Однажды в понедельник Сэмми вернулась из школы, описывая напугавшую ее «большую машину с магнитом», которую им показали в фильме. Крис объяснила дочери, что это аппарат МРТ, и рассказала, зачем он нужен. «Затем мы записали все ее страхи на бумаге, и я спросила: «Что сделаем с нашими страхами?» Сэмми вцепилась в бумагу и разорвала ее в клочки, которые бросила в камин». На следующий день, во вторник, катаясь на роликах, Сэмми упала. Ночью коленка отекла. На другое утро Крис отвезла дочь в больницу. И тут, ко всеобщему ужасу, можно сказать, «самолет упал на дом».

Врач попросил Крис вызвать в больницу мужа, поскольку отек в колене оказался опухолью. У Сэмми диагностировали остеосаркому – страшный вид рака костей. «Оглядываясь назад, – делится Крис, – я поняла, что и раньше замечала признаки беды, хотя мы все считали тревожность Сэмми обычными детскими страхами. Я вспомнила, что на прогулках у нее бывала одышка. И 4 июля она не захотела участвовать в забеге с другими ребятишками». К несчастью, когда рак обнаружился в колене, он уже добрался и до легких девочки. В течение очень тяжелого года каждые 3 недели Сэмми проходила 5–7-дневный курс химиотерапии. Лечение сопровождалось ужасной тошнотой, слабостью, выпадением волос. Врачи спасли пораженную раком ногу, но на 70 % колено и кости ноги состояли теперь из титана. Сэмми, кроме того, перенесла торакотомию, болезненную обширную операцию, при которой грудную клетку и ребра вскрывали, чтобы удалить опухоль в легких.

В ноябре 2008 года лечение было закончено, и врачи сказали, что рак побежден, но в январе 2009 года, гуляя по ярмарке, Сэмми опять упала, – оказалось, что метастазы проникли в позвоночник. Снова лечение, операция на позвоночнике, еще одна торакотомия, боль и худшие кошмары каждого больного раком. Сделанный через три месяца скан показал, что рак распространился повсюду. Хирурги не могли сосчитать опухоли, так много их было. Но воля к жизни Сэмми была еще сильна. Крис и Стив дали согласие на дополнительную химиотерапию, чтобы замедлить рост опухолей. Однажды ночью у Сэмми случился сердечный приступ из-за недостатка в организме калия. «Мы в буквальном смысле теряли ее, – говорит Крис, – ее жизнь угасала». Однако Стив знал методы оказания первой помощи и заставил сердце девочки биться. Очнувшись, Сэмми сказала, что видела яркий свет и подумала, что семья приехала в Диснейленд, потому что «там было здорово». Проблески рая? После этого родители отказались от химиотерапии и других медицинских вмешательств.

«Мы перестали бороться за жизнь Сэмми и стали готовить нашего драгоценного ребенка к смерти», – рассказывает Крис. Самая страшная задача для любого родителя.

Сэмми прожила еще семь месяцев, но эти дни были полны ужасной боли, тошноты и депрессии. Наступило время хосписа, и хотя Сэмми видела отблески счастья в загробном мире, она до самого конца изо всех сил боролась за жизнь.

Последние три дня были хуже, чем могли представить Крис и Стив. Сэмми билась в судорогах, и родители часами беспомощно наблюдали за бесплодными попытками девочки выжить.

«Сэмми хотела умереть дома, – поясняет Крис со слезами в голосе. – Мы сделали для нее все возможное, и когда она умирала, отец крепко держал ее на руках».

Эти последние три дня и предшествовавшие им три с половиной года испытаний стали тяжелейшей травмой, к мыслям и воспоминаниям о которой Крис возвращалась непрерывно и днем, и ночью.

Похороны были красивые и пышные, родные отдали должное храбрости маленькой девочки, но после прощания с дочерью Крис словно попрощалась и с собой. «Сэмми была нашим средним ребенком, у нее есть старшая сестра Тэйлор и младший брат Райан, и, конечно, я изо всех сил старалась быть хорошей мамой в кризисной ситуации, но дела других детей отступали на задний план, потому что вся наша жизнь сосредоточилась на спасении жизни их сестры. О себе я в эти годы вообще не думала или думала очень мало, все свои силы мне хотелось вложить в заботу о Сэмми».

Чтобы заглушить боль, Крис начала много есть и злоупотребляла алкоголем. «Я так глубоко погрузилась в депрессию, – рассказывает Крис, – что думала про себя: вот дождусь годовщины смерти Сэмми и покончу с собой. Я не представляла, как можно жить дальше. Я ходила к хорошему психотерапевту, который обещал мне, что однажды случился поворотный момент и горе станет легче. Он не одобрял идею пить таблетки, говоря: «Ни одно лекарство не справится с такой болью». Но были вещи, которые я скрывала от терапевта, например то, что я пила все больше».

Однажды Крис приехала в гости к подруге своей сестры. «Это была очень подтянутая и позитивная леди». Крис невысокого роста – всего 154 см, но весила она больше 90 кг и так глубоко ушла в свое горе, что никогда не улыбалась. У той женщины была книга «Измените свой мозг – и тело изменится». Листая ее, Крис подумала: «Мне это нравится. Это имеет смысл. Нужно искать в жизни хорошее». «В конце концов, в тот момент мой выбор был между тем, чтобы покончить с собой, допиться до смерти или закончить жизнь в наркоклинике, – говорит она. – А я была слишком гордой, чтобы оказаться в клинике». Вернувшись домой, Крис нашла в Интернете книгу «Измените свой мозг – и тело изменится» и загрузила ее. Она прочитала ее (а книжка не маленькая) за одну ночь. «Я до сих пор помню фразу о том, что алкоголь блокирует эмпатию – сострадание к людям. Я помню, что почувствовала тогда. Я знала, что должна вернуть свою эмпатию, должна сострадать своим детям и мужу. Нужно было снова стать цельной – ради них и ради себя».

Крис, как губка, впитывала в себя информацию. «Я жестко вошла в программу. Сначала была 28-дневная чистка организма. Я выбросила весь алкоголь, не ела термически обработанной пищи и начала принимать рыбий жир и витамин D».

В жизни Крис наступили быстрые и поразительные изменения. «В течение восьми дней мне было плевать, похудею ли я хоть на полкило. Я обрела свободу! Поскольку я ела продукты, содержащие необходимые нутриенты, клетки тела получали нужное им питание, и тяга к алкоголю и вредной еде исчезла. Я отказалась от всех диетических газировок. Спала ночью и впервые за 4 года просыпалась утром без чувства паники».

Крис продолжает: «Я никогда не искала причин своей депрессии и зависимости, кроме как в потери Сэмми. Я считала, что их вызвало горе. Но, прочитав книгу, поняла, что задолго до этого я страдала от повышенной тревожности. После первых восьми дней отказа от мусорной еды и работы с «Автоматическими Негативными Мыслями» (АНМ) по описанным в книге методам мои показатели тревожности упали с 10 до 3. Я уже могла предотвратить надвигающийся приступ тревожности, спросив себя: «Это действительно так?» и «Даже если часть этого правда, могу я сделать что-нибудь, чтобы изменить это?». Я использую техники борьбы с тревожностью, описанные в книге, но сейчас мой мозг так спокоен, что они требуются нечасто. А ведь я начала программу всего пять месяцев назад».