Она снова начала горько плакать. Бриони нежно гладила ее красивые темные волосы.

– Ну, вставай, я помогу тебе раздеться и уложу в кровать, а потом мы решим, что делать.

Эйлин с трудом встала, опираясь на руку Бриони. Когда Бриони стянула с нее платье, то увидела на теле сестры синяки и царапины и стиснула зубы. Она приготовила постель и, когда Эйлин легла, укрыла ее одеялом. Страдальческое выражение на лице сестры разрывало ей сердце. Бриони чувствовала себя ответственной за все. Поцеловав Эйлин в лоб, она вышла из комнаты.

На кухне Молли и Элизабет О'Мэйлли сидели за столом и молча пили чай.

– Что здесь случилось? – спросила Бриони. Элизабет покачала головой:

– Не знаю. Я сегодня приехала навестить Эйлин, посмотреть, как она, и тут приехала ваша мать. Мы поскандалили, и Эйлин просто сошла с ума. Напала на меня. А что она говорила, как ругалась!

– Наверное, она выучилась таким словечкам от вашего сынка. Наша Эйлин за всю жизнь не произнесла ни единого грубого слова, сколько я ее знаю.

– Мой Джошуа приличный человек, да будет вам известно… – Гордость за сына преодолела в душе Элизабет страх перед мисс Каванаг.

Бриони впилась глазами в лицо старухи.

– Ваш сын – животное, и от этого у нашей Эйлин все перевернулось в голове. А теперь поднимай свою жирную задницу и катись куда угодно, но держись от меня как можно дальше. Да, и вот еще что. Твой сын больше не будет жить здесь, так что в любом случае жди его дома.

Молли усмехнулась. Она не сомневалась в том, что ее Бриони все уладит. Когда Элизабет О'Мэйлли ушла, Молли самодовольно улыбнулась:

– Поделом ей! Слышала бы ты, что она тут плела сегодня!

– Заткнись, мам! Ты такая же дура, раз притащилась сюда и устроила весь этот переполох. Эйлин больна. Если бы ты не заставила меня купить для нее этот паршивый дом ради того, чтобы выдать ее замуж, такого никогда не случилось бы. Она сама никогда не вышла бы замуж после всего, что с ней стряслось. Поэтому впредь не суй свой нос в чужие дела. Я обвиняю тебя во всем, что произошло сегодня. Тебя и себя. Мне не надо было тебя слушать.

Молли почувствовала уколы совести.

– Я скажу тебе еще кое-что, мать, – продолжала Бриони. – Джошуа знает про все наши делишки. Знает о Генри Дамасе, о моем мальчике, о смерти папы – обо всем. Он заставил ее рассказать ему все, а теперь терзает угрозами.

– Нет! Неужели она рассказала ему? О Боже праведный, глупая девчонка!

– Не глупая. Напуганная, душевнобольная – тут много всего. Это мы дуры, что добивались этой свадьбы. Придется мне встретиться с Джошуа О'Мэйлли и заткнуть ему глотку раз и навсегда.

Кевин Картер, водитель Бриони, был удивлен выражением лица хозяйки, когда та вышла из дома сестры. Веселое настроение, похоже, покинуло ее, осталась только ярость. Бриони села на заднее сиденье.

– К Элизабет О'Мэйлли, пожалуйста.

Машина тронулась с места. Бриони, завернувшись в плащ, смотрела в окно на пролетавшие мимо улицы. На тротуарах играли дети, мужчины стояли прислонившись к фонарным столбам. Улицы не изменились со времен ее детства. Люди по-прежнему жили в тесных маленьких домишках, черных от копоти, держали по нескольку кур, по паре кроликов в клетках. У здешних обитателей доселе сохранялся унылый, безнадежный вид.

Машина подкатила к дому Элизабет О'Мэйлли. Группа детишек в лохмотьях толпилась возле двери. Они бросили свою игру в камешки и уставились на даму в темно-зеленом плаще. Одна маленькая девочка расчесала гноящуюся ранку от укуса блохи и смахнула кровь грязными пальчиками.

В доме напротив открылась дверь, и на пороге показалась молодая мать с маленьким ребенком на руках. Бриони узнала ее. Это была Лили Бейнс, девушка, с которой они когда-то детьми вместе играли во дворе. Бриони улыбнулась, кивнула ей и постучала в дверь Элизабет О'Мэйлли. Стук эхом разнесся по всему дому, и Бриони чутьем поняла, что внутри никого нет.

– Лили, ты знаешь, где она?

– Они вышли с час назад. Я думаю, старуха собралась куда-то далеко, у нее с собой были сумки. Надеюсь, она действительно уедет, я просто не выношу эту старую корову.

Бриони понимающе хмыкнула.

– А куда она могла поехать? У нее есть кто-нибудь, к кому она могла бы отправиться?

Лили покачала головой, а ребенок улыбнулся. Бриони заметила на зубах ребенка кариес, хотя ему было не больше года от роду.

– Единственное место, где ее могут ждать, – это церковь, хотя я думаю, что и там ей не очень рады. А как ты, Бриони? У тебя прекрасный вид. Просто шикарный.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, Лили. А это твой мальчик? Бриони погладила ребенка по щеке. Тот засмеялся. Лили приосанилась, понимая, что за ними наблюдают. Теперь, когда Бриони уделила ей внимание, она могла хвастаться тем, что выросла вместе с ней.

– У меня четверо, это мой младший. Я вышла замуж за Дэнни Литтла, ты его помнишь?

– Да, помню, он любил показывать нам птичьи гнезда.

– Он до сих пор коллекционирует птичьи яйца, Бриони. Знает все о птицах. А у тебя, я слышала, дела идут хорошо. Я рада за тебя, Бриони. Рада, что ты убралась отсюда. Ты всегда отличалась умом, всегда знала, как не упустить свой шанс.

Бриони смутилась:

– Ну да, Лил. Мне было приятно повидаться с тобой. Ты должна знать, где я живу. Приезжай как-нибудь ко мне, выпьем по чашечке чаю, поболтаем о старых временах.

– Может, и приеду: устроим вечер воспоминаний.

Они обе знали, что Лили не приедет, что у ее детей вши и она побоится занести паразитов в дом Бриони. Но все равно Лили порадовало приглашение. Открыв сумочку, Бриони вытащила все деньги, что оказались там, примерно восемь фунтов, и насильно запихала их в руку Лили.

– Нет, нет, Бриони! Мне было приятно увидеть тебя, но мне не нужны твои деньги.

Бриони засмеялась.

– В таком случае, ты единственная, кому они не нужны. Но ты единственный человек, которому я по-настоящему хочу их дать. Не стесняйся – там, откуда они берутся, их гораздо больше!

Лили кивнула. В глазах ее стояли слезы.

– Спасибо, Бри. Это смешно, но мы сегодня были на грани… Дэнни уволили с доков. Эти деньги поддержат нас.

Бриони и Лили обнялись, сжав между собой ребенка. Он запищал, напоминая о себе.

– Скажи Дэнни, чтобы не унывал. У него будет работа, я за этим прослежу.

Лили вновь кивнула. У нее перехватило горло, и она не могла говорить.

Оказавшись в машине, Бриони заметила, что Кевин Картер смотрит на нее как на сумасшедшую.

– Церковь Святого Винсента, Кевин.

Отец Макнамара не удивился, увидев Бриони Каванаг в прихожей своего дома. Он улыбнулся ей и пригласил в библиотеку.