Так закончилось детство. А потом мы создали группу при Доме пионеров и поехали снимать фильм «День в Артеке». Получилась такая двухчастевая хроника, которая даже вышла на экраны.

– Судя по всему, вы были очень активным ребенком: драки, съемки, Дом пионеров…

– Между прочим, в одиннадцать лет я даже приветствовала папанинцев в Колонном зале Дома союзов. Это было так волнительно!

– Ну, тогда я совсем не удивляюсь, что кинематограф вас все-таки настиг.

– На самом деле, моя связь с кино могла прерваться во время войны. Не успела я окончить школу, как пришлось эвакуироваться в Челябинск. Там я проработала на заводе два с половиной года. Была дежурным комендантом военизированной охраны, почти сержант. Но самое интересное, что туда где-то в 43-м году приехали Сергей Герасимов и Тамара Макарова. Они рассказывали рабочим о кино, о съемках в «Маскараде». И я не знала, что они будут моими педагогами буквально черед год.

– Действительно, чудеса.

– И это еще не все. Тогда же из ста тысяч человек выбрали пять девушек, которые должны были с букетами провожать на фронт танки. Выбрали и меня. На кинохронике работал такой оператор Юлий Кун, так вот он объектив своей кинокамеры остановил именно на мне, и я вновь оказалась на экране. Так что кинематограф схватил меня даже там!

По возвращении из Челябинска я решила поступать в институт иностранных языков. Бабушка учила меня и немецкому, и французскому, и я, в общем-то, была хорошо подготовлена.

1943-й год. Я стою на трамвайной остановке, везу документы в Иняз. И вдруг вижу огромный плакат, что ВГИК возвращается в Москву и набирает студентов на все факультеты. Я рву свое заявление и уже на следующий день еду во ВГИК. Что надо читать? Прозу, басню. Думаю, буду читать Мопассана. Он и так-то всегда фривольный, а тут я еще прочла от лица проститутки «Кивок головой». И я с такой наглостью читала, кивала и подмигивала приемной комиссии, что на меня обратили внимание. И зачислили.

На первом курсе нас было пятьдесят шесть человек. В течение года отсев был огромный, и к концу первого курса нас осталось восемь девочек. После этого Сергей Аполлинариевич Герасимов добирал мальчиков – пригласил Сергея Бондарчука, Евгения Моргунова и других. Стало нас четырнадцать.

– Да, судя по такому жесткому отсеву, понравиться Герасимову было не так просто.

– Сергей Аполлинариевич был очень строгий. Вспоминаю такой случай: мы с ним и Тамарой Федоровной Макаровой вместе отдыхали в Пицунде. Это был 1985 год, последние месяцы его жизни. И так получилось, что пять вечеров подряд там шли фильмы с моим участием: «Верные друзья», «Дача», «Рудин», «Приваловские миллионы» и «Не может быть!». Получился настоящий бенефис актрисы Шагаловой. И Герасимов мне тогда сказал: «Лялька, а ты последнее время очень интересно работаешь в кино!» И, несмотря на то, что это были очень старые фильмы (он их просто не видел), для меня такие слова Учителя были счастьем. На похвалы Сергей Аполлинариевич был весьма скуп.

– С Вячеславом Михайловичем вы в институте познакомились?

– Да, после того, как на втором курсе нам сделали совместные занятия с операторами. Так что нас свели лекции по марксизму-ленинизму Но если быть абсолютно точной, в первый раз наши пути пересеклись в 41-м, в Кинотеатре повторного фильма на улице Герцена. О существовании друг друга мы тогда не знали, но впоследствии этот факт установили. Потому что, выходя в тот день из кинотеатра, оба услышали объявление о начале войны.

– В институте много было пар?

– Сказать, чтобы много… нет. Но пары, конечно, возникали. Случались и свадьбы. ВГИК тогда был «зеленым» – сплошные шинели и гимнастерки! Несколько лет назад, выступая в институте, я так и сказала. «А теперь, – говорю, – он стал «голубым». Все захохотали, захлопали. Но я-то имела в виду джинсы!

Слава тоже только вернулся с войны, после тяжелого ранения. Я когда его увидела, подумала: «Какой парень симпатичный! И на костылях…» А потом у нас начался роман. Но по тем временам считалось неприлично, чтобы женщина сразу висла на мужчине с поцелуями. Было знакомство, интеллигентные прогулки, и так мы дотянули до Дня Победы. 9 мая 1945 года мы с ним впервые остались наедине. Вечером вышли на улицу, а там – салют. Я подумала, какое счастье! Это салют по поводу начала нашей новой жизни. Свадьбы у нас не было. Я суеверный человек и очень боюсь пышных свадебных торжеств. Мы поженились символически. Жить нам было негде, и тогда его родители взяли нас к себе, в Марьину Рощу. Мама передвинула шкаф, за него поместили матрас, рядом – брат Славы. Все удобства – во дворе. Я-то с Никитского бульвара, с шикарного дома! Папа – заместитель наркома танковой промышленности! За мной ухаживал сын генерала, приезжал на своей машине во ВГИК… Но я выбрала Вячеслава Михайловича и решила, что замуж – один раз.

– Почему же вы выбрали Вячеслава Михайловича?

– Поскольку я рано осталась сиротой, я не привыкла, чтобы меня кто-то опекал. Когда генеральский сын пригласил меня в гости, на кухонном столе я увидела два кусочка сахара. Он первым делом бросил один кусочек в свою чашку, а второй предложил мне. Это во время войны! Ничего себе, ухаживания!

А Вячеслав Михайлович повел себя по-другому. Когда он обратил внимание, что у меня нет ни чулок, ни теплых штанишек и ноги мои зимой стали синего цвета, он вдруг принес какой-то сверточек. Развернув его, я обнаружила лиловое трико. Вот так два куска сахара и лиловое трико решили мою судьбу.

– Очень забавно звучит…

– Согласна. Когда эту историю услышал чешский писатель Людвиг Ашкенази, известный как автор сценария фильма «Майские звезды», он попросил у меня разрешения использовать ее в своем творчестве.

– Ваш папа был заместителем наркома, а почему он не мог помочь вам с квартирой, с деньгами, наконец?

– Дело в том, что папа оказался в местах не столь отдаленных. Несмотря на воинские заслуги, его арестовали и сослали в лагерь, на рудники. Он был уже пожилой человек, и поддержала его моя слава, мой успех в «Молодой гвардии». Жизнь невероятна! Я получаю Сталинскую премию, папа сидит в Сталинском лагере, туда привозят фильм, и он видит меня на экране!

– «Молодая гвардия» принесла успех целому поколению актеров, совсем еще молодым людям, делающим первые шаги в профессии. По сути, вы сыграли своих ровесников. А вам еще посчастливилось встретиться со своей героиней – Валерией Борц.

– Да, мы с ней подружились на долгие годы. Она ушла из жизни в 1996 году. Познакомил нас Сергей Герасимов. Привел ее на репетицию в Театр-студию киноактера, где мы готовили сценическую версию «Молодой гвардии». В тот день я и Сережа Гурзо репетировали какой-то эпизод с участием Вали Борц и Тюленина, импровизировали, что-то выдумывали. Вдруг в зал входит девушка в военной форме и с орденом Красной Звезды. Мы закончили, Герасимов подзывает нас и говорит: «Знакомьтесь, это та самая Валерия Борц». Я была в страшной растерянности! Думаю: ничего я тут лишнего не сделала?

– Внешне вы были похожи?