Ага!!! Едет!!!

Ивасту сразу стало жарко, и всякая дрожь прекратилась. «Только бы с прицелом не подгадить! — опять пришло ему в голову. — Если промажу, тогда надежда только на Кастела. Он где-то здесь, слева, в зарослях у опушки, дальше по ходу движения кортежа…»

Машины шли где-то уже совсем недалеко, но за деревьями их не было видно. Шум моторов быстро приближался.

* * *

Первой на петлю шоссе, охватывавшую основание наклонного луга, вылетела неприметная с виду серая машина сопровождения. «Господи, — быстро-то как! — мелькнуло в голове у Иваста, когда она пулей проскочила через рамку прицела. Однако, тут же раздался звук яростного торможения: машина гасила скорость на крутом повороте. «Молодец Кастел, точно место выбрал», — успел отметить Иваст и сразу увидел выкатившийся из-за деревьев черный президентский лимузин. Почти вплотную за ним держался скоростной броневик сопровождения. Иваст, как учил его Кастел, сосредоточился только на лимузине, на его передних колесах. Ничего другого не существует! Давая необходимое упреждение, Иваст сопровождал стволом гранатомета огромный автомобиль, замедляющий движение перед опасным изгибом шоссе. «Пора!» — скомандовал он сам себе и надавил гашетку. Оглушительный хлопок, дымная струя реактивного выхлопа, и почти сразу взрыв на шоссе.

«Попал или не попал — не разглядывай, да и не дадут! Бросай трубу и отходи — ты свое дело сделал! Опоздаешь на секунду — труп», — так Кастел перед акцией наставлял Иваста, объясняя ему его задачу.

Иваст едва успел откатиться метра на два от своей позиции в высокую траву, как по камням, только что служившим ему укрытием, застучали крупнокалиберные пули, во все стороны полетели каменные осколки, воздух вокруг наполнился противной пылью. Это пулеметчик броневика обрабатывал место, откуда был произведен выстрел. Иваст, вдавившись в землю, замер. Немедленно ползти к недалекой опушке он не решился, так как понимал, что его могут засечь по движению травы и накрыть огнем. В то же время он знал, что почти сразу после его выстрела в дело должны войти другие участники засады и тем самым отвлечь внимание президентской охраны на себя. «Вот тут-то я и рвану!» — успокаивал себя Иваст.

Для человека, находящегося под обстрелом и знающего, что слепые куски металла, рвущие воздух над самым затылком, ищут именно его тело, время растягивается неимоверно. Уткнувшись лицом в землю, Иваст не видел, что творилось на шоссе, и мог ориентироваться только по слуху. Ему показалось, что он пролежал очень долго, пока, оглушенный грохотом выстрелов, не осознал, что по нему (именно по нему!) больше не стреляют, хотя около шоссе, судя по всему, начался настоящий бой. Иваст, строго следуя инструкциям Кастела, даже не сделав опасной попытки посмотреть на результаты своего выстрела, со всей возможной скоростью пополз в сторону ближайших деревьев, под ветвями которых уже начинал накапливаться вечерний сумрак.

Между тем, с того мгновения, как Иваст выпалил из своего гранатомета и попал под обстрел сам, до того момента, как с другой стороны шоссе трое боевиков с трех разных позиций открыли огонь по президентскому лимузину, прошло всего лишь секунд восемь или десять. Граната была пущена Ивастом просто блестяще! Она угодила точно в колесную арку, выворотив подвеску левого колеса. Тяжелая, основательно забалластированная машина, хотя и подпрыгнула на взрывной волне, но не перевернулась, а лишь, кроша асфальт бронированным днищем, протащилась еще несколько метров и, наехав на бортовой камень, остановилась. Дым взрыва, перемешанный с поднятыми клубами пыли, на некоторое время закрыл президентский лимузин от боевиков, находившихся в засаде, почему они и открыли огонь с некоторой задержкой.

Командир броневика сопровождения быстро понял, что плотный и сосредоточенный огонь ведется по охраняемому им объекту уже с другой стороны шоссе, развернул пулемет и стал поливать свинцом недалекие парковые заросли. Одновременно он приказал водителю поставить броневик справа от подбитого президентского лимузина, чтобы своим бортом прикрыть его от огня. Пальба пошла вовсю. Тяжело грохотал пулемет, часто и наперебой тявкали автоматические винтовки террористов, трое стрелков у амбразур бронеавтомобиля, не жалея патронов, остервенело жали на гашетки автоматов, пытаясь скорее нащупать позиции нападавших. Слева от шоссе, после того как оттуда вылетела единственная граната, никто не стрелял…

В это время к месту стычки задним ходом (разворачиваться времени не было) подлетела передовая машина сопровождения. Около двадцати секунд понадобилось сидевшим в ней людям для того, чтобы осознать факт нападения, принять решение и вернуться к своему подопечному. Дверцы машины распахнулись на левую сторону, и из них в буквальном смысле кувырком выкатились четверо телохранителей во главе с начальником службы охраны президента Жаккором. Трое охранников выстроили подобие стенки из своих тел, возведя ее между задней дверью подбитого лимузина и негостеприимным парковым лугом. Не обращая внимания на ожесточенную перестрелку на правой стороне шоссе, они хладнокровно контролировали лежавшее перед ними потенциально враждебное пространство, держа его под прицелом своих мощных многозарядных пистолетов. Жаккор не знал, что именно отсюда последовал первый выпад, но воочию наблюдал отсутствие обстрела с этой стороны и поэтому решил эвакуировать Стиллера именно этим путем. Распахнув дверь президентской машины, он увидел там ровно то, что ожидал: Стиллер — на полу в широком пространстве между задним сиденьем и перегородкой, отделяющей пассажирские места от кабины водителя, а поверх президента, прижимая его к полу и закрывая своим телом от вероятной пули или осколка — телохранитель; второй телохранитель — здесь же, напружинившись для возможного броска, сжимает в руке пистолет и, судя по всему, готов отдать жизнь, защищая своего шефа.

— Президент? — коротко спросил Жаккор.

— В норме, — не менее лапидарно отозвался телохранитель с пистолетом.

— Выходи, становись в прикрытие! — приказал Жаккор и посторонился, чтобы дать дорогу…

В это мгновение, сидевший в засаде Кастел нажал на гашетку. Жаккор только начал инстинктивно поворачивать голову в сторону вспышки и звука выстрела, когда фугасная граната влетела в открытую дверь лимузина. Внутри коротко блеснуло, автомашину раздуло изнутри; вслед за вылетевшими бронированными стеклами на волю вырвались густые клубы серо-белого дыма, а сразу вслед за ними и сквозь них из всех бывших окон бывшего роскошного автомобиля стремительно высунулись яркие языки горячего пламени…

* * *

Кастел хорошо видел, что попал и что попал — хорошо. Телохранителей, находившихся у машины, тоже разбросало взрывной волной: очухаются не скоро, если вообще очухаются… Даже пулемет на броневике поперхнулся, видимо, от неожиданности, а может, — и броневику досталось… Ну да любоваться некогда, трубу гранатомета — долой и скорее туда — через чащу парка к условленному месту на Первом Парковом шоссе, где ждет машина.

Уже делая первые шаги на пути отхода, Кастел нажал на кнопку радиопередающего сигнального устройства, и в эфир пошел условленный сигнал: «Конец операции. Всем отходить».