— Спасибо тебе, Видящий, — Вейфанг, как и я, похоже, мало что понимала, но держать лицо явно умела.

— Видишь, Вей, даже твой ручной крысюк подтвердил мои предположения.

— Госпожа Вейфанг, дедушка. Что происходит? — мне надоело быть пешкой. Надоело ничего не понимать. Ярость шла изнутри. Мне хотелось ломать и крушить, лишь мощным усилием воли мне удалось удержать себя в узде и не прорычать вопрос.

— Твою душу охраняет кто-то очень древний и очень опасный, — Вейфанг крутила пиалу с вином, убрав нож в широкий рукав ханьфу. — Он защищает тебя от влияния Скверны, но за это ты платишь тем, что в определенных ситуациях он берет контроль над твоим телом.

— Вопрос больше в другом: как это контролировать. Инквизиция очень не любит подобных людей. Это нарушает естественный порядок вещей, — последние слова дед почти выплюнул, явно считая это полной чушью. — Инквизиторы набрали слишком много власти, и почти треть всех шугендзя уходит к ним.

— Тогда я еще раз убеждаюсь, что академия Сияющего лотоса — не мой вариант. Мне нравится моя голова на плечах, — я усмехнулся, а дед широко улыбнулся в ответ, словно обрадовался моему ответу.

— Видишь, Вей, он почти готов к самостоятельному плаванию.

— Ян, — она встала и подошла ко мне. — Дай свою руку, — в ее голосе звучало требование, и я протянул израненную левую руку, с которой она сняла боевую перчатку. Проведя пальцами по моей руке, она крепко обхватила меня за предплечье и достала другой рукой нож. Которым тут же резанула по нашим рукам, нанося идеально выверенный порез. Рана давала много крови, а она нараспев читала какие-то слова. Тяжелые капли смешанной крови падали вниз и с шипением растворялись без следа на каменном полу. Охренеть спецэффекты.

Через несколько секунд там, куда падала наша кровь, возникла небольшая полупрозрачная крыса. Ее тело сияло медленно затухающим багровым заревом. Покрутившись возле наших ног, она побежала к стене и с тихим писком растворилась в ней.

Пока я наблюдал за всей этой дичью, рана на руке затянулась, словно ее никогда и не было. Круто, а есть способы, чтобы так же раны в бою закрывались? На месте пореза возникли четыре небольших шрама, выходящих из одной точки. Это еще что за херня?

— Ритуал удался. Дух Крысы тебя признал, и теперь, где бы ты ни был, стаи и обращенные будут знать, что ты друг. — Лицо Вейфанг было осунувшимся, похоже, ритуал забрал у нее много сил. Все говорят про кольца силы, а по факту используют совсем другую магию, которая к ним отношение если и имеет, то опосредованное. Вот и как тут разобраться?

— Что это мне дает?

— Хороший вопрос, внук, — дед улыбался, поглаживая подбородок. — Сама расскажешь или мне? — он обратился к Матери крыс.

— Налей мне вина и рассказывай. Его кровь очень сильна. Великая Крыса забрала у меня очень много энергии в обмен на его принятие.

— Идет, малышка Вей, — он налил из кувшина вина и, протянув, начал говорить.

Как оказалось, подобный ритуал могут делать лишь Матери крыс — духовные и политические лидеры их непризнанного клана. Крысиным Королям — военным вождям — он был недоступен, зато те могли поставить метку врага.

Метка друга крыс оставляла в моей душе след, по которому вожаки других крысиных гнезд будут знать, что я теперь не добыча, а товарищ и союзник. Меня не будут кусать обычные крысы, если они не заражены скверной или еще чем-то провоцирующим безумие. Для обычных лидеров стай была шрам-метка на моей руке, по которой можно понять, кто я. Знающий, как проверить, увидит и поймет. Наказание за подделку такой метки очень простое — смерть через снятие кожи живьем. Чертовы изверги-азиаты.

— Спасибо за гостеприимство, Вей, но думаю, нам пора, да и тебе стоит отдохнуть.

— Я позову Реншу, чтобы ты опять не лил кровь на улицах, Бэй, — она вновь дернула за шнур, призывая слугу. — Ян, если тебе понадобится помощь, — ей было тяжело говорить, она сделала глоток вина и продолжила. — Если тебе понадобится помощь, все стаи этого города будут на твоей стороне, пока я жива. Не важно, кто будет врагом: кланы, чиновники императора или ублюдки из инквизиции. Ты моя последняя связь с сыном, и я не дам ее прервать.

— Спасибо, бабушка Вейфанг, — я сделал глубокий поклон, и одновременно с этим в комнату вошел слуга.

— Позови Реншу, пусть он проводит гостей.

— Слушаюсь, Мать.

До дома губернатора мы добирались в полном молчании. Реншу со своими людьми проводил нас до границ нижнего квартала и тепло попрощался. Еще раз напомнив мне, что я желанный гость на улицах Громовой жемчужины.

В голове крутились мысли о том, что же все-таки творится. Что такое проклятая кровь? Кто такие пятеро, что заключили сделку с крысами? И кто, мать его, этот Ошида Гунган? Черт, да что с тобой творится, Ян? У тебя на глазах пытали человека, а тебе плевать. Все куда хуже, я ПЫТАЛ человека. Я могу сколько угодно говорить, что над моим телом взяли контроль, но факт фактом: именно мои руки дробили кости. Именно я ответственный за то, что произошло. Почему же мое сознание просто забило на это? Почему я не чувствую ни хрена?

Пока я шел, в голове мысли метались по кругу, раз за разом говоря, что я бесчувственная скотина и редкостный моральный урод. А потом на меня снизошло откровение. Я всю жизнь за удар платил ударом, но все это происходило только на ринге. В других местах мне приходилось сдерживаться. И удерживал меня закон, не внутренний нравственный закон, а именно внешний. Опасность сесть в тюрьму и пустить свою жизнь под откос. Тут же, несколько раз успев сразиться не за деньги на потеху публике, а за свою жизнь и жизнь других людей, я начал понимать себя куда глубже. Именно в этом мире я почувствовал себя по-настоящему цельным. Да, приходится носить маску традиций, но здесь я осознал, что я постоянно себя ограничивал, идя к вершине. Я чемпион. И это мой путь, который я снова должен пройти до самого конца. Путь, на котором нет правил. И любой, кто нанесет мне удар, получит ответ! Сколько бы раз я ни падал, я встану и сломаю того, кто меня уронил! За удар я заплачу ударом.

В кабинете губернатора горел свет, и дед без стука вошел, махнув мне рукой следовать за ним. Закопавшись с головой в документы, губернатор делал какие то пометки, судя по выражению его лица, расчеты были не самыми радостными.

Открыв шкаф, дед без слов достал очередной опечатанный кувшин вина, три пиалы и, налив, сел в свое любимое кресло. Дядя Хван внимательно осмотрел нас, пододвинул чашу к себе и спросил:

— Я так понимаю, поход был удачен? — дед отхлебнул, покатал вино во рту и только потом проглотил. Проигнорировав вопрос, он начал совсем с другого:

— У Вейфанг появился свой Видящий-недзуми, — судя по округлившимся глазам Хвана, для него это была крайне важная новость.

— Нас ждет война за власть среди отребья? Это очень не вовремя, хотя если поручить дело Черепахам, то можно перенаправить весь гнев улиц на них. Да в целом на этом можно еще и заработать, — губернатор явно задумался, словно что-то считал в уме. Как настоящий правитель, он думал над тем как любую ситуацию обратить себе на пользу.