Насчет абсолютной тишины Филарет мог и поспорить, но то, что рассказывал майор, было настолько ему интересно как инженеру-акустику, что все вопросы он решил оставить на потом.

– Была тут куча аппаратуры, даже в воду озера опускали и что-то измеряли. В основном на воздухе, конечно, работали. Если остановимся и послушаем, то услышите настоящую тишину, – сказал майор и выключил двигатель машины.

Действительно, стояла полная тишина, которая даже неприятно воздействовала на людей.

– В этой пещере, говоря по-научному, нет реве… реве… черт его знает, как оно точно называется, короче говоря, нет эха.

Майор высунул голову из открытого окошка и резко крикнул.

Прозвучал только крик и ничего больше. Даже слабых отзвуков не было слышно.

– Это явление называется реверберация, – негромко пояснил Филарет.

– Короче говоря, когда высоколобые свалили в свои высокоученые лаборатории, этот полигон остался на балансе нашей части. По мне, есть этот шум или нет – все едино! Децибелой больше или меньше – какая разница! Придумали свои дифракции, интерференции, а простому человеку какая от этого польза? Эту децибелу нельзя ни потрогать руками, ни пощупать языком – чисто виртуальная штука!

– Какой длины это озеро? – вступил в разговор Сан Саныч, всматриваясь в сталактиты, проплывающие рядом с машиной.

– Три километра восемьсот двадцать четыре метра. Температура воды тридцать восемь с половиной градусов по Цельсию. Прозрачность воды – тридцать один метр. В воде растворен сероводород, – заученно оттарабанил майор и снова вернулся к мучившему его вопросу: – Так вот эти ученые приезжали, что-то мерили, я эти макеты запарился передвигать с места на место. Каждый раз одно и то же: «Звук высокочастотный лучше затухает в воздушной среде и намного хуже в водной. А вот низкочастотный гораздо меньше затухает в воздушной среде», – передразнил майор.

– Вы начали рассказывать про сталактиты, гроты, а потом перекинулись на какую-то совсем неинтересную тему про звук, – попыталась направить рассказ майора в интересующее ее русло Лариса.

– Наш Батя, завзятый спелеолог, поставил перед каждым старослужащим дембельский аккорд: «Хочешь быстрее уехать домой – потрудись на благо родной части». Водопад построила третья рота в девяносто восьмом году. Грот Дианы – четвертый взвод в двухтысячном году.

Филарет вспомнил, что точно такой же грот он видел в Пятигорске.

Майор между тем рассказывал строительные достижения части:

– Сауна была построена в две тысячи первом году и коттедж рядом с ней. Там операторы после смены отдыхают.

Филарет не стал интересоваться, чем там оперируют таинственные операторы, но раз они нуждаются в полноценном отдыхе, то наверняка все не просто так.

Машина тем временем объехала озеро и подкатила к маленькому, прямо-таки игрушечному домику, на пороге которого стоял генерал-майор, строго поглядывая на часы.

Домик походил на сказочный. Деревянный, собранный из оциклеванных бревен, покрытых желтым лаком. Он стоял на одной опоре острым углом по направлению к воде.

– Опаздываешь, майор!

Видно было, что генерал-майор уже принял на грудь, а воспитывал своего подчиненного просто по инерции – чтобы служба не казалась раем.

– Больше не повторится! – вытянулся в струнку майор.

– Повторится, повторится! Это у тебя пунктик! – махнул рукой на подчиненного генерал-майор и повернулся к Ларисе: – Мадам! Вы знаете, что эта избушка волшебная?

– Не может этого быть! – всплеснула руками Лариса, подыгрывая хозяину.

– Видите, она отвернулась от меня. Наверное, обиделась на нетактичное слово. Что поделаешь, я солдат, а не дипломат. Когда я сегодня держал вас в объятиях, то понял, что только такая красивая женщина может обуздать своенравную избушку, – разливался соловьем хозяин.

Уперев руки в бока, Лариса встала на берегу и громко сказала:

– Избушка, избушка! Встань ко мне передом, к скалам задом!

Избушка неторопливо развернулась, явив деревянную дверь с медной ручкой и маленькое оконце, в котором горел электрический свет.

Избушка все равно возвышалась над уровнем пола почти на два метра.

Филарет с интересом смотрел, как Лариса выйдет из этого положения.

Правильно оценив, что избушка имеет не ноги, а гидравлические подъемники, Лариса снова обратилась к избушке:

– Избушка! Избушка! Открой дверь и спустись на берег!

Избушка послушно опустилась на уровень берега, а дверь широко распахнулась.

Филарет заметил, как в дверном проеме мелькнула мужская рука.

– Ничем вас, гости дорогие, не удивишь! – делано сокрушался хозяин, первым направляясь к избушке.

Внутри она состояла из небольшой, в десять квадратных метров комнаты, в которой имелось еще три двери.

– За этой дверью находится сауна, душ и раздевалка, – рассказывал генерал-майор, усаживаясь за богато накрытый стол.

На завтрак избушка припасла неизменные большие пельмени, горкой лежащие на большом блюде, вазочки с черной и красной икрой и открытую литровую бутылку водки.

Быстро разлив по хрустальным рюмкам водку, хозяин приподнял рюмку на уровень глаз, со значением сказав:

– Со свиданьицем! – и лихо опрокинул ее в рот.

За первой рюмкой пошла вторая, третья.

Лариса и Сан Саныч только чуть-чуть пригубливали из своих рюмок, а вот Филарету пришлось на равных пить с генералом, явно имевшим в этом больший опыт.

Филарет заметил, что майор в избушку не пошел.

– Вы, если хотите, можете попариться, а мы с моим старым приятелем поплаваем в озере! – заявил генерал, лихо, в два приема, освобождаясь от генеральской формы.

Из гардеробной выскочил молодой солдат и быстро принял генеральскую форму, а следом за ней и форму майора, в которую был одет Филарет.

Открыв дверь, Филарет опустил глаза и обнаружил, что избушка стоит на середине озера.

– Какая тут глубина? – спросил Филарет, приготовившись нырнуть.

– Шесть метров, – ответил генерал, критически осматривая сухопарое тело своего гостя.

Сам генерал хоть и не обладал сухопаростью Филарета, но тоже не выглядел дряхлой развалиной. Только небольшое брюшко портило мужскую фигуру.

Вода в озере оказалась теплой, как парное молоко, и совсем не освежала.

Следом за ним плюхнулся в воду генерал и размашистыми саженками поплыл вправо от избушки.

Отплыв метров на пятьдесят от избушки, генерал лег на спину и совсем трезвым голосом предложил:

– Давай рассказывай, во что ты вляпался!

– Вышла ссора с чеченцами. Сначала они похитили мою жену, потом мою женщину, но это не самое главное. ФСБ стала очень серьезно интересоваться моей персоной – меня угораздило вляпаться в их разборки. Пришлось бежать из страны. Розыск на меня федеральный не объявят, но искать будут. В поезде наткнулся на бандитов, пришлось выкинуть их. Перед самым выходом на станции двое ментов из бригады сопровождения попытались проверить документы – пришлось их вырубить и забрать пушки и документы. Взял на всякий случай – вдруг бы пришлось отстреливаться.