– Тогда последний вопрос, который меня занимает, и давненько, – решился Вишняков. – Я же постоянно, хоть и не методично день за днем, перечитывал рукопись. И у меня возникло чувство, что некоторые отрывки были… словно написаны кем-то другим. Как будто, прости заранее, по воле Божьей, по наитию свыше…

– По Божьей воле?! – не сдержавшись, гость вскочил, грохнул кулаком по столу: – Да не по Божьей, а по моей! Почему вы, люди, так любите все заслуги присваивать своему ненаглядному Богу?! А разве дьявол не может принести вдохновение? Почему все прекрасное вы соотносите с ним, а все плохое – со мной?

– Не знаю, так повелось… – начал Денис, но дьявол вновь прервал, и голос его грохотал:

– Спасибо, «Капитан Очевидность», я сам знаю, что у вас это «повелось»! Кем повелось? Вами, людьми? Ага, особенно теми, которые хотят удержать власть в своих руках… Я-то, наивный, думал, что наше с Ним соперничество только наше. Но нет же – он перетянул на свою сторону всех вас и уверен в своей победе. А по какому праву?! Что такого хорошего он для вас делает, если разобраться?!

Вишняков взглянул на своего гостя.

Иногда они и с Мишкой, распалившись, метали друг в друга громы и молнии. Но… но это был не Мишка. Их споры не становились ссорой… И то, что сейчас дьявол гневается, – не выйдет ли это Денису боком? Впрочем, он уже втянут в эту игру по уши, и тут осторожничай не осторожничай в мелких фразах, основное уже сделано.

– Так что тебя тревожит? Расскажи, в чем причина? – не отставал собеседник. – Я же вижу, в каком ты состоянии, чувствую твои сомнения и могу эту причину предположить. Но будет честнее, если ты об этом скажешь сам! Не правда ли?

– Я действительно сомневаюсь, – нехотя признался Денис. – И в том, что происходит сейчас, и в том, что хочу написать в своем романе о тебе, то есть о дьяволе. Дело в том, что я только сейчас понял, что не совсем верю в то, что хочу написать. Как я могу делать из тебя положительного героя, если все независимые аргументы, которыми я располагаю, так или иначе свидетельствуют против тебя?

– А, вот оно что… – Собеседник поднялся, подошел к окну, молча постоял у него. – Ты все еще не веришь в то, что я вовсе не олицетворение зла? Ну, что ж, раз пошел такой задушевный… я бы сказал, кýхонный разговор… давай поговорим на эту тему, поспорим. Ведь в спорах, как известно, рождается истина. Может, и у нас получится ее отыскать?

– Такие разговоры обычно за бутылочкой ведутся, – вскользь заметил Вишняков.

– Искушаешь? – усмехнулся дьявол. – Ты – меня? Забавно. Ну уж нет, здесь я пас. Кстати, вот тебе и первое подтверждение… Вспомни милейший фильм «Покровские ворота»: «Заметьте, не я это предложил!» Ну да начнем, пожалуй, нашу кухонную полемику. От чайку не откажусь, кстати. В конце концов, скоро Новый год… Как бы мы с тобой сейчас ни спорили, а праздник есть праздник, а много ли я вижу в жизни праздников… Да и те, что есть, – ты сам знаешь какие. Сборище фриков, считающих, что, занимаясь мерзостями, они угождают мне. Причем они не сподобились создать ни одного обряда, посвященного именно мне, нет – они оскорбляют Его, думая, что меня это радует. Толку с этих оскорблений. Ему ни холодно ни жарко от того, что какие-то сумасшедшие поливают кровью деревяшку, которую считают Его изображением. Допустим, я полью свиной кровью твою фотку, что ты скажешь?

– Что ты, прости за выражение, больной на голову, – ответил Денис. Дьявол кивнул.

– Так же и он… Хм, но разговор может получиться долгим, потому сейчас я по нашей с тобой доброй традиции остановлю время и позволю себе расслабиться. Традиции надо уважать. Посидим, поболтаем, словно мы с тобой давно знакомые соседи и я заглянул к тебе в гости… Кстати, ты умеешь на лошади ездить?

Вишняков оторопел. Его собеседник, как никто, всегда умел ставить его в тупик одной фразой.

– С тобой не соскучишься, – пробормотал писатель.

– Вот именно! – подчеркнул гость. – Я просто стремлюсь сделать наше общение наиболее интересным и, пожалуй, комфортным. Это я не к тому, что чай на лошади будет пить комфортно, а к тому, что мне хочется поднять тебе настроение.

– Спасибо, – усмехнулся Вишняков. – Не думаю, что катание на ослике поднимет мне настроение. Я и верхом-то ездил, только когда мальчишкой был. В деревне, немножко. Но помню, как я с нее падал. Ощущение не из приятных, даже в детстве. И поэтому…

– Позволь, ты сам себя слышишь? – осведомился гость.

– А что такое? – удивился Денис.

– Ну, ты сказал только что: «Я не думаю, что катание на ослике поднимет мне настроение», – пояснил его собеседник, – а я тебя про катание на лошади спрашивал.

Вишняков смутился:

– Да, похоже, я уже заговариваюсь, прости…

– Нет, это просто… как говорится, «оговорочка по Фрейду», – заметил собеседник. – Ты вспомнил о Мирославе. Когда они с детьми были на Кипре, она присылала тебе видео, как они с детишками катались на ослике. Ты сейчас этого можешь не помнить, но подсознание помнит все… Ладно, пусть не лошадь. Хочешь прокатиться на ослике?

И Вишняков вдруг понял – почему бы и нет? И не просто почему бы и нет, а именно этого ему сейчас и хочется…

И тут же почувствовал, как горячий ветер дунул ему в лицо, а его голые колени обнимают что-то круглое, мохнатое, теплое и дышащее. Каменистая дорожка под ним покачивалась. Покачивалось и все остальное – горы вдалеке, сухая земля под копытами его ослика, чахлые кустики. Сатана ехал поодаль и не выглядел ни смешным, ни нелепым, хотя был довольно высок для своего средства передвижения.

Ослик Дениса потянулся к неаппетитным на вид колючкам и начал неторопливо объедать куст.

– Как они только это едят? – задал писатель риторический вопрос.

– Ну… – задумчиво ответил дьявол. – То, что не можешь испытать или почувствовать сам, часто вызывает удивление. Отторжение. Неприятие. Непонимание… Трудно проникнуть в чувства другого существа и понять, почему он делает то или иное. Нет, попытаться понять можно, а почувствовать вряд ли удастся. Дафне, к примеру, очень нравятся эти сухие колючки.

– Дафне? – переспросил Денис.

– Это ослица, а зовут ее очень поэтически – Дафна. Между прочим, ты даже не спросил, где мы. А мы на Кипре, и на Дафне ехала не так давно твоя жена Мирослава…

Вишняков вздохнул и невольно провел рукой по немного пыльной холке животного.

«Интересно, зачем он это делает? – тоскливо подумал Денис. – Из добрых побуждений или…»

– Все туристы задают этот вопрос – «как ослики могут такое есть», – продолжал сатана, как бы продолжал мирно болтающий человек. – А ослик спросил бы: «Как вы можете есть чипсы?» Чипсы ведь сухие и соленые… Ну и я эхом спрошу – как вы можете жить так, как вы живете? Такое впечатление, что вы ставите сами на себе какой-то издевательский эксперимент… А виноват у вас за результаты оказываюсь всегда я.

Они помолчали.