Петю капитан забрал в штурмовую группу, как я ни брыкался. Людей было мало, и оставлять, по мнению ротного, не занятого человека, было слишком расточительно. Ага, а положить из-за несогласованности на подступах два, а то и три десятка это не расточительно!

Пока не начал стрелять, еще видел, как мой братишка двигается, помнит мои слова, не лезет на рожон, меняет траекторию движения, то упадет, то прыгнет. Когда падает, всегда перекатывается, только бы выжил, привязался я к нему, правда, как братишка для меня.

К сожалению, немцам действовать в Сталинграде легче, будь то атака или оборона. Артиллерия врага всегда готова помочь своей пехоте, чего не скажешь о нашем боге войны. Пока свяжешься с тем берегом, пока там примут решение и начнут стрелять, ситуация поменяется несколько раз. Та малая артиллерия, что есть здесь, в городе, не может по большому счету ничего. Стреляют, конечно, но эффективности…

Где-то завыли «ишаки», и на подступах к дому начали рваться реактивные мины. Серьезное оружие. Как я объяснял капитану услышанное от разведчиков, не знаю, доложил он или нет, но у фрицев совсем рядом позиции минометчиков и пушкарей, надо и по ним было долбить. Ведь как ни крути, а позиции минометного расчета это не пехотинец в здании, они-то все на открытой местности стоят. Координаты благодаря разведчикам известны довольно точно, ну что же так плохо отработали-то?

Меня нашел на позиции ротный, прибежал весь в мыле.

– Сань, надо минометчиков расходовать, а то они блокируют подходы бойцам. Основные группы уже в здании, подкрепление нужно…

– Нужно так нужно. Судя по тому, что сказали разведчики, эти говнюки с «ишаками» совсем рядом, – траектория у мин, я смотрю, весьма настильная, вряд ли дальше пятисот метров, дальше им не расположиться для прямой стрельбы, застройка не позволит. Где-то между домами стоят.

Дернул вниз, взяв патронов побольше. Так-то у меня их в моей лежке было много. Поставил себе целую немецкую каску с патронами для винтаря и стрелял, сейчас в карманы пришлось набивать. Через подвал покинул дом, в котором располагался, и выполз на улицу. Сюда практически не стреляют, но ходить во весь рост будет все же неосмотрительно. Пригибаясь, бегу к соседнему зданию, от него, идя под стеной, перехожу дальше. Черт, а вот дальше-то и не пройти, тут фрицев полно, даже танк вон стоит. Осмотрев улицу и прикинув, откуда идет стрельба из «ишаков», понял, что единственное место, откуда я смогу их увидеть, это кусок стены, торчавший как свечка на месте разрушенного дома. Кусок стены когда-то был подъездом, лестничных пролетов давно нет, но выступы, где когда-то крепились лестничные марши, вполне сохранились. Развалины были обращены в противоположную от немцев сторону, поэтому я шагнул туда, не думая, повесив винтовку за спину. Но не один я был такой умный. Наверху сидели немецкие корректировщики, а узнал я об этом, начав подниматься. В стену, прямо перед моей головой, щелкнула пуля, хорошо забраться успел невысоко, прыгнув вниз и, уходя с линии огня, яростно протирал глаза. Крошка, выбитая выстрелом немца, забила глаза. Черт, дерет, глаза слезятся, но нужно скорее приводить себя в порядок, пока не бросили гранату. Чуть проморгавшись, посмотрел наверх. Фрицы не стреляли, уже хорошо. Вынул из кармана «феньку» и, разогнув усики, выдернул кольцо. Прижимая рычаг, стал помаленьку вылезать, чтобы прикинуть, как зашвырнуть наверх гранату. Там, на уровне бывшего четвертого этажа, находилась маленькая площадка, чудом уцелевшая после разрушения дома. Немец выстрелил, едва я высунулся, черт, как же быть? Я в углу, за спиной две стены, за кучей битого кирпича, выковырнуть меня можно только гранатой, но и выйти теперь так, как пришел, уже не могу. Поднимаю кусок кирпича и швыряю в дальний конец кучи так, чтобы немец его точно увидел. Прыгнул через преграду одновременно с выстрелом немца, тот стрелял по кирпичу, в смысле среагировал на движение, а когда перевел огонь на меня, я уже был за стеной. Фу, из западни выбрался, но надо решать с фрицами, это они тут так хорошо и точно корректируют минометы. Осмотрев сохранившуюся стену, понял, где сидят фрицы, не знаю, смогу ли закинуть гранату на четвертый этаж в оконный проем? А если и закину, рванет ли она рядом с фрицами, или пролетит ниже? А, была не дала! Примерившись, подкидываю «феньку» так, чтобы рванула на уровне окна с этой стороны. Граната грохнула, а я вываливался со стороны кучи кирпичей с пистолетом в руке. Больно ударившись при падении, морщусь, но ловлю в прицел одного из фрицев. Парабеллум хлопает три раза подряд, и немец летит вниз, во блин, а второй-то уже и так внизу. Осмотрев фашистов, заметил, что один был ранен осколками, а упав, видимо, свернул шею, еще бы, четвертый этаж, а внизу битый кирпич. Начинаю новое восхождение. Едва не сорвавшись на уровне третьего этажа, чуть перевожу дух, раненая рука совсем не дает возможности пользоваться ей в полную силу. Чую, как по ребрам уже течет что-то липкое, наверняка шов разошелся. Поднявшись наконец, офигел, фрицы сидели здесь на пятачке меньше двух квадратов, да еще и с рацией. Жаль, я не умею ей пользоваться, да и немецкого не знаю, а то бы обязательно воспользовался.

Немецкие наблюдатели оставались невидимыми для наших стрелков благодаря куску сохранившейся стены. Если присесть на корточки, тебя и не видать. Зато в окно, обращенное к немецким позициям, обзор был… Приладив винтовку на остатки подоконника, я начал выбирать цели. Ух, как они забегали-то, когда первым свалился с пулей груди командир расчета. Укрыться фрицам было просто негде, «ишаки» стояли открыто, три установки, вокруг сновали солдаты из расчетов. Стрельбу они прекратили мгновенно, я успел завалить всего троих. Пробовал стрелять по штабелю с минами, ни фига не рванули, обидно. Когда увидел позади минометов немцев, катящих орудие, сглотнул.

«Ах, вы так, суки!» – противник, видимо, решил меня зачистить прямым выстрелом, расчет верный, щиток орудия мне не пробить. Убрать успел лишь двоих из четверых, что несли позади упоры. На некоторое время передвижение застопорилось, но немцы решили, что орудие уже стоит вполне себе хорошо, и, растащив упоры, начали наводить.

Я видел, что орудие у немцев далеко не гаубица, но и из этого ПТО вполне можно сложить оставшуюся стену, за которой я укрывался. Как спускался вниз, даже не помню, казалось, просто летел. До кучи оставался всего один этаж, когда стену потряс удар снаряда, а чуть позже прилетел грохот. Сверху что-то посыпалось, но я уже летел вниз, просто спрыгнув. Отбежать я успел всего на пять шагов, когда стена с хрустом начала заваливаться и, осыпаясь, подняла тучу пыли. Укрывшись за углом рядом стоящего дома, прикидывал, что еще можно сделать. Даже если расчеты сейчас пополнят солдатами, они же не знают, куда стрелять. Дело в том, что немцы уже кинули с соседней улицы подкрепление к домам, которые штурмовали наши бойцы. Если минометчики будут стрелять по последним координатам, то положат своих. Значит, нужно ждать новых корректировщиков. Мест тут немного, взять хотя бы этот дом, куда я сейчас забрался. Скорее всего, сюда они придут, удобное место, только слишком оторвутся от своих, и наши смогут сюда подойти в любой момент. Если сажать здесь наблюдателей-корректировщиков, то только в сопровождении взвода пехоты. А мы подождем и посмотрим.