Понимая чувства Сэма, Майя встала и начала растирать ему плечи.

— Мне очень жаль. Неодобрение родителей — вещь неприятная. Непонимание всегда причиняет их детям боль. Даже взрослым.

— «Мэджик-Инн» — наша первая и самая старая собственность. Отец считает, что я приобрел ее с помощью хитрости. Теперь гостиница стала костью, которую он хочет у меня отнять.

— А ты решил не выпускать ее из зубов.

Сэм стукнул кулаком о кулак.

— Верно, будь я проклят. Отец продал бы гостиницу чужим людям еще несколько лет назад, если бы не был обязан сохранить ее как семейное достояние. Он продал мне «Мэджик-Инн» с радостью, но разозлился, когда понял, что я хочу там все переделать.

— Сэм… — На мгновение она прижалась щекой к его спине и снова стала шестнадцатилетней девочкой, утешающей своего мрачного и несчастного возлюбленного. — Иногда с такими вещами приходится мириться.

— Иногда приходится. — Логан повернулся к ней. — Но он никогда не был способен на это. Ни он, ни мать никогда не мирились с моей сущностью. Они всегда стеснялись меня.

Разгневанный и раздосадованный ситуацией, в которой он оказался, Сэм сделал несколько шагов по дорожке.

— В его крови этого не меньше, чем в моей. — Он заметил, что Майя хотела что-то сказать, но остановилась. — Что? Говори!

— Сэм… Ладно, я скажу. У вас с ним нет ничего общего. Ты ценишь то, что имеешь, и радуешься ему. А он считает это… э-э… плохой чертой, доставшейся тебе по наследству. Как и многие другие. Поэтому ты представляешь собой нечто гораздо большее и ценное, чем он.

— Он стыдится этого. И меня тоже.

— Да. — Ее сердце заныло от жалости. — Я знаю, это всегда причиняло тебе боль. И причиняет до сих пор. Ты не можешь заставить его думать и чувствовать по-другому. Но можешь изменить собственные чувства.

— Именно так ты обращалась со своими родными?

Майя не сразу поняла, что Сэм имеет в виду ее родителей, а не Лулу, Рипли и Нелл.

— Я в чем-то завидовала тебе. Твои старики интересовались тобой и пытались как-то направлять тебя, пусть и неправильно. А здесь никогда не спорили. — Она повернулась и посмотрела на дом, который любила. — Они просто не обращали на меня внимания. Бунтовать было бессмысленно. А потом я решила, что в этом отсутствии интереса нет ничего личного.

— Ох, ради бога…

— Я знаю, о чем говорю. Так им было проще, удобнее и спокойнее. Зачем было расстраиваться, если они ничего не замечали? А если бы заметили, это сбило бы их с толку. Люди они неплохие, вот только родители никудышные. Я стала тем, кто я есть, в какой-то степени благодаря им. С меня этого достаточно.

— Ты всегда была благоразумной, — ответил он. — Я никогда не мог понять, восхищает меня это или злит. И не могу понять до сих пор.

— А ты всегда слишком поддавался настроению. — Она села на скамью. — И остался таким. И все же очень жаль, что этот звонок испортил тебе праздник.

— Ничего, пройдет. — Сэм снова сунул руки в карманы и нащупал кристаллы, которые забыл вынуть. — Он хочет, чтобы я не позднее чем через месяц вернулся в Нью-Йорк и занял свое место в компании.

Ее мир закачался. Боясь потерять равновесие, Майя вцепилась в скамью. Потом она с трудом встала и заставила замолчать часть своей души, которую тронула его боль.

— Понятно… Когда ты уезжаешь?

— Что? Я никуда не уеду. Майя, я же сказал тебе, что останусь здесь. Думай как хочешь, но это правда.

Она небрежно пожала плечами и пошла к дому.

— Проклятие, Майя! — Сэм схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

— Веди себя как следует, — холодно сказала она.

— Значит, ты ждала, что я соберу вещи и уеду? — спросил он. — Так, да?

— Я ничего не ждала.

— Что мне сделать, чтобы ты отказалась от этой мысли раз и навсегда?

— Для начала отпустить мою руку.

— Именно этого ты и ждешь. — Чтобы доказать ее ошибку, Сэм схватил Майю за другую руку, и они застыли на тропинке лицом друг к другу. — Именно поэтому ты не позволяешь прикасаться к себе. Даже тогда, когда это важнее всего на свете. Ты ложишься со мной в постель, но в свою, а не в мою. Обедаешь со мной в ресторане только тогда, когда это имеет вид деловой встречи. Не разрешаешь рассказывать про годы, проведенные вдали от тебя. И не делишься со мной магией, когда мы занимаемся любовью. Потому что не веришь, что я останусь.

— С какой стати? Зачем мне это делать? Я предпочитаю собственную постель. Не хочу ходить к тебе на свидания. Мне неинтересна жизнь, которую ты вел вдали от острова. А магия во время любовного акта — слишком интимная вещь, чтобы делиться ею с тобой.

Она оттолкнула его руки и сделала шаг назад.

— Мы сотрудничаем в бизнесе, составляем друг другу компанию и занимаемся сексом. Это меня устраивает. Если ты недоволен, то найди себе для игр кого-нибудь другого.

— Это не игра, мать-перемать!

— Да неужели? — Ее голос прозвучал резко. Когда Сэм шагнул к ней, Майя подняла руки вверх, и их разделило раскаленное докрасна пламя. — Осторожнее.

Он тоже поднял руки, и огонь залил поток голубой воды. Раздалось шипение, и в воздух поднялась струя пара.

— Разве я когда-нибудь был осторожным?

— Нет. Ты всегда хотел слишком многого.

— Может быть. Проблема заключалась в том, что я сам не знал, чего хотел. А ты знала. Всегда. Проклятие, Майя, тебе всегда все было ясно. Ты хотела того, в чем нуждалась. Временами я задыхался от твоих видений.

Изумленная Майя опустила руки.

— Задыхался? Да как ты можешь? Я любила тебя.

— Без вопросов, без сомнений. Казалось, ты видела в хрустальном шаре всю нашу жизнь до самого конца. Ты все решала за меня. Так же, как мои родители.

Лицо Майи побелело.

— Это жестоко. Все, хватит с меня! — Она побежала по тропинке.

— Хватит, когда я закончу. Бегство ничего не изменит.

— Ты убежал сам! — Майя стремительно повернулась. Боль, причиненная им много лет назад, ударила ее с новой силой. — И это изменило все!

— Я не мог быть таким, как тебе хотелось. Не мог дать тебе то, что ты считала самым важным. Ты заглядывала вперед на десять-двадцать лет, а я не знал, что будет завтра.

— Значит, это я виновата в том, что ты уехал?

— Я не мог остаться здесь. Ради бога, Майя, в то время мы были почти детьми, а ты говорила о семье. О детях. Когда ты лежала рядом со мной, мне отказывали мозги. Я говорил только о том, как мы купим коттедж в роще и…

Фраза осталась неоконченной. Обеим в голову пришла одна и та же мысль. Маленький желтый коттедж в роще, в который она не приходила с тех пор, как там поселился Сэм.