Он бросил телефон водителю и опять пошел к ресторану. К немуподбежал один из метрдотелей, оставшийся в живых. Он был без фуражки, на лицеалели свежие ссадины.

— Что у вас тут случилось? — гневно спросил Червяков.

— Не знаю. Взрыв на втором этаже грохнул, — испуганно сказалметрдотель, — мы ничего не знаем.

— А охрана где была? — закричал Червяков. — Проспали! Ктомог такую бомбу принести? Может, с самолета сбросили?

— Нет, — испуганно сказал метрдотель, — самолета не было. Яребят спрашивал, никто ничего не знает.

— Не может такого быть, — рассудительно сказал Червяков, —наверно, кто-то принес взрывчатку. Расспроси еще раз. Собери всех и узнай.Только быстро, пока их еще не допросили в прокуратуре. Всех, кто остался вживых, собери и узнай. А где Витя?

Это был шеф-повар ресторана, которым он гордился. Он былсвоеобразной визитной карточкой ресторана «Буря».

— Погиб, — сказал метрдотель.

— Ты сам видел? — спросил нахмурившийся Червяков.

— Сам.

— Иди и собери всех, кто остался в живых. Возьми моих ребяти опроси всех. Может, кто-то запомнил что-нибудь.

К ним подошел встревоженный водитель Червякова.

— Звонили от Тита, — сказал он, как-то странно глядя нахозяина.

— Где он сам? — повернулся к нему Червяков.

— Он умер, — сообщил водитель.

— Как это умер? — не понял Червяков. — Его убили?

— Нет. Умер от инфаркта. Говорят, вчера в казино взорвалиего машину. А он, выходя из казино, умер от инфаркта. Его нашли сегодня околоздания казино, он сидел на скамейке. Завтра будут похороны.

— Может, не инфаркт был, — усомнился Червяков, — может, удавилиего?

— Врачи смотрели. Говорят, инфаркт, — вздохнул водитель.

Червяков посмотрел на него, потом на горящее зданиересторана.

— Давай телефон, — сказал он, — сейчас я узнаю, какой таминфаркт.

Он набрал номер телефона.

— Граф, это ты? — быстро спросил он. — Здравствуй, Червяковговорит.

— Здравствуй, Родион, что тебе? Я сейчас занят.

— Ты слышал про Тита?

— Слышал, конечно.

— Он действительно умер от инфаркта?

— Врачи смотрели, говорят, что да. Но мы его сейчас в морготвезли. Пусть его там внимательно посмотрят. Непонятно, почему он на скамейкеоказался.

— Значит, так. А у меня неприятности.

— Ревизия в твоем общепите? — усмехнулся Граф.

— Взрыв у меня в ресторане, — пояснил Червяков, — многопогибших.

— Когда был взрыв? — быстро спросил Граф.

— Только что. Я от ресторана и говорю.

— Сегодня взрыв был? — переспросил Граф. Было видно, что этановость его серьезно встревожила.

— Только что. Кто-то бомбу принес и оставил в ресторане.Столько людей покалечилось. Я уже не говорю про свои убытки.

— А кто принес, видели?

— Нет. Но сейчас выясняем.

— Ты ничего сам не выясняй, — посоветовал Граф, — здесьчто-то не так, Родион. Вчера под утро машину Тита взорвали у казино «Серебрянаясалатница». А сегодня утром мы нашли нашего Тита недалеко от казино. Что он тамделал днем? И почему его никто раньше не замечал? Где он вчера весь день был,после того как его машину взорвали? Мы ничего не знаем.

— Непонятно, — пробормотал, соглашаясь, Червяков.

— Сейчас мы с братвой приедем, — решил Граф. — Ты нас жди.Никуда не уходи. Ты меня понял, Родион? Жди нас.

— Хорошо. Только не подъезжайте к самому зданию. Здесь полнопрокуроров и ментов. Встретимся на перекрестке.

— Договорились.

Червяков отключился и снова посмотрел на горящее зданиесвоего ресторана. И сжал кулаки. Кто бы это ни сделал, он заплатит ему пополной программе.

Оперативная группа ФСБ вместе с Сусловой приехала ровночерез двадцать три минуты. Они ворвались в приемную и тут же появились вкабинете, где он еще держал под прицелом Романа Анатольевича. Только когда егоувели, Дронго подошел к Сусловой.

— У меня к вам просьба, — сказал он.

Верный своим принципам, он никогда не обращался вприсутствии других людей на «ты» даже к женщинам, с которыми был очень близок.Ему казалось это неэтичным, словно подчеркивающим степень близости к женщине.

— Какая просьба? — повернулась к нему Суслова.

— Нужно забрать и как-нибудь изолировать хотя бы нанесколько дней и его секретаршу. Бедная девочка в шоке, она может всенеправильно понять. И самое главное — проболтаться. Светлану Рожко убили толькоиз-за того, что она не послушалась меня и позвонила Роману Анатольевичу. Этудевочку тоже могут убрать.

— Я поняла, — кивнула Суслова, — что-нибудь придумаем. Выуверены, что он скажет, где именно они спрятали труп актрисы? Ведь, если онначнет от всего отказываться, у нас возникнут проблемы.

— Не возникнут. Сейчас убийцы Светланы приедут сюда, —усмехнулся Дронго. — Только у меня одна просьба: я хочу сам встретить их.

— Хочешь погеройствовать? — быстро спросила она. — Один разбыло недостаточно?

— Ты не поняла, — тихо сказал он, — если они будут думать,что я один, они могут раскрыться. Скажи ребятам, чтобы установили магнитофон. Ипусть все уйдут отсюда. А ты предупреди девочку, чтобы не волновалась. Намнужно принять их как следует. Хотя нет, она не сможет. Лучше бы вызвать сюда кого-нибудь.Но нет времени. У тебя с собой твои знаменитые черные очки? Нет, не подходит, —спохватился он, — они вчера тебя видели и могут узнать. Ладно, сделаем так.Пусть все уйдут из приемной, а я останусь в его кабинете.

— По-моему, тебе вообще нравится устраивать балаганы, —сказала она, с интересом глядя на него, — я не разглядела в тебе этой черты.

— Есть много, друг Горацио, на свете… — начал Дронго.

— Знаю. Сейчас все сделаем.

Через десять минут все было готово. На столе стоялвключенный магнитофон, выведенный в соседний кабинет, в котором укрылисьоперативники ФСБ. В приемной никого не было, дверь между кабинетом и приемнойбыла открыта.

Еще через несколько минут здесь появились сразу трое парней.Они привычно прошли в кабинет, не удивившись, что секретаря нет на месте. Застолом сидел незнакомец, который что-то писал. Он поднял голову, и ониизумленно замерли, узнав в нем того самого «лоха», на которого вчера сообщанапали.