— И как тебе новая ситуация? Наш переезд? — поспешно меняю тему, хватит позориться. Реально превращаюсь в ревнивую жену.

— Я благодарна, что вы меня защитили. А как член стаи, я всегда следую за альфой, — слишком она сжатая. Отчужденная, что ли.

После Мегги осматривает мои руки. Предлагает помощь с завтраком. Отказываюсь. Не хватало еще, чтобы меня с ложечки кормили. Да и, по правде говоря, боль практически ушла. Я иду на поправку с удивительной скоростью.

Волчица уходит. А я продолжаю лежать без движений и корить себя за допрос. Мегги непременно расскажет все оборотню. И как я буду выглядеть? Уже представляю довольную улыбочку на его физиономии. От этого мое настроение окончательно падает ниже плинтуса.

— Ты собираешься весь день валяться в постели? — из раздумий меня возвращает голос оборотня. Я так погрузилась в невеселые мысли, что не слышала, как вошел.

Стоит напротив меня, вылинявшие голубые джинсы с разорванными коленками, белая футболка с надписями, еще ни разу не видела его таким. И это сногсшибательно. Он будто помолодел, на лице озорная мальчишеская улыбка. Ему идет белый цвет, удивительно оттеняет его смуглую кожу. Добавляет ей еще больше золотистого сияния. И меня открылся рот, и я окончательно потеряла дар речи. Чего от себя не ожидала, так что буду вот так в открытую любоваться мужиком.

Или это все отпечаток вчерашних событий. И я теперь по-иному его воспринимаю. Не знаю. Но эти метаморфозы мне не нравятся.

— Я просто… я… — бормочу что-то бессвязное. В пустой голове не могу подобрать ответа. Продолжаю пялиться. Срам. Стыдобища!

— Вещи вчера доставили. Еду тебе принесли. Ждала, пока я лично тебя одену? — подходит ко мне крадучись, хищник, забавляется со своей игрушкой.

— Нет! Конечно, Нет! Что за глупости! — говорю поспешно, слишком громко. Отползаю на другой коней кровати.

— Девочка всю жизнь не знавшая заботы, сейчас жаждет получить ее сполна, — одним движением вытаскивает меня из постели.

Его слова. Он озвучивает то, что я не могла произнести даже мысленно. А ведь мне безумно приятна забота. Еще будучи ребенком я завидовала детям, которых мамы забирали из школы. Отцам, игравшим во дворе со своими сыновьями. Я привыкла, что все нужно делать самой. И никому никогда не было до меня дела. В жизни с Джеком тоже взяла на себя роль заботливой жены. А мой первый парень, просто подаривший букет цветов, мгновенно стал в моих глазах героем. Я не привыкла к заботе. И получая ее сейчас в таком количестве от Рэя, таю.

И только сейчас благодаря его словам я это осознала. Жутко. Неужели оборотень понимает меня лучше, чем я сама себя?

— Я просто не хотела поваляться дольше. Все! — поджимаю губы. Фыркаю. Нельзя привыкать к нему. Это опасно. Нельзя показывать, как он попадает в цель. Нельзя расслабляется. Надо быть всегда начеку. Собрана. Готова отразить атаку.

— Плохо спалось? — кладет ладони мне на щеки. Ловит в плен своих невозможных глаз.

— Отлично! — вырываюсь. Нельзя снова поддаваться его уловкам. — Я в душ. И не ходи за мной! Сама справлюсь!

— Как скажешь, — в ответ мне раздается мелодичный смех. Ударяет меня в спину и расходится по коже приятными покалываниями.

В душе я пробыла долго. Успокаивалась. А еще надеялась, что он уйдет. Выхожу, Рэй никуда не ушел. Восседает в кресле. Слишком довольный, если учитывать, что вчера ночью ему ничего не перепало. Или перепало, но не со мной?

От завтрака отказываюсь. Оборотень одевает меня лично. Игнорирует мои слабые попытки сопротивления. Выбирает для меня короткие джинсовые шортики и обтягивающую футболку.

— И куда мы едем? — спрашиваю подозрительно.

— А ты все ожидаешь подвоха в каждом моем действии? — в глазах пляшут искры. Губы изогнуты в такую соблазнительную линию, что мне стоит невероятных усилий не податься вперед, и не попробовать их на вкус.

— Конечно! — делаю шаг назад. Скрещиваю руки на груди.

— Расплавить можно все, Вивьен, нужно лишь подобрать правильную температуру плавления, — подмигивает и направляется к двери. — Пошли!

Мы покидаем отель. Садимся в машину. Куда он меня тащит? Что задумал? У него ничего не бывает просто так!

Раздается звонок мобильного. Резкий. Вздрагиваю. Оборотень поднимает трубку. Слышимость отличная. Без труда сразу же различаю голос Шайны.

— Рэй! Мне так плохо без тебя! — ноет в трубку.

Сжимаю челюсти до скрежета зубов.

Она просит его приехать. Рассказывает, как тяжело ей дается разлука. Передает новости из дома. Похоже, родичи так и не успокоились. Оборотень говорит с ней мило, вежливо. Слишком ласково, как по мне. А что я хотела? Она его жена. Но почему простой разговор вызвал столько ярости. Заставил закипеть кровь в жилах. И будь сейчас Шайна рядом, я бы свернула ей шею, и только потом задумалась, что сотворила.

А поскольку ее рядом не было, то я выхватываю мобильный из его рук и со всей силы запускаю в перегородку между нашим и водительским сиденьем. Эмоции ослепляют. Отключают разум полностью. Действую на глупых, постыдных инстинктах.

И ведь я не испытываю к Шайне ненависти. Да, она не особо мне нравится. Но сейчас я готова ее разорвать. И всего лишь за простой телефонный звонок. Она просила его приехать. Она жалобно молила, а я вскипела от ярости.

— Весьма интересно, — голос теплый, согревающий, а глаза полны темного удовлетворения, — И как ты расцениваешь свой поступок?

— Бесишь меня ты, вместе со своими женами! — говорю со злостью, даже не пытаюсь сдержать ярость.

— И что же тебя так разозлило, Вивьен? — бровь выгибается дугой. Улыбка полна пороков. Дьявол во плоти.

— Ты поедешь к ней? — вместо обвинений с губ срывается вопрос. Тут же хочу забрать свои слова обратно. Поздно.

— Назови мне хотя бы одну причину не делать этого? — наклоняется к моему лицу. Указательным пальцем очерчивает контур губ.

— Отпусти меня, и делай, что хочешь и с кем хочешь, — отстраняюсь. Отодвигаюсь к окну. — И если ты думаешь, что я спокойно буду терпеть, как ты катаешься с одной, воркуешь по телефону с другой, и не пойми что делаешь с третьей — то ты сильно ошибаешься.

— Тебе идет ревность, — непрошибаемый. Интонации бархатного голоса становятся еще более чарующими.

— Это не ревность, Рэймонд. А лишь неприятие подобной ситуации, — что за глупости. Ревнуют, когда есть чувства, а у меня к нему, кроме раздражения, и странного колдовского притяжения ничего нет. Это все ненастоящее иллюзии. Не более.

— Самообман так очарователен, правда, Вивьен? Только не тот щит ты выбрала для защиты, — играет с моими волосами, гладит, мнет в руках, — Если человека не устраивает положение вещей, он ищет путь решения вопроса. Ты же выпускаешь колючки. Все.