— Это просто невероятно!

— Вот и мы тоже так подумали. А подумав, доложили начальству и сами стали приглядываться друг к другу.

Работать в коллективе, где завелся шпион, с каждым днем становилось все сложнее. Несмотря на принятые меры безопасности, утечки случались теперь все чаще и чаще. Создавалось впечатление, что стукач потерял всякую меру.

Долго так продолжаться не могло. И я понял, что без помощи извне нам не обойтись. И за этой помощью я обратился к Снежане.

— А почему к ней?

— Из-за ее способностей. Она ведь была куда способнее старика. Тот может контролировать до десяти человек, Снежана могла управлять несколькими десятками живых объектов.

Евгений знал не только Снежану! Он был наслышан и про ее отца! Теперь Настя уже не сводила с мужчины жадного взора. Она будет не она, если не вытрясет из него все, что он знает про убийство Снежаны!

— Но как вы с ней познакомились?

— Я давно подыскивал кого-нибудь в этом роде. Такой человек был бы очень полезен для наших исследований. Но ситуация с «крысой» у нас в лаборатории заставила меня поторопиться с принятием решения. Мы встретились со Снежаной, и когда я понял, что передо мной очень сильный экстрасенс, то невольно заинтересовался ею.

— А я думала, что Снежана занималась бизнесом.

— Правильно. Вас не обманули. Но при этом, я бы сказал, Снежана была несколько ленива. И свои паранормальные способности использовала лишь на одну сотую, никогда не напрягаясь чрезмерно. Но и этого легкого усилия ей вполне хватало, чтобы преуспевать в жизни, иметь много денег, совершенно себя не утруждая. А вот последнего она не любила, что да, то да. Мне лично стоило огромного труда уговорить ее сотрудничать с нами. Она согласилась лишь после того, как я надавил на ее патриотическое чувство.

— Но зачем она была вам нужна? Вы что, у себя в лаборатории занимаетесь исследованием паранормальных явлений?

Евгений на какое-то время заколебался с ответом, но потом все-таки решил ответить хотя бы в самой общей форме.

— Наш отдел, — сказал он, — трудится над возможностью передачи мыслей и эмоций от одного человека к другому.

У Насти невольно открылся рот. И этот о том же! Но Евгений, кажется, вовсе не заметил ее изумления. Он уже сел на любимого конька и начал рассказывать куда свободней, чем вначале:

— Ведь теперь уже ясно, что каждая мысль и эмоция возникает не сама по себе. Ее формирует мозг человека. Каждая новая мысль имеет строго определенную длину волны. И если научиться просчитывать эти волны, то можно легко влиять с помощью специально сконструированных приборов на человека, группу людей, а при увеличении мощности прибора, так даже и на целую страну или континент. Определенная частота воздействия, определенная реакция. Хотите ненависть, получите. Хотите любовь, пожалуйста.

— Невероятно!

Настя смотрела на Евгения, не в силах подобрать нужных слов. Ей и в голову не приходило, что наука так далеко шагнула вперед, что уже способна с помощью специальных устройств транслировать в голову человека не его собственные мысли, а те, что угодны кому-то извне.

— Эта теория существует уже давно. Но только в нашем отделе всерьез собрали и обобщили всю ту информацию, которой располагали ученые, работавшие над этой темой ранее.

— Но я ничего не читала об этом.

— Разумеется, такие разработки строго засекречены, — снисходительно усмехнулся Евгений. — В официальной прессе вы никогда не найдете о них даже упоминания. Точно так же, если завтра вы заявите, что я растрепал вам эту информацию, я стану от всего отпираться.

— Понятно.

— Это я сейчас потому так разоткровенничался с вами, что конец наш, увы, уже недалек.

Насте совсем не нравилось так думать.

— А чем занимаетесь лично вы? — спросила она снова.

— Я занимаюсь немного другой областью, я разрабатываю экраны для заграждения от такого рода излучений.

— А что, возможно и такое?

— Ну, разумеется. Раз мы с вами сказали, что мысль — это волна, то возможно установить либо более высокочастотный, либо, наоборот, более низкочастотный излучатель, который способен изменить характер нашей первичной волны. Либо возможен вариант с полным экранированием или даже возвратом волны обратно к пославшему сигнал устройству. Вариантов масса, тема для исследований богатейшая. Но чтобы проработать все в деталях, нужны помощники.

— Люди, которые умеют транслировать свои мысли другим!

— Люди, которые умеют делать это немного лучше других, — поправил ее Евгений. — Мы все, живущие на планете Земля, гуманоиды, в какой-то степени экстрасенсы, но у кого-то от природы способности более сильные. А у других они находятся в совсем уж зачаточном или скорее угасшем состоянии. Но в той или иной мере эта способность считывать информацию, я уверен, есть у всех людей без исключения! Мы с вами вроде уникальных передатчиков, способны как транслировать, так и воспринимать мысли.

— Мистика.

— Это чистой воды физика, — обиделся Евгений, — никакой мистики в этом деле нет.

Настя с изумлением глазела на него. Выходит, судьба столкнула ее с ученым, работавшим в секретной лаборатории над секретным проектом. И Снежана тоже была частью этого проекта. А Нюта с Борисом следили за Рудиком, который оказался предателем, и значит… значит, ее друзья на правильной стороне, на той же стороне, где находятся Евгений и сама Настя.

Это вызвало настоящий триумф. Она все-таки поступила правильно, доверившись своему чутью и поверив в дружбу Нюты и особенно Бориса. Но ликование от этого открытия длилось недолго. Настя вспомнила, что Нюта с Борей, хоть и находятся на их стороне, но сами они при этом очень уж далеко. И вовсе не факт, что друзья появятся вовремя и сумеют их с Евгением спасти. И в душу девушки стал закрадываться страх. Неужели они погибнут в этом каменном мешке, как и обещал им противный толстый Рудик? Думать об этом совсем не хотелось. И Настя попыталась отвлечься разговором.

— А кто же мог убить Снежану? Как вы думаете?

Евгений не колебался ни минуты:

— Уверен, это было сделано по наказу Рудика.

— Этот толстяк убил Снежану?

— Или его покровители.

— Кто? Те двое, что привезли нас сюда?

Евгений с интересом взглянул на нее:

— Значит, как нас везли, вы тоже помните?

Настя прикусила язык, но Евгений, кажется, ее ни в чем дурном не заподозрил.

— Знаете, теперь я и сам припоминаю, как меня тащили какие-то громилы.

— Да, да, — быстро подтвердила девушка. — Вот именно — громилы. Огромные, уродливые и очень жестокие. Так меня по голове огрели, до сих пор болит. Потрогайте, какая шишка.

Шишка пришлась весьма кстати. Евгений потрогал ее, убедился, что они с Настей на одной стороне, и окончательно расположился к откровенности с ней.