куда-то собиралась, – коротко приказал шеф, и я, кивнув, наконец, вошла в дамскую комнату… чтобы спугнуть отскочивших от двери девиц из бухгалтерии.

Ну, супер! Завтра весь офис будет обсуждать не только мою мифическую интрижку с директором, а и целый любовный треугольник с моим участием. К моменту увольнения, чую, обзаведусь мужским гаремом. И это при практически полном отсутствии опыта в отношениях. М-да.

Глава 22

– Нет, значит? Не переедешь? – уточнил босс… в третий раз.

Он вел машину, смотрел на дорогу и постукивал пальцами по рулю. Вроде бы задумчиво, но… я-то чувствовала его раздражение. В последнее время у меня складывалось впечатление, что раздражение – это его обычное состояние, а хорошее настроение или что-то другое – отклонение от нормы.

– О нас и так после праздника света ходят неприличные слухи, а вы предлагаете вернуться в ваш дом.

– И что? – не понял он. – Слухам от этого ни жарко ни холодно – они УЖЕ ходят. А нам с вами так будет удобней, – заявил эр Грэм, имея в виду себя, ибо удобней будет ему: не придется ездить в противоположный конец города утром и вечером, да и бесплатная служанка будет всегда под рукой.

– Вы так спокойно об этом говорите… – пробормотала я, разглядывая уродливые пятна на своем пальто. Эх… Поскорей бы Керри прислала пятновыводитель. В магазине такой не купишь, а тот, что был у меня, украли.

– А с чего мне беспокоиться о слухах, если они, совершенно, беспочвенны? – удивился босс.

Гениальная логика. И я бы даже полностью с ней согласилась, но… эмпат среди нас не он, а мне эти шушуканья весь день мозг выносили. Впрочем, я привыкаю. Ко всему и как всегда. Даже к разборкам моего директора с комдиром. Спасибо пресветлой Ильве, что дело не дошло до драки между двуликими. Шеф просто вежливо (почти) объяснил рыжему лису, чтобы тот не отвлекал меня больше от работы. Не от работы тоже чтоб не отвлекал – короче, забыл мое имя и при встрече переходил на другую сторону коридора. Удивительно, но эр Бабник не возмутился. Хотя, может, и возмутился… потом – я же, в отличие от сотрудниц бухгалтерии, застрявших в дамской комнате, не подслушивала. По крайней мере, не все.

– Эр Грэм… – Я тяжело вздохнула, пытаясь оттереть въевшуюся в ткань грязь (естественно, безрезультатно). – Я не понимаю… у вас нет денег на домработницу?

– А! Так дело в деньгах! – совсем не так отреагировал оборотень, как я ожидала. – Хотите, чтобы я платил вам за кулинарные услуги и уборку?

– Нет! – я тоже повысила голос, хотя не собиралась.

– А чего хотите? – взглянул на меня босс, щуря желтые глаза, которые и без того были не особо широкие, а так… совсем тонкие щелки стали. Хищные, пытливые… злые? Если еще нет, то скоро точно будут.

– Хочу спокойно доработать эту неделю, получить обещанную зарплату, уволиться и заняться творчеством.

Эр Грэм какое-то время изучал меня, пользуясь тем, что мы остановились на светофоре, затем кивнул и снова переключил внимание на дорогу. Я думала, он что-нибудь скажет, но нет – до самого моего дома, то есть до дома тетушки Джаспера, мы ехали в тишине, и даже музыку этот странный лев не изволил включить. А я просто не решилась попросить. Босс спокойно машину ведет, думу думает, вроде бы даже не сердится – это ли ни счастье для секретаря?

Тем же вечером…

Гидеон задумчиво поглаживал глянцевый бок полулитровой чашки, полной бодрящего кофе – учитывая, что ночью он почти не спал, а утром занимался поиском девчонки, у которой хватило ума пойти выгуливать собак в лес, бодрость ему требовалась, как воздух. Не для поиска косяков в работе его нового отдела (для этого, безусловно, нужного занятия он был сегодня явно не в форме), а для ознакомления с трудами Рона, который наконец прислал отчет по Мэган Донован.

Интересный такой отчет… познавательный.

Информация, которую Гидеон получил из сумбурных ночных признаний секретаря, обретала новый смысл и объем в сухом и четком изложении частного детектива. Эмоциональные жалобы девушки на вереницу бед в ее жизни были лишь вершиной айсберга. Каждый упомянутый ею случай таил в себе массу вопросов, на некоторые из которых сыщик сумел найти ответы, по поводу остальных высказал свои предположения или просто пометил тот или иной инцидент, как подозрительный.

Например, авария, в которой погибли родители Мэг. Молодые и довольно обеспеченные. И вроде бы все очевидно: плохая погода, усталый водитель, еще и недавние неполадки с машиной, но… как-то больно уж вовремя все это случилось. Не для девочки, оставшейся сиротой, а для ее ублюдочного дяди, который опять же очень вовремя отправился в развлекательную поездку – как раз в те дни, когда с его родственниками произошло несчастье.

Алиби было идеальное, несмотря на железобетонный мотив. Но ведь он вполне мог подготовить все заранее или, как вариант, нанять исполнителя. Он единственный, кто по-настоящему выиграл от той нелепой автокатастрофы. Правда, копаться в ее причинах никто не стал: аварию признали несчастным случаем, а дочь погибшей пары вместе с наследством передали под опеку вернувшегося дядюшки. Удивительно, что с ней тоже не случился какой-нибудь «несчастный случай»… Хотя это было бы слишком очевидно. А так дядя остался распоряжаться имуществом Мэг, в то время как сама она поехала учиться в закрытый интернат. Не самый лучший, зато один из самых дешевых.

И там тоже у бедной сиротки обнаружились злопыхатели. Хорошенькая, маленькая, слабенькая. Ни мамы, ни папы – никого нет, кто мог бы заступиться, выслушать, поддержать. Малолетние выродки таких сразу чуют и начинают травить. А может, «добрый» дядя и их подкупил, чтобы избавиться чужими руками от племянницы, как знать.

Так или иначе, с травлей у хулиганов не заладилось – во-первых, сама Мэган слабой была лишь внешне, а во-вторых, у нее, помимо недругов, появилась и подруга, которую в интернате побаивались. Почему? Рон точно выяснить так и не смог. Вроде бы «рука тяжелая» да «глаз плохой». А на самом деле, скорее всего, просто характер дурной и привычка давать сдачи.

После школы девушки вместе поступили на курсы секретарей. Вряд ли из-за мечты всю жизнь проработать