– Все дела, Раиса Сергеевна, теперь к Андрею Ивановичу. Он директор, вот пусть теперь дела разные и расхлебывает! А я устала. Так сказать, заслужила отдых. То есть, не отдых, а спокойную работу в нормальной обстановке, – Люська замахала на Раису руками.

– Ой, Людмила Владимировна! Вы же этих мужиков знаете. Они ни во что не верят, ни в бога, ни в феншуй, ни в привидения, а потом удивляются, почему с ними разные катаклизмы происходят.

– Так! Тогда давайте поподробнее, – Люська заинтересовалась, чего там опять за катаклизмы грозят Альбатросу через мужское недоверие к разному волшебству.

Раиса с трудом втиснулась в креслице рядом с Люськиным столом и достала откуда-то из халата пачку финского резинового мармелада в виде медведей «Гамми».

– Это что? – поинтересовалась Люська, глядя на мармелад.

– Так это, чай давайте пить. У нас тут финский челнок на кухню повадился, вкусности всякие привозит. Вот я и подумала, что вы ж не обедаете, да курите, как паровозка. Вам можно, ни за что не растолстеете, а мне уже и терять нечего. Так зачем себе в такой малости, как мармеладные резиновые медведи, отказывать!

Люська засмеялась, сгребла в сторону бумаги, поставила на стол чашки и включила чайник.

– А с секретарем все-таки гораздо удобней было, – заметила она, усаживаясь на место.

– Тю! Да вы только свисните, она вам будет и чай, и кофе носить. Хоть сама сварит, хоть из бара. Вас в Альбатросе все любят.

– Вы чего хотели то, Раиса Сергеевна?

– Я про картину, про «Девятый вал». Знаете такую?

– Знаю. Айвазовский. Чудом выживших в кораблекрушении людей накрывает смертельной волной под названием «Девятый вал». Страсть несусветная.

– Ага! Так она ж у нас в совете директоров висит. Ну, в зале заседаний.

– Знаю. Я сама ее туда повесила, – Люська разлила по чашкам чай и положила в рот мармеладину. Было вкусно.

– Надо срочно снимать!

– Почему?

– Ну как же! – Раиса тоже прихлебнула чаю из чашки. – Петюнечку, ой, извините, Сергеева же смыло. Вы хотите, чтобы и Семен Семеныча тоже, того?

– Не, совсем не хочу. Каменецкий в Альбатросе на своем месте.

– Вот! Я и говорю, надо срочно снимать.

– Хорошо. Сейчас чай допьем и прямо вместе с вами пойдем снимем.

– Отлично.

Они допили чай, съев практически весь мармелад, позвали с собой охранника и пошли в зал заседаний. «Девятый вал» грозно нависал над переговорным столом, грозя смыть не только председателя совета директоров, но и весь совет полностью. Картину с трудом сняли и отволокли в кладовку.

– Не надо ее нигде вешать, – задумчиво сказала Раиса.

– А где она при советской власти висела? – поинтересовалась Люська.

– А при советской власти, Людмила Владимировна, в Альбатросе сроду такой картины не было! – Раиса округлила глаза и посмотрела по сторонам.

– Раиса Сергеевна! А кто такой Станислав Павлович? – Люська давно хотела задать Раисе этот вопрос, чувствовала, что та почему-то знает на него ответ.

– Так, Тополев! Проверяющий из министерства. Он все объекты проверял, типа внутренней ревизии. Приедет, всех на уши поставит, и укатит довольный. Ох, его все боялись. И главврач, и директор, и шеф-повар. А больше всех его завхоз наш боялся. Еще бы! У Палыча не поворуешь! – Раиса тяжело вздохнула.

– А вы когда с ним последний раз встречались?

– Ой, давно, Людмила Владимировна! Очень давно, месяца два назад, не иначе. Ну, когда воров гостиничных повязали, помните? – Раиса испуганно посмотрела на Люську. – Ручку мне поцеловал, как водится, а после этого от него ни слуху, ни духу!

Люська сделала вид, что не обратила внимания на то, что в момент поимки гостиничных воров сама Раиса в Альбатросе еще не работала. Глаза Раисы странным образом налились слезами, и Люська прекратила свои распросы.

После этого случая Люська стала регулярно попивать чаи с Раисой, и как это обычно у Люськи бывает, крепко с ней подружилась.

Через Тимонина Люська навела справки о Тополеве. Оказывается, что тот вот уже скоро год, как лежит в госпитале военно-медицинской академии в странном пограничном состоянии. То есть, одной ногой уже как бы там, а другой все еще тут. Поэтому никаким образом Станислав Павлович Тополев в этот период времени оказаться в Альбатросе не мог. Соответственно, и Раиса видеть его месяца два назад тоже никак не могла. Ни Раиса, ни охранники, ни девушки с рецепции, ни воры гостиничные. Этими своими знаниями Люська делиться ни с кем не стала, даже с Раисой. Мало ли в природе разных загадок существует, а люди вполне могут подумать, что Люська Закревская рассудком подвинулась.

В следующую субботу после продажи акций Петр Сергеев пригласил Люську вместе с Иваном отметить это событие в модном загородном ресторане и прислал за ними свою огромную машину. Люська долго думала, как нарядится, а потом надела новые сапоги «уги». Она эти сапоги купила еще год назад, поддавшись модным веяниям, и с тех пор ни разу не надевала. Сапоги были светло бежевые, их очень приятно было держать в руках, и ходить в них по квартире, однако носить их в городе было просто невозможно. Одна дорога от парадной до стоянки по снежной питерской каше, щедро сдобренной реагентами, убивала эти сапоги навсегда. К этим замечательным сапогам очень подходила новая дубленка, купленная Люськой в Амстердаме на обратном пути со дня рождения Шефера. Оказалось, что светлая овчинка, как нельзя лучше сочетается с Люськиными ярко белыми волосами. Люська посмотрела на себя в зеркало, и порадовалась, что народная мудрость права, и маленькая собачка, действительно, до старости – щенок. Издали так вообще Ванькина подружка!

Без каблуков и в джинсах она легко залезла в автомобиль. Ванька упросил пустить его на переднее сиденье.

– Ма! А почему ты не купишь такую машину? – поинтересовался Иван, устроившись и пристегнув ремень. – Смотри, как здорово. Высоко и видно все.

– Ага! Как в автобусе, – согласилась с сыном Люська.

– Не скажите! – возразил шофер. – Скорость-то совсем другая!

Они выехали на проспект, шофер дал по газам и машина, рыча, помчалась в сторону кольцевой дороги.

– Здорово! – с одобрением в голосе сказал Ванька и похлопал торпеду автомобиля.

– Я, Ваня, в такой машине могу запросто потеряться, маловата я, – заметила Люська.

Шофер хмыкнул.

Дорога пролетела незаметно и, подъехав к ресторану, они увидели Сергеева. Тот стоял в одном свитере толстой вязки и в своих рваных джинсах, подставив лицо теплому апрельскому солнышку. Кругом лежал чистейший снег, который не был страшен Люськиным новым сапогам. Сергеев помог Люське выбраться из машины, и она представила его Ваньке. Иван, во всем берущий пример со своего старшего друга Феди Панкратьева, с важным видом пожал Сергееву руку. Оказалось, что в сапогах без каблуков, Люська намного ниже Сергеева.