— Ух, секретность! — потер я руки. — Толстолобик там же?

— Там же.

— После ознакомления сжечь?

— И пепел развеять с вершины Останкинской телебашни, — ухмыльнулся дед.

— В кучу за свинарником пепел вывалю, пусть ЦРУшники покопаются.

Поржали, вернули за стол дам, доели завтрак, и настало время прощаться. У машины, уже по сложившейся традиции, подкинул деду задачку попроще:

— Вели, пожалуйста, тополя перестать сажать — дерево имеет свойство к буйному неконтролируемому росту, а ветки хрупкие — сильным ветром ломает, может и подавить кого, не говоря уже о порче соцсобственности. Придется ветки раз в несколько лет подрезать, тратить ресурсы и выглядит фигово, когда вместо дерева многократно стриженный пенёк с ветками. А еще людей жалко — в моем классе у шестерых на пух аллергия, каждое лето страдают.

— При Сталине садить начали, — попытался дед избежать лишней работы.

— Как и борщевик, — развел я руками. — Люди несовершенны. Знаю — академики ссылаются на способность тополя эффективно очищать воздух, но мы себе можем позволить найти деревца получше, от которых народ плакать и истекать соплями — чисто физиологически — не будет. Это моя вторая личная просьба, деда — не сажай гадость.

— Разберемся, — пообещал он, потрепав меня по голове.

Обнялись на прощание, и я сел в машину к дяде Вадиму. Обернувшись, помахал рукой остающемуся за спиной, вполне бодрому и жизнерадостному Генеральному. Вот такой глава страны мне по нраву!

— Хорошо отдохнул! — усевшись как надо, потянулся я. — А у вас как дела, дядь Вадим?

— Тоже отдыхал, — улыбнулся он в ответ.

Подробнее выспрашивать нам нельзя, поэтому лучше включим радио, услышав характерный для наших СМИ полный энтузиазма (что мне очень нравится — уныние никому на пользу не идет) женский (мог бы быть и мужской, тут у нас равноправие) голос:

— Мы, работники переписи СССР, торжественно клянемся провести перепись точно в срок под лозунгом: «Ни один населенный пункт, ни один жилой дом, ни один человек не должен быть пропущен при переписи»!

— Перепись это здорово, — одобрил точно знающий ее результаты я. Ну чуть больше будет — на Дамане-то наши ребята нынче не гибли, но это так, приятная погрешность. — Прямо интересно, насколько нас больше стало. Последнюю-то аж в 59 году проводили, там было 208826650 Советских граждан, — вздохнул. — Суки!

Дядя Вадим недоуменно на меня покосился.

— Это я про наших европейских партнеров и их прогулку по нашей стране, — пояснил я. — Полста миллионов смело можно было бы в результат 59 года добавлять без этих мразей. Да чего уж теперь, страна стабильно крепнет, народ почву под ногами чувствует, и через это ощущение охотно плодится. Проблемы, как обычно, есть — детдома например полнёхоньки, браки разваливаются, алкоголиков куча, но от этого все равно никуда не деться — глобально перспективы прямо радужные, и такими темпами году к двухтысячному, если все будет в порядке — а все будет в порядке, будет нас около четырехсот миллионов. Не Китай с Индией, конечно, но все равно циферка душу греет — это ж какая мощь!

— И места всем хватит, — с улыбкой поддержал мой порыв КГБшник.

Радио выдало следующую новость:

— Первого января президент США Ричард Никсон подписал закон о национальной экологической политике…

Сделав потише, перебил диктора:

— А вот мы наблюдаем первое в истории применение, так сказать, «боевой экологии» — вроде все правильно и не подкопаться, природу-то беречь нужно, но американцы никогда ничего просто ради высшего блага не делают. Этот закон в первую очередь выгоден глобалистам, потому что облегчает им возможность под благовидным предлогом переносить производства с родных земель в другие страны, где рабочая сила несоизмеримо дешевле — на данный момент это Япония и Южная Корея. На собственных оставшихся без работы пролетариев им привычно плевать.

— Второго января в должность директора Мичиганского государственного университета вступил Клифтон Р. Уортон-младший, став первым афроамериканцем, занявшим пост президента крупного государственного университета.

Стало грустно — Клифтону Р. Уортону скоро придется умереть вместе с рядом других «образцово поднявшихся» негров. Что поделать, стратегического противника нужно шатать везде и сразу, в том числе — провоцируя возмущение угнетенных чернокожих масс.

— Тут и говорить нечего, — развел я руками в ответ на взгляд втянувшегося в процесс дяди Вадима. — Стандартная витрина — этот черный смог, значит и другие смогут, никакого расизма в США нет.

— У нас негры получше живут, — заметил КГБшник. — С другой стороны — совсем диких к нам и не пускают, — проявил чистоту понимания.

— Все упирается в образование, — кивнул я. — Там и для белых гетто хватает — ну нету у людей денег на нормальную школу, и так поколениями повторяется. В итоге имеем почти средневековое расслоение, когда элитам с детства самое лучшее, а остальным приходится превозмогать и блага зубами вырывать.

— Третьего января Республика Конго по инициативе Конголезской партии труда была провозглашена Народной Республикой Конго, тем самым приняв социалистический уклад жизни.

— С вот такенными, — развел я руки настолько, насколько позволяла машина. — Нюансами, но, тем не менее, приветствуем новых товарищей в нашем клубе любителей повышенной социальной справедливости!

— Ура! — отреагировал на торжественный тон дядя Вадим.

Добрались до «Кремлевки», и я пошел проведать маму. Посидели пару часов, поговорили о важном — «Опять вырос, Сережка! На Новый год-то не пили? Ну молодцы!» — и дядя Вадим довез меня до дома. Открыл дверь свою, прошел внутрь, разобрал сумку, переоделся и пошел в сегмент «родительский», где к немалому своему удовольствию нашел Таню и Надю — сидят, дорисовывают задники и мелкие детали первой главы манги «Наруто» — я уже неплохо рисую, но времени уходит жуть как много, вот и вызвались девочки помогать. И, конечно же, приветственные поцелуи в щечку, экая милота! Хорошо дома, здесь до самого вечера с ними и просижу, будем бомбу S-ранга для наших азиатских партнеров продолжать собирать, а там и Виталина придет, привычно у меня ночевать.

Товарищ старший лейтенант, как и было обещано, пришла с подарком.

— Настолько же круто, насколько и бесполезно! — вынув японскую катану (настоящая, не сувенирная штамповка, а вполне себе оружие) из стильно украшенных ножен, полюбовался отблеском лампочек на металле. — Спасибо! — сунул железяку обратно и поцеловал Виталину.

— Рада, что