Предполагая, что американское командование, воспользовавшись проводимым ремонтом, сумело организовать в помещении советского командования службу подслушивания, проводятся следующие мероприятия:

1. В Берлин командируется группа специалистов службы подслушивания в составе трех человек для проверки и осмотра отведенного советскому командованию помещения.

2. Все работники аппарата тов. Жукова, принимающие участие в подготовке материалов для заседаний, будут предупреждены о недопустимости ведения в этом помещении каких-либо секретных разговоров.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. Берия».

Иранские проблемы не исчерпались организацией прослушки в 1943 году. Сейчас мало кто знает об Азербайджанской Демократической Республике, существовавшей на севере Ирана в 1945–1946 годах. Но сразу после вывода из Ирана советских войск правительство направило туда карательные части. Уцелеть удалось лишь тем, кто успел уйти через советскую границу, но она была открыта всего неделю…

Недавно к этой теме обратился известный иранский писатель Махаммад-Реза Байрами — в России был издан его новый роман «Жертвы заветного сада». Он вспоминал, как Балакиши, муж его тети, после распада СССР и, соответственно, падения «железного занавеса» вернулся в родное село спустя полвека. История его ухода из дома поразительна. Он ушел за своими лошадьми. Правда это или вымысел, но партийцы, когда стали отступать, забрали его коней, уверяя, что вернут их, как только доберутся до границы. Балакиши пошел с ними, но вернулся через пятьдесят лет.

«Но, конечно, главным образом я использовал письменные свидетельства, — поясняет Байрами. — Прочитал много аналитической литературы. Часто обращался к книге профессора Джамиля Гасанлы «СССР — Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941–1946 гг.)». Проштудировал архивные материалы и историческую литературу, посвященную данному периоду».

В романе говорится, что беженцы из Ирана встречались с Мир Джафаром Багировым, главой Азербайджана и одним из ближайших соратников Берии, и когда они просили оружие, чтобы продолжать сражаться, то он отвечал примерно следующее: «Вы потому и потерпели поражение, что не порвали окончательно с центральным правительством». Он не сказал: «Вы потому потерпели поражение, что мы вырвали из-под вас опору». Действительно ли такое значение имела поддержка СССР для Азербайджанской Демократической Республики?

«Из той сцены предельно ясно, что Багиров оправдывается, — говорит Байрами. — Я точно не помню, на чьих воспоминаниях построил сцену — Пишевари[34]или кого-то другого. Но в любом случае это — задокументированное свидетельство. Что касается СССР, то да, его поддержка имела большое значение, но под международным давлением СССР отступил и поступил точно так же, как до этого с Мирзой Кучек-ханом Джангали[35]. Мне кажется, что роман «Жертвы заветного сада» может быть ближе и понятнее российскому читателю, чем другие мои произведения. Ведь он в меньшей степени построен на моих личных переживаниях и в большей — на исторически достоверной, документальной основе. Эти события известны, тогдашний премьер-министр Ирана встречался со Сталиным и уговорил его отказаться от поддержки Азербайджанской Демократической Республики в обмен на обещание доступа к нефтяным месторождениям на севере Ирана. И кстати, обещание это выполнено не было… Вроде бы даже существует документальный фильм об этой встрече. Но жертвой политиков стали простые люди. Мой главный герой — простой продавец картошки, но у него голос хороший, и вот он попадает на радио, где вдохновенно читает революционные стихи. А потом гибнет. Неподалеку от Баку есть место под названием Мердекан, то есть «зеленый сад», там собрались те, кто во время разгрома республики успел перейти советскую границу. Возможно, они рассчитывали не просто переждать грозу в этом заветном убежище, но и надеялись на эффективную помощь, но не получили ее. У нас в Иране есть поговорка «показать зеленые ворота», означающая обманутые надежды… Некоторые из спасшихся были потом сосланы в Сибирь, так и не поняв, за что с ними так обошлись».

Уран

Одним из важнейших государственных проектов, которыми руководил Берия, была разработка советского ядерного оружия. Лаврентий Павлович, будучи куратором работы над бомбой, занимался обеспечением ученых как необходимым сырьем, так и информацией о разработках, предпринятых американцами.

Предположения о возможности использовать уран как взрывчатое вещество высказывались еще до Великой Отечественной войны. Так, в октябре 1940 года сотрудники Харьковского физико-технического института Маслов и Шпинель подали в бюро изобретений Наркомата обороны СССР заявку на изобретение «Об использовании урана в качестве взрывчатого и отравляющего вещества».

Фрагмент заявки Маслова и Шпинеля

«…Проблема создания взрыва в уране сводится к созданию за короткий промежуток времени массы урана в количестве значительно большем критического. Осуществить это мы предлагаем путем заполнения ураном сосуда, разделенного непроницаемыми для нейтронов перегородками таким образом, что в каждом отдельном изолированном объеме — секции — сможет поместиться количество урана меньше критического. После заполнения такого сосуда стенки при помощи взрыва удаляются, и вследствие этого в наличии оказывается масса урана значительно больше критической. Это приведет к мгновенному возникновению уранового взрыва…

В отношении уранового взрыва, помимо его колоссальной разрушительной силы (построение урановой бомбы, достаточной для разрушения таких городов, как Лондон или Берлин, очевидно, не является проблемой), необходимо отметить еще одну чрезвычайно важную особенность. Продуктами взрыва урановой бомбы являются радиоактивные вещества. Последние обладают отравляющими свойствами в тысячи раз более сильной степени, чем самые сильные яды (а потому — и обычные ОВ). Поэтому, принимая во внимание, что они некоторое время после взрыва существуют в газообразном состоянии и разлетятся на колоссальную площадь, сохраняя свои свойства в течение сравнительно долгого времени (порядка часов, а некоторые из них даже и дней, и недель), трудно сказать, какая из особенностей (колоссальная разрушающая сила или же отравляющие свойства) урановых взрывов наиболее привлекательна в военном отношении…

17 октября 1940 года».

Но идею харьковчан тогда не оценили. Военинженер второго ранга Соминский и профессор А. Жуховицкий вынесли решение отрицательного толка: «…предложение авторов в целом интереса для военно-химического дела не представляет». Председатель Урановой комиссии СССР академик Хлопин отозвался в том же духе: «Положение с проблемой урана в настоящее время таково, что практическое использование внутриатомной энергии, которая выделяется при процессе деления его атомов под действием нейтронов, является более или менее отдаленной целью, а не вопросом сегодняшнего дня…»