– Вот! – воскликнул вдруг Святослав, уставившись на приятеля. – Как раз об этом я думал во время разговора! Сергей никогда не упоминал жену. Да и вообще – он ничуть не напоминал женатого человека. Когда я был у него дома, обратил на это внимание. В его квартире совершенно не чувствовалась женская рука. Ну, понимаешь, моя Лида – она все время что-то чистит, моет, украшает – в общем, как всякая женщина, занимается обустройством гнезда… – по лицу Святослава пробежала легкая тень. – А у Сереги квартира – натуральная холостяцкая берлога. Грешным делом, я ему немного позавидовал – книжки лежат где угодно, хоть на полу, лишь бы были под рукой… мне бы Лида такого никогда не позволила!

Старыгин вспомнил, какой беспорядок творится в кабинете у Святослава, и невольно вздохнул. Сам он, хотя и был холостяком, поддерживал у себя в квартире относительный порядок. Тому имелись как минимум две причины. Во-первых, будучи художником, Дмитрий Алексеевич ценил красоту во всем, в том числе и в быту. Принадлежащие ему старинные картины и антикварная мебель совершенно не смотрелись бы на фоне разбросанного хлама и вопиющего беспорядка. И, во-вторых, у него жил обожаемый кот Василий, а коты, как известно, не переносят беспорядка.

Как бы то ни было, Старыгин согласился с доводами Станислава: женская рука всегда чувствуется в доме, и если в нем нет порядка – следовательно, нет и женщины.

– Может быть, это его бывшая жена? – предположил он. – Может быть, они жили отдельно?

– Тогда с какой стати она требует у меня кинжал? И вообще – откуда тогда она знает о его существовании?

– Но ты же сам хотел от него избавиться!

– Да, но представь – я отдам кинжал этой женщине, а потом объявится его настоящий владелец, потребует у меня свою собственность – и что я стану делать?

Старыгин снова вынужден был согласиться.

– Вот что, – сказал он после непродолжительного раздумья. – Поедем с тобой вместе, поглядим на эту так называемую вдову, может быть, что-нибудь придумаем, разберемся…

Без четверти семь они ехали по Северному проспекту.

– Давай-ка оставим мою машину в стороне, – предложил Старыгин. – Мало ли как дело обернется.

Они припарковали машину возле торгового центра, выбрались из нее и пешком дошли до пересечения с улицей Есенина.

Там, на самом углу, неподалеку от недавно возведенного памятника всероссийскому хулигану и скандалисту, их поджидал синий «Фольксваген Гольф».

– Здравствуйте, Жанна! – проговорил Несвицкий, заглянув в салон машины.

На водительском месте сидела молодая женщина с короткими темными волосами и хищным лицом.

– Вы – Святослав Несвицкий? – спросила та, открыв дверцу. – А это кто?

– Это мой коллега, Дмитрий Старыгин! – представил Святослав приятеля. – Он тоже изучал этот кинжал…

– Я же говорила, чтобы вы приехали один! – раздраженно процедила Жанна. – Что еще за приятель? Не было речи ни о каком приятеле! И вообще, почему вы кому-то показывали кинжал? Не много ли вы на себя взяли!

– Вы ничего такого не говорили! – запротестовал Несвицкий.

– Короче, давайте мне кинжал! – потребовала женщина. – У меня нет времени на пустые разговоры…

– С чего вы взяли, что мы будем разъезжать по городу с такой ценной вещью? – вступил в разговор Дмитрий Алексеевич. – Кинжал находится у меня дома, так что, если вы хотите его получить – придется смириться с моим присутствием!

Несвицкий взглянул на него удивленно, но ничего не возразил, понимая, что тот ведет какую-то игру.

– Ладно, садитесь… – Жанна скривилась, как будто раскусила лимон, и сдвинулась на водительское место.

Старыгин сел рядом с ней, мотивируя это тем, что будет показывать дорогу, Несвицкий устроился сзади.

– Куда ехать? – осведомилась Жанна, включая зажигание.

– Пока поезжайте к центру, через Петроградскую сторону, – ответил Старыгин.

Машина выехала на проспект Тореза и помчалась вдоль Сосновского парка.

– Как-то мы с Сергеем катались здесь на лыжах, – проговорил Старыгин, взглянув на парк. – Он тогда еще учился в университете, а я консультировал его по истории итальянского Возрождения.

– Я не знала, что вы были знакомы. – Жанна покосилась на Дмитрия Алексеевича.

– А вы с ним тоже познакомились в университете? – спросил Старыгин.

– Да, – ответила Жанна односложно.

Парк кончился, они подъезжали к пересечению со Светлановским проспектом.

– Осторожно! – вскрикнул вдруг Дмитрий Алексеевич и схватился за руль.

– Вы с ума сошли! – Жанна попыталась выправить машину, но та уже выехала на встречную полосу.

– Извините, Жанна, собака бросилась под колеса… – оправдывался Старыгин.

– Не видела никакой собаки, – огрызнулась Жанна, тормозя. – А вот гаишника вижу…

Действительно, к их машине спешил милиционер.

– Сержант Сороконожкин! – проговорил он, подойдя к машине, и вскинул руку к козырьку. – Что же это мы нарушаем правила, создаем аварийную ситуацию?

– Собака бросилась под колеса, – уныло повторила Жанна старыгинскую версию.

– Не видел никакой собаки, – возразил сержант. – Документики ваши попрошу!

Жанна мялась.

– Сержант, – проговорила она вполголоса, – может быть, договоримся? Пятьсот рублей вас устроят? – И она вытащила из кошелька сложенную вдвое купюру.

– Документы покажите! – строго повторил сержант, сделав вид, что не замечает деньги.

Жанна неприязненно покосилась на Старыгина, вытащила из «бардачка» стопку документов и сунула их гаишнику.

Тот внимательно перебрал их, вернул хозяйке и проговорил строгим голосом:

– Нехорошо, Илона Сергеевна! Сначала правила нарушаем, потом взятку предлагаем сотруднику милиции! Очень нехорошо! Знаете, чем это пахнет?

Тем не менее он взял у нее купюру, но продолжал смотреть выжидательно.

Женщина достала еще одну такую же бумажку. Сержант спрятал деньги в карман и удалился.

Женщина сидела, мрачно глядя перед собой.

– Ну что, Илона Сергеевна, – проговорил Старыгин, когда милиционер исчез из вида. – Или как вас зовут на самом деле? Во всяком случае, не Жанна!..

Женщина продолжала молчать.

– И, во всяком случае, вы не вдова Сергея Куницына. Скорее всего, вы его вообще никогда в жизни не видели…

– Когда вы это поняли? – проговорила она мертвым, безразличным голосом.

– Когда я сказал, что Сергей Куницын учился в университете, а вы не возразили. На самом деле он окончил педагогический институт, и его вдова не могла этого не знать.

– Довольны, да? – огрызнулась фальшивая вдова. – Ну, разоблачили меня – чего вам еще надо? Катитесь на все четыре стороны! Оставьте меня в покое!