Отвечает по полной, забывая о ненависти и злости. И о том, для чего на самом деле в мой дом пришла. Её деньги не интересует, либо хорошо скрывает. Тёплое местечко? Тоже мимо.

С Адой думать нужно, постоянно. И это заебывать должно, что мозги круглосуточно работают. Что в постели, что на работе. Но не заебывает. Потому что на работе одно и тоже, по накатанной схеме. С колючкой по накатанной не проходит.

То стрелу попытается впихнуть, то пальцами член обхватывает. У уборной тёрлась о меня, как кошка похотливая, а сейчас равнодушные взгляды бросает. И мило базарит с каким-то пареньком из гостей.

А тот едва не облизывается, рассматривая её. Ни выреза на груди, ни короткий длины. Всё строго, не считая открытой спины. Лопатки острые, как два обрезанных крыла. Точно из ада поднялась, чтобы меня доводит.

И от знания, что на ней совсем белья нет, ведёт жутко. Хочется затащить в первую подворотню и платье задрать. А девушку выдрать, чтобы не смела больше так ходить. Она для меня, а не для кого-то ещё.

И если девушке нужно время, чтобы это принять, так я дам. Время это то, чего с Цербером никогда не бывает. Завтра можешь на кладбище отправиться, без предупреждения. Но ей я готов его давать, не гнать. Хотя кажется, что давно скорость за двести перевалила, и тормоза отказали.

– При всём уважении, Халид, - рядом Соболев вырисовывается. С двумя бокалами виски, который я принимаю. Но не пью. От этой суки можно многого ожидать. – Скоро будет моё начальство. Посыл я понял, но им знать не обязательно.

– Не забывайся, Вадим. Я сам решаю, когда мне уходить.

Отрезаю, наблюдая, как Ада крепче сжимает пустой клатч, а после медленно лавирует между людьми, направляясь к чёрному ходу. Решила сбежать? Глупо, очень глупо. Вокруг здания мои люди расставлены, у каждого своя точка. И далеко девушка не уйдёт.

Но если ей так хочется побегать, то я не против. Просто после вдвойне спрошу за этот проеб. Решил, что она правильно урок поняла, что никуда от меня не уйдёт, пока я сам не захочу.

И вроде спокойно идёт, не нервничает. Будто просто от шума уходит. Но пальцы, её блядские тонкие пальцы, всё выдают. Дрожат, докладывая мне, что их хозяйка задумала.

Беги, колючка.

А я поймаю.

У меня трясутся ноги. И это ни капли не связано с тем, как Халид поступил со мной. Ни до этого, ни в уборной. По венам стекает лава, мешающая дышать, но дело не в этом.

Я пробираюсь к выходу, мне нужен холодный воздух. Пальцы дрожат, зубы выстукивают чечетку. Не знаю, через сколько меня хватятся, но это сейчас волнует меньше всего.

Прислоняюсь к стене, жалея, то не захватила с собой сигареты. Не курю, но мне сейчас очень нужно. Даже плевать на то, что на улице февраль, холод и я совершаю странную глупость.

Но у меня в пустом клатче единственная вещь. Прослушка. Красивая, маленькая и круглая прослушка. Жучок.

Который мне вручил Валера, из моего же отдела. Он заведовал техникой, был супер специалистом. Серьёзно, я не встречала ещё таких потрясающих людей, которые знали бы о технике всё. А ещё он был очень хорошим парнем, никогда не подводил меня.

Соболев сказал в отделе, что я под прикрытием. За пару минут уладил мой страх, что кто-то проколется. Вадим умеет думать и принимать решения в секунду. Делает то, что я делать не умею.

Поэтому Валера, который считал меня сукой, но нормальной – решил помочь. Маленькая прослушка, кому помешает, правда? Поможет сделать запись, подготовиться по полной.

Маленькая проблема.

Черный жучок полностью идентичен тому, что нашел Халид. Кто-то прослушивал его, вёл дело против Цербера, а я не знала.

Как и не знала того, что это не Халид подбросил жучок. Всё это время считала, что мужчина таким способом решил оставить меня себе. Подбросить, угрожать, принудить.

Довольно в его стиле.

У меня всего два варианта: кто-то пасёт его или кто-то снабжает его техникой. И меня колотит от мысли, что может быть второе. Что кто-то действительно может работать с Халидом. Это не новость, я знаю. Продажных чиновников и полицейских хватает. И даже в других сферах хватает тех, кто предаст идеалы ради собственной выгоды.

Но одно дело знать об это, а совсем другое – получить прямые доказательства.

Выбрасываю прослушку, она словно жжёт кожу руки. Хочется оказаться подальше от всего этого. Кажется, что я смертельно устала за этот месяц.

– Я думал, ты убежишь дальше, - чувствую крепкие руки, сходящиеся замком на животе. Халид упирается в меня, кусая мочку уха. – Ожидал другого.

– Мне нужно было подышать, - позволяю себе невиданную слабость. Облокачиваюсь спиной на мужчину, расслабляясь в кольце его рук. – Ты уже закончил, мы можем ехать домой?

– Закончил.

Халид перемещает ладонь на мою спину. Касается горячими пальцами голой кожи, очерчивает лопатки и спускается вниз, пока не задевает край платья. Я уверена, что мужчина сейчас сделает что-то пошлое, в привычном стиле. Нырнёт за ткань, сожмёт ягодицы.

Но его ладонь, внезапно, ползёт выше. Снова касается лопаток, надавливая. И больше ничего.

Мы двигаемся по переулку к бронированной машине, и я замечаю охрану Халида. В прохожих, в кафе напротив. Страшно представить, сколько на самом деле людей в его подчинении.

– Так почему ты даже не попыталась сбежать? Казалось, что подходящих моментов хватало.

– Я не настолько наивна, чтобы верить в то, что ты приехал без подмоги в людное место. Ты умный, Халид, но я ведь тоже не дура.

– Не дура, - кивает, а после дарит мне улыбку. – Ты, всё-таки, не разочаровала меня, Ада.

– Тем, что не стала устраивать сцен?

– Именно. Ты могла спокойно устроить сцену. Это бы не помогло, но внимание ты бы привлекла. Особенно на юбилее ФСБшника. Но ты не стала.

Мужчина разворачивает меня к себе, внимательно изучая. Кажется, что ещё пару минут и он увидит всё. Каждую деталь, историю, записанную в моем сердце.

Но Халид лишь держит мой подборок, лаская большим пальцем. Вверх и вниз, почти задевая гортань. В тишине, словно весь город замирает в этот момент.

Никакой охраны, никаких гостей, вышедших покурить. Всё сужается к этой точке, занимаемом нами квадратном метре. Ощущение, что даже наше дыхание смешивается, настолько мужчина близко.

– Умница, колючка. Запомни одно простое правило. Между нами могут быть разные проблемы…

– Вроде той, что ты меня похитил и удерживаешь силой?

– Но не стоит выпутывать сюда посторонних. С тобой всегда буду решать я лично. А ты – со мной.

– А иначе ты меня убьёшь, да? – мне необходимо испортить этот момент, развеять душащее чувство в груди. – Сделаешь больно?