил плеск рассекаемой воды.

– Ныряюси Корабль! – взвизгнула Ли, глядя на сигарообразную громадину, спешащую прижаться бортом к надводной части корневища плавуна.

Ли Хо проучилась полтора курса в Николаевском кораблестроительном университете по программе обмена студентами. Именно она придумала миф о Ныряющем Корабле. Старшая лишь взяла этот образ на вооружение и подвела под него идеологическую базу.

Трудно быть богиней и не обещать рай. Что поделать, ведь они и так жили, словно в раю: стройные, свободные от деспотов-мужей и осточертевшей работы; питаясь только нектаром и свежей рыбой, как в своих самых чистых мечтах.

За верную службу и следование своему учению Старшая должна была пообещать нечто большее; она долго искала это нечто и не находила, но тут на выручку пришла выдумщица Ли.

Ли обожала фантастику и аниме. Она впитывала все, до чего могла дотянуться: книги, фильмы, комиксы… Поглощала томами, библиотеками, гигабайтами. Однажды на Ли положил глаз молодой преподаватель дисциплины «Безопасность жизнедеятельности» Александр Прыжков. Александр с упоением работал в любимом Ли жанре и даже являлся членом одного из союзов писателей. По просьбе преподавателя Ли стала вычитывать только что написанные им, с пылу с жару, рассказы, повести и романы. Дни и ночи Ли проводила за планшетом, в который были загружены файлы Александра, все больше растворяясь в чарующих, совершенно неземных фантазиях.

И однажды ей приснилась золотая подводная лодка, на которой служили счастливые и гордые люди. Мир был суров и неспокоен, как седой океан, мир был скуп и холоден, и только Ныряющий Корабль оставался единственным островком благополучия, надежности и радушия.

Ли испытала во сне оргазм.

Она проснулась, преисполненная неги и любви.

Увы, но Александр Прыжков холодно отнесся к образу, который подарила ему окрыленная Ли. Он сказал, что подводные лодки уже были, но не золотые, а белые. И что служили на них не счастливые и гордые люди, а раскосые садисты и психопаты из Островной Империи.

Ли затаила на кумира обиду.

И только здесь, в зыбком мире, который чешуйчатые кхару называли Ша-Дааром, идею-фикс Ли смогли понять и по достоинству оценить другие женщины. Умница Старшая увидела в воображаемом Ныряющем Корабле то, чего не хватало островным фемен. Прежде всего – блага цивилизации, возможность вкушать обильную и разнообразную пищу, пользоваться техническими устройствами, вроде айфонов и ноутбуков с доступом в Интернет, ну и, конечно же, досуг с ангелоподобными и донельзя, до приторности, идеализированными мужчинами-подводниками.

Ли увидела Ныряющий Корабль во сне и, в конце концов, поверила в его реальность. Более того, она заставила поверить в свою грезу остальных фемен. Заставила, конечно, не сама, а с помощью Старшей, но…

– Ныряюси Корабль! – захлопала в ладоши Ли, когда подводная лодка легонько пнула скулой корневище плавуна. – Ныряюси Корабль! – Ли запрыгала на месте, расшатывая собранный из веток помост перед входом в жилище Старшей.

Миха и Воха переглянулись: с моря повеяло уралмашевским запахом соляры, горячего железа и жженой резины. Они догадывались, что так рай пахнуть не будет.

На разных ярусах плавуна звенели взволнованные женские голоса. Не осталось ни одной фемен, которая бы еще не знала о прибытии удивительного корабля.

Старшая подавила порыв спуститься к корневищу, чтобы первой начать переговоры с подводниками и на месте руководить развитием событий. Ее посетили кроткие и пугающие, словно вспышки молний, видения убийств и надругательств над обитательницами острова. Что у прибывших на уме – неизвестно, какими они обладают силами – тоже черт знает… но уж явно большими, чем абсолютно безоружные островитянки. Действительно, богине следовало проявить благоразумие и не лезть на рожон.

Этих мгновений, проведенных в раздумьях, хватило, чтобы мир гармонии, построенный Старшей, пошел трещинами. Слишком уж хрупка была островная идиллия. Плавун, который поил и кормил фемен, который позволял жить в полостях, проделанных в его толстом стволе, и отдыхать на раскидистых ветвях, любуясь океаном, стал западней. Если подводники прибыли с дурными намерениями, то жители островка не смогут ни защититься, ни даже сбежать. Только прыгать с ветви на ветвь, подобно мартышкам, оттягивая гибель…

– Ли, спустись и выясни, кто это и зачем сюда прибыли, – велела Старшая, пятясь к дуплу. – Мальчики, никого-никого сюда не впускать до доклада Ли!

Близнецы одновременно кивнули и стали плечом к плечу.

– И передайте, чтобы нашли Карла! – потребовала она уже из своего жилища. – Нечего отлынивать: пусть тоже охраняет меня!

Карл, даже если бы его нашли и известили о распоряжении, которое отдала на его счет Старшая, не стал бы спускаться с верхотуры. Среди парусных листьев он был невидим для остальных, зато мог наблюдать за всем, что происходит на плавуне и окружавших островок водах.