Ректор вскочил на ноги, больше ничего не говоря, направился в глубину дома. Поднялся на второй этаж, туда, где хранилась собственноручно собранная им библиотека — редкие старые издания, без преувеличения, сотни полок с книгами.

— Я встречал записи об этом, — сообщил мужчина, скользя пальцами по корешкам фолиантов.

Розенталь наблюдал за его поисками молча, даже не пытаясь помочь. Кроме самого Итана Келески, никто не сможет отыскать необходимое во всех этих записях.

«Благодаря этим знаниям он достиг величия», — в который раз подумал огневик. Глава академии обладал вторым уровнем магии — даже не самым высоким, но существует разница между глупым размахиванием мечом и умелым фехтованием. Мастерство способно возвысить.

— Может, вам жену найти? — вдруг предложил Александр. Мужчина недоуменно оторвался от книжных полок. Парень невозмутимо продолжил: — Пора уже, а то так среди книг и зачахнете.

— Это что за разговоры у тебя пошли?

— Беспокоюсь о вас, учитель, — отозвался маг, подходя к одному из шкафов и проводя ладонью по полке. Ни единой пылинки. — Свободное время можно коротать не только с книгами.

— Кхм. Забываю, что ты уже такой взрослый. — Удивительно, но маг смутился, беря в руки один из фолиантов. — Но это не твое дело. Лучше займемся насущными проблемами.

— Наша магия опасна, ведь так? — сосредоточенно спросил Александр, не смотря на ректора.

­­­­— Как и любая другая, — ответил мужчина, но его тон оставил недосказанность.

— Но?

— Меня больше беспокоит огромная разница в опыте и контроле. Это может создать проблемы и плохо сказаться на Еве. Она ни на что не жаловалась в последнее время?

На мгновение Розенталь задумался, а потом отрицательно покачал головой.

— Вы нашли то, что искали? — Парень кивнул на книгу в руках учителя.

— Да, истории многовековой давности. Больше напоминают сказку, чем реальность. Кстати, это то время, когда на Земле еще оставалась магия, да и попаданцы, вероятно, к нам переносились посильнее.

— Лареция говорила, что Ева элемент своего мира, — негромко добавил огневик. — Вы не говорили с этой женщиной?

— Не успел. Но надо.

— Это уж точно. Особенно учитывая, что она стала сдавать дом аккурат к появлению Евы. Ваша знакомая, кажется, понимает гораздо больше нас с вами, — сухо заметил парень.

Мужчина же, уткнувшись лицом в страницы, отозвался:

— Такова судьба ведьм, они видят будущее, направляют, изменяя к лучшему. Но не всегда выходит как планируется, поэтому это огромная ответственность. Относись к Лареции с большим уважением.

«Судьба… Сколько обязательств и предопределенностей в этом слове», — недовольно подумал про себя Розенталь, скользя взглядом по корешкам книг. Когда-то он прочел почти все издания в семейной библиотеке, но вот до этой коллекции так и не добрался.

Учитель не позволял, говоря:

— На этих страницах скрыто много опасной магии, а ты пока совсем не чувствуешь границ дозволенного и можешь причинить кому-то вред.

«Что ж, в какой-то степени он прав…»

— И появилась у них сила, квинтэссенция всех стихий. Их разрушительная мощь и возможность созидать. Несравненная, непобедимая, связывающая духовный мир с материальным, и эта связь породила чудеса, — вдруг тихо прочитал ректор.

Повисла мимолетная тишина. Услышанное слегка озадачивало, а потом Александр мрачно бросил, вновь сосредотачивая все свое внимание на фолиантах, стоящих перед ним на полке:

— Это в самом деле сказка. Причем глупая.

— Здесь говорится о древних временах и упоминается связь четырех элементов магии, а не двух. Я готов поверить, что при сцепке всех стихий может возникнуть то, чего мы и понять практически не в силах. — Мужчина аккуратно закрыл книгу — видимо, больше ничего интересного там не обнаружилось. — Ты же бывал на небесном переходе?

Розенталь кивнул, понимая, к чему ведет учитель.

— А в Ледяном храме в Изирате?

— Да. Вы притягиваете факты, учитель, — обвинил Александр, пусть уже не так уверенно.

Изират — маленькое королевство-город, что выжило лишь благодаря своей святости. Поклонение стихиям — основная часть жизни всего его населения. Многие верующие стекаются туда со всех концов Церента. Но, возможно, то место не добилось бы и трети нынешнего величия, если бы не Ледяной храм — строение, сотворенное изо льда, с чудесными морозными узорами на стенах и тонких окнах, что переливались желтыми лучами в солнечные дни.

До сих пор его происхождение являлось загадкой. Он не принадлежал ни одной из стихий, и даже если маги древности каким-то образом сотворили его, используя артефакты, то почему до сих пор это святилище не таяло даже в самый жаркий летний зной, а стены совсем не несли мороза в белоснежные комнаты?

— Может, да. А может, и нет, — легко произнес глава академии, убирая книгу. — Но это вовсе не означает, что нам не стоит брать это в расчет. И я бы посоветовал сохранять вам с Евой дружеские отношения, эта связь может многое дать, а человеческие чувства изменчивы. Не хотелось бы, чтобы вы все испортили.

Розенталь некоторое время молчал. Его мрачный лик явно говорил, как он отнесся к замечанию мага. Они успели спуститься на первый этаж и открыть входную дверь, когда огневик замер.

— Учитель, вы ученый и черство следуете логике, но не все на свете способны понять, — сказал парень, перешагивая порог и оказываясь на крыльце, что обрамлялось невысокими кустиками по обеим сторонам.

— Некоторые ошибки могут слишком дорого стоить, Александр, — отозвался мужчина, тяжело смотря ему в спину.

— До свидания, учитель.

— До завтра, — попрощался ректор в ответ, а через несколько секунд вслед огневику донеслось ворчание: — И хватит шататься по ночам, правила академии распространяются на тебя точно так же, как и на остальных студентов.

Мужской голос утонул в белой мгле, окутавшей город словно одеяло. Вскоре и фигура парня затерялась в этом густом молоке.

Вацлав стоял на балконе, когда раздался неожиданный скрип сверху. Быстрый, резкий, он, словно нож, вспоровший натянутую ткань, потревожил ночь. Парень замер, прислушиваясь к едва звучавшим шагам над головой.

— Ева? — осторожно позвал он. В ответ была лишь тишина, а после прямо перед его лицом пронеслась в свободном полете девушка. Маг инстинктивно кинулся вперед, с безумно бьющимся сердцем пытаясь схватить ее и не дать разбиться, но задел пальцами лишь длинные белоснежные волосы, что скользили вслед за хозяйкой.

За миг до столкновения с землей туман, словно собравшийся со всей округи, сгустился, заключая стихийницу в свои объятья, а когда вновь стремительно рассеялся, девушка уже стояла внизу — голыми ступнями на каменной холодной брусчатке, в одних легких брюках и футболке.