– Она – тупая стерва, – вмешалась Карли.

– Карли! – вскричала ее мать.

– Извините, – буркнула девушка. – Все считают, что Эшли… – Она жеманно взмахнула рукой на манер куклы Барби, – такая милая. А по-моему, просто расчетливая сучка.

– Карли!

Та чмокнула мать в щеку.

– Извини, мама, но так и есть. – Девушка повернулась к Грейсу: – Вот вы бы не отменили прием после всего, что случилось?

– Не знаю, Карли, – осторожно ответил детектив, наблюдая за матерью и дочерью. – Мне кажется, она оказалась между молотом и наковальней.

– Мой брат – самый лучший парень на свете! – заявила Карли. – Да-да!

– Похоже, Эшли вам не нравится, – заметил Грейс, решив не упускать удобный случай.

– Вот именно, не нравится.

– Почему?

– Мне кажется, она очень славная, – вмешалась Джилл Харрисон.

– Ерунда, мама! Тебе просто ужасно хочется иметь внуков. А еще ты рада, что Майкл – не голубой.

– Карли! Как тебе не стыдно!

– Ничего мне не стыдно! Эшли – расчетливая ледышка!

Грейс насторожился, но сумел сохранить внешнюю невозмутимость.

– Карли, почему у вас сложилось такое впечатление?

– Не слушайте ее! – перебила Джилл Харрисон. – Она устала и не выспалась: долгий перелет, смена часовых поясов…

– Чушь собачья! – воскликнула Карли. – Она – охотница за деньгами!

– Насколько хорошо вы обе ее знаете? – спросил Грейс.

– Я виделась с ней один раз, и с меня хватило, – поморщилась Карли.

– По-моему, Эшли – очаровательная девушка, – пожала плечами Джилл. – Умная, приятная, может поддержать разговор на любую тему. Со мной она очень мила.

– Вы знакомы с ее родственниками? – как бы между прочим обронил Грейс.

– У бедняжки нет никаких родственников, кроме очень славного дядюшки в Канаде. – Джилл покачала головой. – Ее родители погибли в автокатастрофе, когда ездили в отпуск в Шотландию. Ей было всего три года. Эшли отдали в другую семью, но приемные родители плохо с ней обращались. Сначала они жили в Лондоне, потом переехали в Австралию. Когда она подросла, приемный отец несколько раз пытался ее изнасиловать. В шестнадцать лет Эшли сбежала от них в Торонто к дяде и тете. Кажется, тетя недавно скончалась, и Эшли очень горевала по этому поводу. Брэдли с женой были единственными людьми, относившимися к ней по-доброму. Ей пришлось пробиваться в жизни самостоятельно. Я искренне восхищаюсь ею.

– Фэ-э-э!.. – Карли сделала вид, что ее сейчас вырвет.

– В чем дело? – осведомился Грейс.

– Едва увидев эту девицу, я тут же просекла, что она насквозь фальшивая. А после сегодняшнего… вообще кошмар! Не знаю почему, но у меня сложилось впечатление, что она не любит моего брата. Я точно знаю. Наверное, ей жутко хочется выйти за него замуж, но это не то же самое, что любить. Люби она его на самом деле, ни за что не устроила бы сегодняшнего представления – ей было бы просто не до того!

Грейс посмотрел на девушку с растущим интересом.

– Понимаете, о чем я? – продолжала Карли. – Я рассуждаю, как женщина. Может быть, мама права, и я устала после долгого перелета, но я – женщина. И я люблю брата. Не то что эта дрянь паршивая – его невеста!

– Карли!

– Ах, мама, да перестань ты!

После ухода все еще кипевшей от злости Эшли Марк включил телевизор, надеясь поймать программу новостей. Заодно он повернет и ручку настройки радиоприемника, но семичасовой выпуск уже кончился.

Он переоделся в джинсы, кроссовки, пуловер и легкую куртку, до ушей натянул бейсболку с длинным козырьком. Его трясло от нервного напряжения и от избытка кофеина в крови. Пытаясь протрезветь, Марк влил в себя две большие кружки крепчайшего кофе и теперь допивал третью. Осушив до дна, он направился к выходу и уже стоял на пороге, как зазвонил телефон.

Марк вернулся в гостиную и посмотрел на дисплей. Номер не определяется! Немного поколебавшись, он все же снял трубку.

– Вас беспокоит Кевин Спинелла из «Аргуса». Я бы хотел побеседовать с мистером Марком Уорреном.

Марк выругался. Соображай он получше, можно было бы сказать, что Марк Уоррен вышел, но с удивлением услышал собственный голос:

– Да, я у телефона.

– Добрый вечер, мистер Уоррен. Извините, что беспокою вас в субботний вечер. Меня интересует ваш компаньон Майкл Харрисон. Я был сегодня в церкви Всех Святых в Патчеме. Вы шафер. Мне показалось неудобным вламываться в церковь, но можно ли задать вам несколько вопросов сейчас?

– Мм… да, конечно!

– Насколько я понял, Майкл Харрисон исчез после мальчишника, когда произошла та ужасная авария. Скажите, почему вас, шафера, там не было?

– Где, на мальчишнике?

– Ну да.

– Разумеется, я должен был участвовать, – ответил Марк, стараясь, чтобы его голос звучал дружелюбно и естественно. – Просто меня не было в городе, я ездил на Север по делам. Рассчитывал вернуться вовремя, но мой рейс отложили из-за тумана.

– Куда вы летали?

– В Лидс.

– Ага, понятно. Такое бывает – наша всегдашняя проблема.

– Вот именно! – воскликнул Марк, радуясь, что находит с репортером общий язык.

– По словам полиции, вы не знали, что именно затевалось на мальчишнике. Это верно?

Марк ответил не сразу. Думай! Держи ухо востро!

– Нет, – ответил он. – Это не совсем так. То есть… совсем не так. Мы собирались прошвырнуться по пабам.

– По пабам? Ясно… Но разве не шафер придумывает план мальчишника?

– Да, наверное.

– А вы не организовывали тот мальчишник?

Марк пытался сосредоточиться. В голове зазвенел сигнал тревоги.

– Да, верно… Майклу хотелось чего-нибудь попроще… просто зайти в несколько пивных с приятелями. Я, разумеется, собирался тоже там быть.

– Что именно вы планировали?

– Мы… ну… что обычно бывает на подобных мероприятиях? Обойти несколько пивных, напоить Майкла, а потом отвезти домой. Мы хотели нанять машину с шофером, но один из ребят заявил, что может взять микроавтобус бесплатно и вести его сам – пить он не собирался. Вот мы и избрали более дешевый вариант.

– Когда возникла мысль насчет гроба?

Черт возьми! Марк почувствовал, что все глубже увязает в трясине.

– Как вы сказали – «гроба»?!

– Насколько я понял, вы заказали гроб.

– Что за чушь! Я ни о чем таком и слыхом не слыхивал! – притворяясь потрясенным до глубины души, воскликнул Марк. – Ничего себе! Гроб?!