разврату, погрязли в излишествах и не обращают внимание на государственные дела. Столица [царства] город Ин непременно окажется в опасности!». Сян-ван сказал; «Не помрачился ли твой разум от старости, учитель? Уж не собрался ли ты смутить [жителей] царства Чу своими предсказаниями?». Чжуан Синь сказал; «Я действительно вижу, что все так и будет, но никогда не посмею смущать [жителей] царства Чу предсказаниями. Если ты, государь, не отстранишь четырех своих фаворитов, то царство Чу погибнет. Я прошу дозволения удалиться в Чжао и, оставаясь там, следить [за развитием событий]».

Чжуан Синь уехал в Чжао и пробыл там пять месяцев. Цинь [тем временем] действительно захватило Янь, Ин, У, Шанцай и Чэнь[582]. Сян-ван бежал и заперся в Чэнъяне[583]. Тогда послали гонца с конным эскортом, для того чтобы вызвать Чжуан Синя из Чжао. Чжуан Синь сказал: «Согласен». Когда Чжуан Синь прибыл, Сян-ван сказал ему: «Я не сумел воспользоваться твоими словами, учитель, и вот до чего дошло расстройство в делах. Что делать?».

Чжуан Синь ответил ему: «Я слыхал, как в народе говорят: "Когда увидел зайца, еще не поздно обернуться [с приказаниями] к своей собаке. Когда пропала овца, вовсе не поздно починить загон". Я слыхал, что в древности Тан и У возвысились [на землях] в сотню ли, а Цзе и Чжоу[584] погибли, [владея] Поднебесной. Ныне, хотя царство Чу и невелико, но если покрыть утраты в одном месте избытками в другом, то разве только сотня ли [земли] у тебя наберется, а не несколько тысяч? Не видал ты разве стрекозы? Шесть ног у нее и четыре крыла; летает она между небом и землей, опускает клюв и хватает комаров да мух, поднимает его и пьет росу; считает, что нет у нее забот, что с людьми она не спорит. Не ведает о том, что мальчишка в пять чи ростом уже готовит нить, вымазанную клеем. Он подбросит ее на высоту в четыре жэня[585] и собьет [стрекозу], чтобы бросить ее на корм муравьям. Эта стрекоза так мала. Желтая птичка следует тем же [путем]. Наклоняя голову, клюет зернышки, ищет приюта в древесной чаще, машет и хлопает крыльями; считает, что нет у нее забот, что с людьми она не спорит. Не ведает о том, что люди, принадлежащие к дому вана, уже держат в левой руке арбалет, а в правой — ядра для него. Подстрелив ее на высоте в десять жэней, они обратят ее в приманку для ей подобных. Днем она резвилась в древесной чаще, а вечером, приготовленная в рассоле, в один миг исчезла в руках родичей вана. Эта желтая птичка так мала. Лебедь следует тем же путем. Он плавает по рекам и морям, покоится на глади больших озер, опуская голову, хватает карпов и угрей, поднимая ее, клюет водяные растения; взмахивая крыльями, взлетает вслед свежему ветру и, подхваченный его порывом, устремляется ввысь; считает, что нет у него забот, что с людьми он не спорит. Не ведает он, что стрелок уже приготовил свои тростниковые стрелы и черный лук, снарядил свою привязную стрелу. На высоте в сотню жэней его ударит кремневый наконечник стрелы, его потянет тонкий шнур, вырвет из потока свежего ветра и сбросит вниз. По этой причине днем он плавает по рекам, а вечером оказывается в котле. Этот лебедь так мал, но с Шэн-хоу из владения Цай[586] случилось то же. Он ездил на юг к высоким холмам, на севере взбирался на гору Ушань, поил коней на реке Жуси, ел рыбу, пойманную в волнах реки Сян, в обществе юных наложниц и фавориток катался на лошадях в Гаоцае, но не занимался делами своего владения. Не знал он, что Цзы-фа получил от Сюань-вана приказ связать его красным шнуром и доставить в [Чу]. Дела цайского Шэн-хоу ничтожны, но твои, государь, таковы же. Слева от тебя Чжоу-хоу, справа от тебя Ся-хоу, во время выездов тебя сопровождают Янь-лин-цзюнь и Шоулин-цзюнь. Они поедают зерно, данное им в качестве жалованья, и нагружают золото, взятое из Квадратных палат (Фан фу)[587]. Ты катаешься с ними на лошадях в Юньмэне, но не обращаешь внимания на положение дел в Поднебесной. Не знаешь ты, что Жанхоу как раз получил от циньского вана приказ закрыть заставу Миньсай, а тебя выгнать за заставу Миньсай».

Когда Сян-ван услыхал это, лицо его изменилось, а сам он задрожал от страха. Тогда дал он [Чжуан Синю] титул Держащего нефритовый скипетр и сделал его владетелем Янлина, пожаловал ему земли к северу от реки Хуай.

Цз. 5, Стр. 43-а-44-а (IV, 10)

[Царства] Поднебесной объединились в союз по вертикали[588]. Чжао послало Вэй Цзя повидать чуского сяна Чуньшэнь-цзюня. [Гость спросил]: «О господин, есть ли у тебя полководец?». Тот ответил: «Есть. Я прочу в полководцы Линьу-цзюня»[589]. Вэй Цзя сказал: «В юности я любил стрелять из лука. Я хочу [среди историй] о стрельбе из лука найти параллель [к нашей беседе]. Дозволишь ли?». Чуньшэнь-цзюнь разрешил. Цзя сказал: «Однажды сидели под высокой башней Гэн-лэй с вэйским ваном. Посмотрели они вверх и увидели пролетавших птиц. Гэн-лэй обратился к вэйскому вану: "Для тебя, ван, я натяну лук и, сделав ложный выстрел, собью птицу''. Вэйский ван сказал: "Если так, то как может быть выстрел столь [необычен]?". Гэн-лэй сказал: "Может". Прошло немного времени, и с востока появился летящий гусь. Гэн-лэй, сделав ложный выстрел, сбил его.

Вэйский ван сказал: "Если так, то как может быть выстрел столь [необычен]?". Гэн-лэй ответил: "Этого гуся мучил скрытый недуг". Ван спросил: "Учитель, как ты узнал об этом?". Тот ответил: "Он летел медленно, а крики его были полны тоски. Он летел медленно, потому что страдал от недуга; крики его были полны тоски, потому что давно [он] отбился от стаи. По той причине, что недуг не оставлял его, а страх не покидал сердца, он, услышав звук спущенной тетивы, взмыл ввысь, но недуг заставил его рухнуть на землю". Ведь Линьу-цзюнь некогда был разбит царством Цинь, [страх перед Цинь, как скрытый недуг, не покидает его], он не сможет стать полководцем, способным дать отпор Цинь».

ПЛАНЫ ЦАРСТВА ЧЖАО

Цз. 6, стр. 51-а-53-а (III, 1)

На 30-м году [правления] чжаоского Хуйвэнь-вана[590] [циский] сян, владетель Дупина[591], Тянь Дань навестил Чжао Шэ[592] и сказал ему: «Я никогда не был