Добравшись до того места где пару минут назад возвышалась внушительная, выше человеческого роста преграда, все его разведчики не колеблясь нырнули в густое облако пыли, задержав дыхание. Заряд взрывчатки сделал своё дело, открыл им проход к противнику, и Шольке был намерен сполна этим воспользоваться. Под ногами валялись всякие обломки, ноги то и дело подворачивались на неровной земле; сзади даже, судя по звуку и ругательствам, кто-то упал.

Но вот, наконец, пыльное облако осталось позади и Гюнтер, вместе со своими людьми, снова оказались на чистом воздухе, уже по ту сторону несуществующей преграды. Одного быстрого взгляда на пляж оказалось достаточно, чтобы хоть немного понять обстановку и оценить уровень угрозы.

Почти весь песок вплоть до самой полоски воды зиял большими воронками, иногда наползающими друг на друга. Многие брошенные машины и зенитные установки были разорваны прямыми или близкими попаданиями, их искривлённые металлические обломки лежали в десятках метров друг от друга. Но больше всего взгляд приковали вражеские солдаты, которые в момент авианалёта и артподготовки оказались на открытом месте без всяких укреплений…

На мгновение ему показалось что он попал в ад. Сотни, а может и тысячи, людей в английской и французской форме лежали на песке в разных позах и количествах, насколько хватало взора. Опытный глаз легко определил что когда всё это началось то противник впал в панику, полностью потеряв голову. Окровавленные лохмотья штанов, кителей, курток и шинелей, покрытые бурыми пятнами… Оторванные грязные руки с осколками костей, ноги в потрёпанных ботинках, головы с выпученными от страха глазами и распахнутыми в немом крике ртами… Смятые и перекрученные взрывами человеческие тела, мало напоминавшие тех кем они были совсем недавно. Одни из них лежали без движения, погибшие мгновенно или истёкшие кровью из ран. Было много и других, истошно вопивших от боли и отчаянно зовущих на помощь товарищей или мать. Рыдавшие или ругающиеся, они очень хотели выжить, но Гюнтеру было не до них…

Потому что кроме этих двух категорий обнаружилась ещё одна, третья. Её составляли те счастливчики которые умудрились не только не погибнуть но даже не получить ранения. Они либо заранее успели выкопать себе укрытия в песке, или просто судьба на время смилостивилась над ними, но теперь эта довольно многочисленная группа металась по колено в воде, не зная куда деваться.

Те кто умели плавать медленно брели на глубину, стремясь максимально отдалиться от безжалостных немцев, бросая последние тяжёлые вещи. Некоторые из них шли группами, поддерживая товарищей или собственных раненых. Хотя на что они надеялись, учитывая что на воде не осталось ни одного спасательного судна из Англии? Разве что думали уцепиться за какие-нибудь обломки, которые сейчас изобильно плавают на море после потопленных кораблей, и дождаться ночи?

А вот не умевших плавать ждала ещё более печальная участь. Плен либо смерть.

Впрочем, их судьба Гюнтера волновала мало и, руководствуясь своим пониманием обстановки, он начал действовать. Обернувшись к своим людям и хищно улыбнувшись Шольке приказал:

— Растягиваемся в две цепи, интервал три метра друг от друга! Как дойдём до воды то разделяемся на две группы, одна идёт на восток другая на запад! Там встречаемся с нашими товарищами и все вместе давим всякое сопротивление! Любого кто направит на нас оружие, неважно здорового или раненого, уничтожать на месте! Бруно, раз в пять минут кричи «Hands up!», что значит «Руки вверх!» на английском. Не подчиняются или не слышат? То же самое, уничтожать на месте! Брать в плен только тех кто сами поднимут руки. Остальные, видимо, захотят погибнуть за старушку-Англию и своего толстого любителя сигар… Ну что ж, в этом случае мы должны им помочь, верно? — усмехнулся он.

Солдаты поддержали его понимающими улыбками и смехом. Завершив этот короткий инструктаж Гюнтер приказал двигаться вперёд и поднёс к плечу пистолет-пулемёт. Эсэсовцы, рассыпавшись в две цепи, двинулись вместе с ним, охватив территорию больше сотни метров. Пройдя полминуты до конца тротуара они оказались на песке, изрытом множеством ног и захламленном всяким мусором. Вот и первые трупы с ранеными появились рядом с ними…

Некоторые из них протягивали к ним руки и жалостливо просили о помощи, но никто из бойцов не остановился, лишь следили чтобы те не вздумали угрожать оружием. Чего жалеть врагов, да к тому же таких трусливых что не смогли или не захотели умереть как мужчины? Они сами выбрали как поступить, вот пусть теперь и отвечают за свой выбор, всё справедливо. Хватит и того что оберштурмфюрер не приказал добивать этих неудачников.

Брайтшнайдер, снова занявший место рядом с ним, громогласно заорал «Руки вверх!» по-английски с ужасным акцентом, но эта фраза, кажется, лишь ещё больше подхлестнула выживших оказаться как можно дальше от эсэсовцев. Что ж, Гюнтер дал им возможность спастись, даже вопреки собственному пониманию отношения к противнику, но враги не оценили… Их проблемы!

— Огонь по тем кто на воде! — крикнул он, и первым дал короткую очередь.

Подчинённые дисциплинированно выполнили приказ и вокруг Шольке поднялась сильная стрельба. Хлопали винтовки, рычали «MG-34», стрекотали немногие «МР-38» в руках самого Гюнтера, Бруно, Эриха и ещё нескольких младших командиров СС. Это настолько напоминало тир что оберштурмфюрер на мгновение прикрыл глаза, чтобы избавиться от наваждения.

Англичане и французы, стоявшие в полосе прибоя, с первыми же выстрелами подняли дикий крик и, преодолевая сопротивление мелких волн, побежали влево, вправо и вглубь, стремясь спастись от пуль. Многие из них падали, поражённые в спину, погружались в медленно окрашиваемую красным воду, и безжизненно качались на поверхности, уже безразличные ко всему. Другие заполошно взмахивали руками, пытались плыть под водой, но надолго их не хватало. Они выныривали и кто-то всё равно получал свою порцию свинца, так и не сумев обмануть смерть.

То и дело в расстреле безоружных врагов возникали паузы. Подчинённые перезаряжались, дольше целились, потому что беглецы с каждой секундой увеличивали расстояние между ними. Через минуту Гюнтер и другие автоматчики прекратили стрелять, вероятность попасть во врага снизилась почти до нуля. Вели огонь только пулемётчики короткими очередями, и стрелки с винтовками.

Поменяв магазин Шольке решил оглядеться по сторонам, перед тем как разойтись на два отряда. Вдалеке, справа и слева, были видны другие отряды СС, вышедшие из соседних улиц на большой пляж. Некоторые из них, судя по отдалённой стрельбе, тоже почувствовали себя в тире, остальные лишь угрожали вражеским солдатам и изредка били, беря