– Тоже верно, – согласился он. – Некоторые полагают, что пространство и время в Пиратской Реке связаны друг с другом исключительно через количество усилий, затраченных на перемещение между ними. Это, помимо прочего, делает Капитана Железного Корабля столь загадочной фигурой!

– Капитана Железного Корабля? – переспросила Маррилл, разглядывая обе стороны едва различимой лестницы. С каждым шагом ей приходилось выбирать золотую середину: поторапливаться, чтобы не отставать, но и не слишком спешить, чтобы не рухнуть в забвение. – Как ты думаешь, мы увидим его здесь?

Ардент умолк и оглянулся на неё через плечо:

– Моя дорогая Маррилл, было бы удивительно, если бы этого не случилось. Вспомни, как виверван показал мне встречу Капитана и Волшебника Рассвета, хотя они никогда не существовали одновременно. А судя по последним словам Танеа Полой Крови, он допытывался у неё, как можно перехитрить время. Чтобы это сделать, требуется больше энергии, чем я могу представить. Возможно, столько, сколько мог дать только сам Потерянное Солнце… но как это будет работать…

Он задумчиво погладил бороду.

– В любом случае Капитан приложил невероятные усилия, чтобы разбудить Потерянное Солнце. Каковы бы ни были его планы, я не думаю, что он откажется от этой конфронтации.

– Прекрасно. – Маррилл даже вздрогнула при этой мысли. Она и без того была напряжена, как струна, и последнее, в чём она нуждалась, это добавить в уравнение Капитана.

Наконец они достигли основания здания. Маррилл привалилась к каменной стене. Уж если для того, чтобы достичь Источника Мереса, требовалось усилие, то она определённо заслужила, чтобы её пустили внутрь.

А вот Ардент выглядел очень даже бодрым. Он положил руку ей на плечо, и Маррилл почувствовала, как к ней перетекает его тепло.

– Готова? – спросил он.

Она кивнула. Отбросив ногой подол мантии, Ардент вошёл в дверной проём, такой узкий, что ему пришлось повернуться боком, чтобы пролезть в него. Маррилл начала протискиваться следом, но в следующий миг увидела дальнюю сторону пропасти. То, что предстало её взору, заставило горло сжаться, а живот стянуло узлом. На противоположной от «Кракена» стороне острова, за краем леса, небосклон заканчивался.

Вернее, заканчивалось всё. Мерцающие воды Пиратской Реки лились в темноту в извращённой насмешке над водопадами, что по-прежнему низвергались из Источника вокруг неё.

Пустота небытия. Потерянное Солнце надвигался, словно чёрная дыра, поглощая всё, чего касался. А впереди этой пустоты целеустремлённо шагала серебристая фигура, шагала по поверхности Реки, как будто та была твёрдой ровной дорогой. И от её шагов распространялась пустота.

Потерянное Солнце Дзаннин был уже почти рядом.

Моя мама мертва.

Фин задохнулся. Вокруг него перешёптывались воины Рати и их двойники-Тени. Прижав пальцы ко лбу, Велл расхаживал взад-вперёд, пытаясь постичь смысл происшедшего.

Знамя не обращала на них внимания, не сводя глаз с Фина.

– Да, – лишь сказала она, пряча палец в кулак.

Кровь окрасила линии на её ладони в малиновый цвет.

Фин издал сдавленный крик. Всё это время он искал свою маму… все ночи он смотрел на звезду, которую она указала ему, мечтая, что однажды он снова увидит её, что она снова его обнимет. Боже, как он надеялся иметь дом, семью. А она была мертва. Она была мертва!

Все его мечты оказались ложью.

– Как давно? – Его голос был рыданием, кашлем и шёпотом одновременно.

Велл ринулся вперёд и оттолкнул Фина в сторону.

– Да, мать, – сказал он с усмешкой. – Как давно? Как давно ты скрываешь свою слабость? Как долго ты позволяла длиться этому ужасу?

Знамя холодно посмотрела на Велла, в очередной раз напомнив Фину, что любое проявление её жестокости было подлинным.

– Это тебя не касается, – прошипела она.

Какую бы слабость, какую бы уязвимость она ни носила в себе, она по-прежнему оставалась Знаменем Рати. Оставалась той, что подослала Ниф украсть у них Шар Желания, той, что намеревалась освободить Короля Соли и Песка. Она по-прежнему не знала жалости.

– Так долго, что ты даже не хочешь признаться в этом? – процедил сквозь зубы Велл. – Зачем позволять этой слабости жить в тебе? Почему бы не вырезать её снова?

Впрочем, Фину это было безразлично. Он был сосредоточен на чём-то гораздо более важном.

– Когда умерла моя мама?

Знамя отступила назад, одновременно глядя на них обоих. Её спина была всё такой же прямой. Её взгляд – всё таким же суровым. Но уголки её глаз были опущены, выдавая её подлинные чувства.

Её поза тоже изменилась – стала если не дружеской, то хотя бы чуть более раскованной. Её лицо странным образом являло собой маску жестокости и сострадания, резкости и мягкости, слабости и силы.

Она была человеком, понял Фин. Не лишённой эмоций Знаменем Рати, не безликой Тенью-Исчезайкой. Просто человеком.

Она вздохнула. Это не был вздох нетерпения, а скорее усталости. Как будто она слишком долго несла груз своей слабости. Она посмотрела на Фина.

– Твоя мать на самом деле не умерла, – пояснила она. – Она часть меня, часть той, кем я стала.

Выражение её лица слегка смягчилось. Фин попытался найти в нём что-нибудь знакомое – ту её часть, которая держала его на руках, когда они плыли к Пристани Клучанед.

– Погоди… так ты… моя мама? – спросил Фин, и его голос дрогнул.

Она кивнула:

– В некотором смысле. Её личность, её индивидуальность, её мысли – их больше нет, они ушли навсегда. Но её воспоминания живы во мне. Они, по сути, и есть то, чем она была. В этом смысле она здесь, во мне. Получив их обратно, я не могла просто позволить снова их отсечь.

Она взяла его за руку и наклонилась так низко, что они оказались лицом к лицу.

– Знаю, это трудно увидеть. Знаю, что могу показаться… Я могу быть жестокой. Но поверь мне, я бы защитила тебя.

Фин отстранился. Он был уверен: то, что она делала до сих пор, никого не защищало.

– Бросив меня в загон? Порабощая таких, как я, говоря нам, что мы никто? – Он снова посмотрел на Ниф. Её лицо было маской страха, боли и растерянности. Она крепко прижимала светящийся Шар Желания к груди. – Похитив Шар Желания и выпустив на волю Короля Соли и Песка?

Она схватила его за руку и притянула к себе.

– Да! – сказала она. – Когда придёт Король Соли и Песка, для Рати и их Теней всё изменится. У нас есть реальный шанс изменить то, как мы жили тысячелетиями! Но кто-то должен быть там, чтобы объяснить это нашему Королю. Кто-то высокого положения, но не такой бессердечный, как Рать.