– Знаем, знаем, – нетактично перебил я собственно Директора, – В народных песнях споют. Слышали.

– Тогда за дело, – Директор Службы аккуратно обошел дыру в полу и уже у выходного люка обернулся, – А с ВОХР вы все же осторожней. Они сейчас злые. Честь мундира замарана. Ясно? Не провожайте меня.

– Вечно нам собачью работу подкидывают, – Боб дождался, пока Директор спуститься с парадного эскалатора и только после подал голос, – Вот скажи, командир, почему так?

– Потому, что мы лучшие. А насчет работы, вы, второй номер, зря. Кто на прошлой неделе двое суток на мясокомбинате колбасу маркировал? А в прошлом месяце? Целую неделю чистили котлы на шоколадной фабрике. Забыли, второй номер? Я вас тогда еще пургеном отпаивал.

Боб, он же второй номер, покраснел. Потому что сказанное являлось чистой правдой. И мясокомбинат был, и кондитерская фабрика. И последствия.

– Милашка! – повязывая на шею связь-косынку, затребовал я спецмашину, – Командир на связи. Доложите о готовности вверенной вам техники к работе?

– Да все в порядке, командор, – Милашка иногда отвечает совершенно не по уставу, – Сюда доехали, и куда угодно доедем.

– Едем к дикому пляжу. Второму номеру взять управление на себя. А я поковыряюсь в базе данных посольства. Мыша, на второй экран их.

Информация по принцу не отличалась ни качеством, ни количеством. Ни визуальных портретов, ни физических параметров. Только краткое описание, заключающееся в трех словах: – «Божественный, наследный, царственный». Не густо. Но достаточно, чтобы понять, с такой биографией нормальный человек и одного квартала не пройдет.

Прежде чем заняться поисками пропавшего человека, будь он из простых честных налогоплательщиков, или из принцев заморских стран, следует ответить на один единственный вопрос. Куда мог пойти Объект? И как только мы ответим на данный вопрос, можно будет считать, что дело решено.

– Милашка, поставь таймер оповещения на двадцать четыре часа. Всей команде получить личное оружие. Чувствую, что дело пахнет не переработанной нефтью.

– Командор! Третий номер отказывается получать личное оружие.

– И правильно делает. Его оружие – ум, честь и совесть. Запомните раз и навсегда. Далеко до пляжа?

– Подъезжаем, командор.

На центральных воротах нудистского пляжа красовалась вывеска «Санитарный день». Недовольные налогоплательщики выстроились огромной очередью и требовали у правительства сохранения своих прав. Несколько вохровцев стойко держали оборону, отпугивая слишком настырных граждан предупреждающими выстрелами в воздух. Рядом дымилось несколько разбомбленных ларьков.

– Это то, о чем предупреждал Директор. Милашка, на самом малом прямо к входу. Если будут стрелять, дай пару предупредительных очередей. Имеем на то полное право.

После небольшой, но красочной перестрелки, вохровцы залегли за стеклобетонными плитами и согласились принять нашего представителя. По началу вызвался второй номер. Но я, как командир, не мог рисковать командой. Боб не слишком хорошо знает русский разговорный лексикон. Это раз. Слишком крупная цель. Это два. Так что пришлось на переговоры отправляться мне.

Перебежками, под градом пуль и осколков, я добрался до передового отряда и предъявил им свой жетон спасателя. Ребята в черных контактных линзах, конечно, побузили слегка, но, после предупредительного залпа Милашки из всех стволов, решили не препятствовать работе подразделения 000. Едиснтвенным условием нашего присутствия на пляже была форма одежды. То есть, отсутствие таковой. Дикий пляж, дикие нравы.

Проехав по пляжу километров пятьдесят, мы, наконец, обнаружили то, что искали. Немногочисленную группу людей, столпившихся вокруг яркого пятна. Пятно, при тщательном рассмотрении в бортовой перископ, оказалось одеждой. Аналитически проанализировав ситуацию, мы пришли к выводу, что данные останки, скорее всего, принадлежат исчезнувшему принцу. Именно с этого момента команда переключилась в рабочий режим. До коронации оставалось ровно двадцать часов.

Идти на разведку мы решили вдвоем. Я и Боб. Герасима будить не стали. Еще не наступило его время.

Прикрывая срамные места ладошками, все-таки место обязывает, мы спустились по эскалатору и как бы, между прочим, зигзагами направились к народу.

При непосредственном приближении к месту происшествия мы обнаружили, что люди, столпившиеся вокруг одежды Объекта, на нас никакого внимания не обращают. Во-первых, все они кричали друг на друга. А во-вторых, следили за тем, чтобы как следует прикрывать свои срамные места ладошками.

Среди кричащих мы узнали вохровцев в черных контактных линзах, представителей министерства иностранных дел и нашего Директора. Он один был одет не по сезону. Широкополая соломенная связь-шляпа и кусок вчерашней газеты на носу.

И те, и другие и третьи решали очень важный вопрос, кто ответит? Вохровцы убедительно доказывали, что вины их нет никакой. Объект , нарушив пункты контракта, исчез, некого не уведомив об этом. Значит, и взятки гладки.

Дипломаты утверждали, что они обязаны только встретить и проводить иностранного гостя. А уж бегать за ним по лесополосам обязаны другие.

Наш Директор ничего не говорил, а только задумчиво прыгал от набегающих волн и кидался в них плоскими камнями. Приглядевшись, мы с Бобом поняли, что камни он швыряет не просто так, а в плавающих в территориальных водах вохровцев аквалангистов. Некоторые из них радостно приветствовали Директора взмахами обоих рук и торопливо уплывали на глубину. Можно подумать, если Директор Службы захочет их достать, то глубина им поможет.

Пристроившись рядом с вещественными доказательствами, я тщательно обыскал карманы Объекта. Ничего подозрительного, а тем более ничего указывающего, где сейчас мог бы находиться Принц, в карманах не нашлось. Пачка брюликов и часы неизвестной мне иностранной фирмы были изъяты и приобщены к тощему, пока, делу. Боб в это время отвлекал внимание всех присутствующих художественной лепкой. Голая женщина, вылепленная его талантливыми американскими руками, была настолько похожа на голую женщину, что я даже сам удивился. Не знал, что у меня в команде такие талантливые американцы.

Совершив вместе с присутствующими пару кругов вокруг песочной композиции, оставив благодарственные подписи в книге жалоб и предложений, я решил, что мы слегка отошли от намеченной цели. Поэтому, оторвав Боба от набежавших фотографов и корреспондентов, я незаметно для окружающих поволок его, упирающегося, по следам исчезнувшего принца.

Следы, надо отдать должное вохровцам, были обнесены с обеих сторон бетонным забором с колючей проволокой. Через каждые десять метров стояли вышки с автоматчиками на верху, и злобными собаками внизу. Так что никаких особых проблем мы с американцем не испытали. До той поры, пока не натолкнулись на гранитный полированный камень, который сообщал, что далее «след потерян». Потоптавшись вокруг скульптурной группы из мраморных принца и его коленопреклоненных подданных, мы решили вернуться на Милашку. Все, что нам нужно, мы узнали. Теперь дело оставалось за малым. Найти и обезвредить. Живым или мертвым.