«Так мы можем нырнуть в сеть в любое время. Джек, тебе это надо сделать! Ты уже семь лет вне сети. А со мной ты увидишь все!»

«За этим мы и поднялись сюда».

Сверху донеслось гудение флаера, пролетевшего где-то высоко, у самого Хребта. Его лампы еще не включились. Их очертания угадывались в рассеянном сиянии города. От них донеслась вдруг серия резких щелчков.

«Заряжаются, – пояснил Джек. – Еще пара минут – и настанет день. Когда они включатся, возьми меня в сеть».

«Что?»

«Фист, разбуди меня вместе с городом».

«Я могу и прямо сейчас».

«Нет. Я хочу постепенно, шаг за шагом, чтобы уж наверняка запомнить все подробности».

Поначалу, казалось, ничего не изменилось. Затем бархатная темнота истончилась, рассвет окропил блеклым золотом дома и предметы, вызывая их к яви из ночного сна. Когда город вынырнул из сумрака целиком, Фист раскрыл первый, базовый компонент оверлея: лежащую на всем координатную решетку, дающую привязку к каждой точке активного входа. Док расчертили белые прямые линии, придавая видимость порядка городскому хаосу. Из каждого узла сетки брызнули бледно-серые лучи, разделив огромный цилиндр на множество кубиков.

«Фист, мы на каком масштабе?»

«Десять на десять метров. Самый мелкий шаг пространственной сетки – миллиметры. Но если я расчерчу поле зрения ими, ты не увидишь ничего, кроме них».

«Само собой».

«Насчет локаций: если не ошибаюсь, ты хочешь видеть только основные ландшафтные метки? Я могу показать базовые описания для всех кубов, но плотность данных большая. За тридцать-сорок метров от себя ты уже ничего не различишь…»

«Фист, показывай только метки. Детализация на уровне улиц, не больше».

В пустоте вокруг родилось информационное поле. Пространство расчертили красные и желтые линии. Летящие буквы соединились в слова, обозначающие улицы, площади, кварталы, дома и станции. Кубы заполнились цветными образами, описывающими состояние просыпающегося Дока. От одного квартала к другому текли волны красок, всякий раз меняя оттенки, превращая город в огромную палитру.

«Восхитительно, – резюмировал Джек. – А сейчас давай-ка посмотрим на людей».

«Уровень детализации?»

«Базовый».

«Я разделю пополам: красные – мужчины, синие – женщины», – предложил Фист.

«Покажи и потогонов».

«Ладно, они черные. Детализация минимальная, пиксель на человека».

Паяц махнул рукой, и колоссальную сеть вокруг испещрили крошечные пятнышки. Большинство красных и синих – в жилых кварталах. Многие еще в постелях либо, по крайней мере, дома. Но некоторые уже ехали на работу – красные и синие точки словно припудрили улицы. Поезда представлялись цветными линиями, движущимися между длинными узкими сборищами точек – станционными платформами.

«В час пик их зальет целиком, – предсказал Фист. – Сплющит, как мягкое тесто. Прямо как мякишей, ха!»

«Фист, прекрати».

«Ты только глянь на потогонов!»

Город испещряла чернота. Большая часть черных точек собралась в группки.

«Еще спят на своих фабриках», – заметил Джек.

«Фабриках?»

«Так называются места, где они прячутся и загружаются „потом“».

«Разве потогоны не опасны под „потом“?»

«Если их не трогать – нет. А Внуб следит, чтобы их не трогали».

Несколько черных точек двинулись в сторону станций и главных улиц.

«Кто рано встает, первым „пот“ обретет! – пропищал Фист. – Интересно, увидим мы среди них Ахматова?»

«Я думал, ты его полностью обезличил».

«Но оставил персональные метки».

Веки паяца щелкнули, опустившись, – Фист сосредоточился.

«Вот он!» Паяц указал пальцем наверх и вправо.

Белый кружок выделил точку в переулке жилого квартала.

«Ахматов в задней комнате кафе».

«Разве Ахматова могут обслуживать? – удивился Джек. – Ты говорил, он теперь невидимка».

«Кафе еще не открылось. Наверное, он вломился внутрь, чтобы укрыться».

«Ладно, не будем отвлекаться, – решил Форстер. – База у нас в порядке. Теперь попробуем развлечения и коммерцию».

В картинку словно выстрелили цветной дробью эмблем и вывесок. А с ней, врезаясь в глаза и уши, прилетела жуткая какофония тысяч слитых воедино рекламных завываний.

«ФИСТ!!!» – заорал Джек.

Он согнулся, как от удара кулаком в живот, и зажмурился, прижав ладони к ушам.

«Ох, дерьмо, забыл ограничители!»

Рекламный вой стих так же внезапно, как и прилетел.

«Фист, черт побери, никто же не слушает все сразу!» – с трудом выговорил Джек, отняв ладони от ушей и тряхнув головой.

Вокруг кипел разноголосый галдеж. Мир сверкал картинками, сетевыми значками, видеороликами, и все это сопровождалось песнями и криками. То там, то тут вспыхивали одинаковые эмблемы торговых сетей: ломти пиццы пританцовывали на толстеньких ножках, кружки с кофе летали на трепещущих, глянцевито-коричневых крылышках, а гламурный лоточник вдохновенно пел о своем товаре. Стоило Джеку задержать взгляд на символе, тот расползался на четверть экрана. Если выждать пару секунд, из символа поползут описания скидок и предложений.

«Я уже и забыл, как ненавидел все это», – покачал головой Джек.

«Ничего, сейчас выправлю».

«Сможешь блокировать?»

«Большинство бы не смогло, а я все сделаю!»

Мельтешение значков заметно замедлилось.

«Семь лет назад их было меньше», – вздохнул Джек.

«Эй, посмотри! Там что, и в самом деле танцующий у шеста гамбургер?»

«Боюсь, что да».

«Ваши культурные достижения не перестают меня восхищать».

«Кстати, выжженные места тоже показались на сетке», – сообщил Джек.

«Они в одном слое с коммерцией? Ух ты!»

Над городом висели лица детей – черно-белая память об ушедшем. Образы сменялись каждые полминуты, одно скорбное лицо медленно перетекало в другое. Иногда вспыхивали слова, например «помни», или «невинный», или «нет с нами».

«Депрессивненько смотрится», – сообщил Фист.

«Так и было задумано. А теперь – социальные сети».

«Ладно».

Архитектура Дока проектировалась с расчетом на социальные сети. По всему полю зрения вспыхнули узлы и магистрали неформальных человеческих связей. Деловито пульсировали неформальные группы по интересам, люди вносили первые утренние дополнения в свой статус, здоровались с приятелями на разных концах города. За неформальными сетями тускло поблескивали корпоративные. Скоро пробудятся и они. Часть превратится в плотные раздутые сгустки – служащие соберутся в офисах, заводах и магазинах. Другая часть, от сетевых фирм, не требующих сбора сотрудников в одном месте, останется растянутой по городу. Небольшая толика потянется вместе с рабочими за пределы Дока, в Бородавку или даже Дом. И уж совсем тонкий пучок прыгнет в пустоту, полезет к Хребту и гаваням за ним и еще дальше.