Барбара Флорио не была святой. Но себе он представлял ее мученицей. Насчет этого у отца Тима не было сомнений. Она была сожжена заживо тираном-язычником за свою веру, как первые мученики-христиане.

Детективы ждали его на террасе. Отец Тим пожал им руки и сел. Женщину он помнил хорошо. Брюнетка, по-видимому, латиноамериканских кровей, именно она тогда приставала к нему на похоронах перед началом церемонии. У нее было приятное лицо и манеры. У ее напарника, мужчины, лет примерно сорока, не было ни того, ни другого.

— Извините, что заставил вас ждать, — сказал он извиняющимся тоном, приспосабливая на шею высокий белый жесткий воротник.

— Ничего, — с готовностью отозвалась Карла Бианчи. Тем более что мы пришли раньше.

Он сел, положив рядом с собой на стол мобильный телефон, ключи от машины, электронную записную книжку и темные очки. Поймав взгляд Рейгана, с кислым видом разглядывающего эту кучу, отец Тим подумал, что этот человек, наверное, не был в церкви лет двадцать, а то и больше, и полон предрассудков насчет того, как должен быть одет священник, как себя вести и так далее.

— Чем могу помочь? — спросил он с улыбкой.

Карла Бианчи открыла толстый блокнот. Отец Тим увидел аккуратные строчки, густой, плотный почерк, и это ему понравилось. Организованна, методична — это хорошо.

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, — сказала Бианчи, — по поводу конфликта, возникшего у вас с Майклом Флорио как раз накануне гибели миссис Флорио.

Надо же, прямо в самую суть вопроса. Одобрение отца Тима упрочилось.

— Конечно, — сказал он. — Пожалуйста.

— Нам известно, что именно в это время миссис Флорио намеревалась передать в дар католической церкви большой участок земли.

— Это верно.

— Она хотела построить на этом участке церковь. Я права?

— Барбара надеялась, что это случится, — согласился отец Тим. — Мы обсуждали с ней детали.

— Понятно. Вы знали, что этот участок использовался в качестве гарантии крупного банковского кредита, полученного мужем миссис Флорио?

— Поначалу нет, — ответил отец Тим. — Барбара вообще не упоминала об этом. Мне сообщили позднее.

— Кто сообщил? — вмешался Рейган, в упор рассматривая священника.

Отец Тим коротко рассмеялся:

— Собственно говоря, сам Майкл Флорио и сообщил.

— Вместе с угрозами? — спросил Рейган с нажимом.

Отец Тим снова засмеялся и дал знак официанту.

— Да. Потом он начал мне угрожать.

Детективы ждали, пока он закажет себе стакан свежего грейпфрутового сока. Сами они от предложения что-нибудь выпить или закусить отказались.

— Вы были вынуждены искать защиту от Флорио в суде, — продолжил Рейган.

— Да.

— Мы просмотрели протоколы суда. Там говорится, что мистер Флорио обвинял вас в своих неприятностях.

— Это верно. Мистер Флорио меня обвинял.

— И как вы реагировали на это? — спросила Бианчи.

— Как вообще можно реагировать на гнев и злобу? К тому же он обещал меня убить. Это, знаете ли, очень неприятно. Особенно если вы имеете дело с таким человеком, как Майкл Флорио.

Бианчи серьезно кивнула.

— Не могли бы вы поподробнее рассказать, как именно это происходило?

— Это происходило здесь, в клубе, — сказала священник, оглядываясь. — Отчасти по этой причине я назначил вам встречу именно здесь. Легче вспомнить. — Он сделал паузу, пока официант ставил на стол бокал с соком, затем сделал глоток горьковато-сладкой жидкости и продолжил: — Он нашел меня в гимнастическом зале, я занимался на тренажере. Решительно направился ко мне, очень злой, и стал обвинять, что я хочу его разорить. Я вначале понятия не имел, о чем он говорит. Дело в том, что Майкл Флорио номинально числится католиком, но за все время, что я знаю их семью, он никогда не давал себе труда как-то скрывать свой атеизм, каждый раз специально подчеркивая, как он презирает веру своей жены. Но этот его визит означал что-то новое. После того как он сказал, что дарственная жены создает для него финансовые трудности, я дальше обсуждать этот вопрос отказался. Во всяком случае, в гимнастическом зале. Я сказал ему, чтобы он пришел ко мне в церковь. Он рассвирепел и пригрозил меня убить.

На грубом лице Рейгана играла неясная улыбка, и отец Тим, хоть убей, не понимал, чему он улыбается.

— На суде вы заявили, что он набросился на вас.

Отец Тим глотнул грейпфрутового сока.

— Я пытался протиснуться мимо него, чтобы зайти в раздевалку. Он вдруг схватил меня и прижал к тренажеру. — Отец Тим перевел взгляд с сурового лица Рейгана на участливое Бианчи. — Я здоровый человек и всегда считал себя достаточно физически сильным, чтобы при любых обстоятельствах суметь защититься от насилия. У меня в жизни были возможности это проверить, хотя, как священник, я сам ответных действий, конечно, никогда не предпринимал. Только защита. Но в тот момент я сделать ничего не мог. Майкл Флорио оказался невероятно сильным. И у него было кое-что еще. — Отец Тим проследил копчиком пальца узор, который образовали на бокале пузырьки. — Вы знаете ирландского поэта Уильяма Йетса?

Бианчи легонько постучала кончиком карандаша по своему блокноту.

— Вроде бы фамилия знакомая.

— В одном из его стихотворений говорится о том, что в мягкой своей форме порок проявляется в полном отсутствии сознания своей греховности, однако худшее его проявление — это неистовая необузданность. Именно этим качеством и обладает Майкл Флорио. Порок неистовый и необузданный.

— Понятно, — вежливо сказала Бианчи. Рейган со скукой смотрел в потолок.

— Майкл приблизил свои губы к моему уху и прошипел: «Я сейчас тебе, святоша, хребет сломаю». И я верю, что он мог это сделать.

— Это было при свидетелях? — спросил Рейган.

— В гимнастическом зале находилось еще несколько человек, но все произошло настолько быстро, что никто ничего не заметил. И уверяю вас, Майкл Флорио способен запугать кого угодно. Вам известно, чем он занимался во Вьетнаме?

— Да.

Отец Тим помолчал.

— Так вот, когда он меня наконец отпустил, я поплелся одеваться. Чувствуя себя… совершенно голым. Когда я вышел из раздевалки, его уже не было.

— И вы отправились прямо к своему адвокату? — спросил Рейган.

— Вначале я пошел к епископу. Мы обсудили проблему и согласились с тем, что мне нужна зашита.

— На судью, кажется, этот случай особого впечатления не произвел, — сказал Рейган.

Священник посмотрел на лица детективов. Скорее всего на них этот случай тоже особого впечатления не произвел. Еще бы, они полицейские. Стрельба, увечья, насилие — для них это ежедневная рутина. Ему не хотелось, чтобы они сочли его напуганным хлюпиком.