Палнатоки снова бросился вперед, но Стирбьорн парировал его выпад и контратаковал. Палнатоки нырнул в сторону, метя в ногу Стирбьорна, но промахнулся, и двое мужчин снова оказались друг против друга.

Стирбьорн не привык к такому церемониальному бою, происходившему медленно, методично и слишком тесно. Он предпочитал открытое поле битвы с его грязью, кровью и хаосом, но сейчас должен был участвовать в этом древнем ритуале. Если бы он просто убил Палнатоки, йомсвикинги никогда бы за ним не пошли.

Стирбьорн с ревом бросился вперед, и на сей раз щит с треском развалился в руках Палнатоки. Шон почувствовал прилив адреналина и ярости, которые придавали сил его предку, и тут бой снова прервался. Щит заменили, и поединок продолжился.

Удар, парирование, увертка.

Удар, щит, парирование.

Их бой продолжался, и вскоре сломался второй щит Стирбьорна, а затем и третий. У него для защиты оставался только меч. Обычно это означало, что поединок скоро закончится, но Стирбьорн всегда был искусным мечником.

Когда Палнатоки слишком самонадеянно его атаковал, Стирбьорн высоко подпрыгнул вверх. Его ноги оказались на высоте плеч Палнатоки, и, опускаясь вниз, он задел клинком ухо вождя.

Из раны брызнула алая кровь и капнула на плащ под их ногами. На этом поединок был объявлен завершенным.

Ни один человек в толпе не обрадовался, когда оба мужчины вышли из ринга. Палнатоки прижимал к голове окровавленную тряпку, Стирбьорн поддерживал свою поврежденную руку.

– Йомсвикинги к твоим услугам, – сказал вождь, тяжело дыша. – Куда прикажешь отправляться? В Швецию? Сражаться с твоим дядей?

– Нет, – сказал Стирбьорн, когда Гирид подошла к нему.

– Нет?

Он забрал свою шкуру и натянул ее на плечи, в то время как Шон наслаждался победой.

– Сначала мы отправимся сражаться с датчанами, – сказал Стирбьорн. – Я хочу забрать флот этого христианина, Харальда Синезубого[39].

Наталья позавтракала злаковым батончиком, а затем села в кресло Анимуса. Оно было почти таким же, как то, которое она использовала в Эйри, хотя и не совсем удобным. Гриффин прикрепил к ней все провода и соединительные устройства, и она закрыла глаза.

– Я ненавижу эту часть.

– Какую часть? – спросил он.

– Вхождение.

– Почему?

– Из-за Теменного Супрессора.

– Да ну? – он шагнул к компьютерной консоли. – Мы не используем его.

– Не используете?

– Нет. И ты будешь лежать в кресле, так что, возможно, тебе эта симуляция покажется немного менее надежной. Тебе будет легче ее десинхронизировать, если не соблюдать осторожность.

– Поняла, – Наталья вздохнула, довольная тем, что, по крайней мере, избавится от этого дискомфорта.

– Теперь, – сказал Гриффин, подключая приборы управления, – мы знаем дату смерти хана Мункэ. С какого момента от этого события я должен начать?

– Им нужно было пройти большое расстояние, – ответила Наталья. – Асутай заставлял их проходить по 50–60 километров в день, тогда… месяц спустя? Или пять недель?

– Начнем с четырех недель, а потом, если будет нужно, мы сможем перебросить тебя дальше. Ты готова?

– Да.

– Давай сделаем это.

Через несколько мгновений Наталью окутала черная тишина, а затем в ушах прозвучал голос Гриффина.

– Я готов загрузить Коридор Памяти в любое время.

– Я готова, – сказала Наталья.

– Хорошо. Начинаем через три, две, одну…

Ослепляющий свет пронзил тьму, но на этот раз у Натальи не возникло чувства, что ее череп раскололся. Через мгновение она очутилась в пустоте. Гриффин был прав, ощущения были не настолько реальными, как в симуляции с Теменным Супрессором. Часть сознания Натальи определенно понимала, что она все еще лежит в кресле Анимуса в подвале старого ветхого дома, и эта часть не позволяла ей с готовностью принять симуляцию.

– Я все загрузил. Месяц после смерти хана.

– Хорошо.

Коридор Памяти развеялся, снова не воздействуя на мозг, и Наталья оказалась верхом на лошади, двигаясь вместе с колонной вооруженных воинов кэшика. В середине колонны ехала телега, на которой лежало тело Великого хана. Наталья потеряла равновесие и чуть не выпала из седла, симуляция стала размытой.

– Эй, ты в порядке?

– Да, я просто… – Наталья успокоилась. – Мне нужно привыкнуть.

– Ощущения будут больше похожи на те, которые были в Анимусе Монро.

Наталья понимала это. Это было нелегко, но она заставила себя предоставить полную свободу действий Баяну, как это было с Аделиной, позволив ему удержаться на лошади. Его мысли и воспоминания соединились с ее сознанием.

Их маленькая армия двигалась на север через долину Черной Реки. Воздух здесь был блаженно прохладным и сухим, над головой простиралось яркое небо. Рисовые поля снова заколосились, когда инженеры изменили течение реки, затопив равнины. Фермеры, работавшие по колено в грязи, молча наблюдали, как монгольская процессия, размахивая флагами и трубя в военные рожки, проезжала мимо них. Тот солдат-тангут, Чэнь Лунь, был родом из этого региона. И хотя местность была совсем не похожа на степи Баяна, она была гораздо ближе к дому, чем проклятые долины империи Сун.

Его плечо и бок заживали медленно, все еще немного болели, и монгол время от времени вспоминал ту воительницу из империи Сун, которая победила его. Баян был не настолько ослеплен ненавистью, чтобы не восхищаться ее силой и мастерством. И, несмотря на неудовольствие Неба-Отца, часть его стала надеяться, что она выжила, и он иногда даже сожалел, что ранил ее.

– Баян! – Асутай махнул ему рукой, чтобы тот присоединился к нему во главе колонны.

Он пришпорил свою лошадь, чтобы догнать молодого князя. Приблизившись к нему, Баян склонил голову.

– Мой господин?

– Мы приближаемся к городу Ирия, – на Асутае были позолоченные доспехи в витиеватых узорах, его шлем сверкал на солнце. – Я хочу, чтобы ты был рядом.

– Конечно, мой господин.

Баян еще не понимал, почему сын хана оказывал ему такую честь своим вниманием, но принимал это с должным смирением.

– Поехали со мной, – Асутай подстегнул лошадь, и она рысью поскакала вперед. Баян не отставал, пока они не оторвались на некоторую дистанцию от главной колонны. Передовые лучники и воины были еще в десятке метров впереди. – Восемнадцать лет назад великий полководец Чингисхана, Субэдэй[40], выиграл битву против Польского Королевства.