Мэдди осмотрелась и увидела на противоположной стене телефон. Рядом на металлической полке лежал справочник. Она сорвалась с места и через секунду уже просматривала первые страницы.

Юта! Дженни была в Юте!

У Мэдди опять закружилась голова, и она опустилась на стул. Ей понадобилась ровно минута, чтобы осознать, что она раскрыла секрет Программы защиты свидетелей. Это открытие помогло ей поверить в свои силы и в то, что она контролирует ситуацию. Мэдди вспомнила Вэгонера, Монро из департамента юстиции и Веинштейна из ФБР. Все они уверяли, что главный конек Программы — местонахождение свидетелей — абсолютно невозможно раскрыть.

Вдруг ей пришло в голову, что они могли оказаться правы насчет дяди Пита, но она тут же отбросила свои подозрения. Они лгали ей все время, не сказав ни слова правды. Почему она должна верить в то, что Лео поддерживает подозрительно неплохие отношения с главарями мафии?

Мэдди прожевала кусок сандвича и глотнула кофе. Ее мозг напряженно работал.

Покончив с едой, она заказала еще чашку кофе, вынула из сумки пачку купленных неделю назад сигарет, закурила и равнодушно посмотрела вокруг. В кафе царило временное затишье, лишь несколько человек пили пиво у стойки.

У Мэдди имелись все основания гордиться собой. Она скрылась от всех, благодаря своей изобретательности добралась до Джексонвилла, Флориды, где никто не мог ее выследить. Им не удалось подчинить себе ее волю. Она доверилась своей интуиции и теперь знает, что Дженни в Юте. Самое главное сейчас, это полностью расслабиться и вспомнить все детали их договоренности с Дженни.

Мэдди нравилось оформление кафе: черно-белые занавески на квадратных окнах, такие же, но с добавлением красного, скатерти на круглых столиках — все это создавало приятную, почти домашнюю атмосферу. На подоконниках стояли глиняные горшочки с геранью. Уютная обстановка и отличное обслуживание, чего еще можно желать? В их с Питом доме в Коннектикуте… Нет, ей не нравятся эти мысли, нужно отвлечься.

Мэдди перевела взгляд на поднос с морковным пирогом, покрытым толстым слоем ванильной глазури. Четверг и пятница… Эти дни как-то связаны с объявлениями. Они писали на зеркале, а потом Дженни стерла все полотенцем. Или это она стерла? Одиннадцать дней. Их разлучили одиннадцать дней назад. За это время Дженни успела поместить в газете свой телефонный номер и код. В Юте только один код. Хорошо это или плохо? Господи, она никак не могла вспомнить условленный день и начинала паниковать Ей надо взять себя в руки.

Пора уходить. Лучше всего думается, когда держишь все свои чувства и эмоции под контролем. Она обязательно все вспомнит, надо только набраться терпения.

Мэдди расплатилась, с улыбкой забрала у официантки сдачу, взяла из вазочки у кассы две лакричные палочки и вышла.

Не оглядываясь, она шагала быстрой деловой походкой, словно знала, куда и зачем идет. Сначала вверх по улице, потом за угол и вниз, до следующего квартала.

Опять позвонить Питу или сделать это только после того, как удастся связаться с Дженни? Надо подумать. Мэдди осмотрелась в поисках галантерейной лавки. Там всегда продается много чего хорошего и есть телефон. В парфюмерном отделе обычно пахнет дорогими духами и пудрой. Она прошла еще метров сто и вскоре заметила на другой стороне улицы желанную вывеску с ярко-красными буквами. В лавке Мэдди купила два набора нижнего белья, несколько мужских футболок маленького размера, шампунь, дезодорант и расческу. Заплатив за покупки, она попросила разменять пятидолларовую банкноту.

Мэдди пришлось некоторое время простоять у телефона, ожидая, пока закончат разговаривать два подростка. Неужели и она была когда-то такой же молодой и беззаботной? Ей захотелось плакать.

Размышляя над тем, оставаться ли ей в Джексонвилле или ехать дальше, Мэдди уставилась на плакат, рекламирующий помаду. В тексте внизу на полном серьезе сообщалось, что как только помада наносится на губы, они становятся необыкновенно привлекательными, и любимому мужчине сразу хочется впиться в них поцелуем. Она чуть не поддалась порыву купить помаду, но вовремя вспомнила, что еще не скоро увидит своего любимого мужчину. Если вообще увидит.

Кабина была старомодной, с металлическим сидением. Мэдди села и закрыла дверь. Оставлять ли сообщение, если у Пита снова сработает автоответчик? Да, конечно.

Когда Мэдди услышала голос Пита, то так разволновалась, что язык перестал ей повиноваться.

— Мэдди, скажи, где ты? — спросил Пит. — Я схожу с ума. Мне кажется, что я смогу во всем разобраться, только скажи мне, как тебя найти. Милая, слушай меня внимательно. Ты помнишь, у кого ты взяла Тилли? Позвони туда и оставь сообщение. Я получу его. Мэдди, ты — моя единственная любовь, и я непременно тебя найду.

— Пит, я очень люблю тебя, а все, что происходит, так ужасно… Я обязательно сделаю то, что ты сказал, как только смогу. Незачем сейчас говорить, где я. Я не хочу, чтобы они… Пит, я люблю тебя так сильно, что порой у меня щемит сердце.

Мэдди положила трубку и вышла из аптеки. Сколько она говорила по телефону? Минуты три. Телефон, из которого она звонила, вполне могли успеть вычислить, если, конечно, разговоры Пита прослушиваются. Ей надо срочно убираться отсюда.

Мэдди доехала до вокзала, где собиралась найти попутку на автостоянке. Оказавшись на месте, она уже хотела подойти к владельцу старенького «форда» — мужчине средних лет, но, перехватив его беспокойный взгляд, интуитивно почувствовала, что делать этого не стоит.

Мэдди снова поймала такси, которое доставило ее на трассу — там можно было без труда остановить машину, едущую в западном направлении. Она знала, что это опасно, но никаких других вариантов не видела.

Мэдди достала из сумки пляжный халат и одела его, накинув капюшон на голову. Вскоре ее подобрала женщина, ехавшая в Саванну, Джорджия. По дороге она узнала о сортах лука столько, что могла бы написать о них книгу.

На следующий день, после ночи, проведенной в маленьком мотеле в Саванне, Мэдди на перекладных добралась до Чарльстона, Южная Каролина. Проснувшись утром, она с кристальной ясностью вспомнила, когда ей надо звонить Дженни. В субботу, в полдень. Через полтора дня.

Кровать была такой удобной, что Мэдди не хотелось вставать, не хотелось лицом к лицу сталкиваться с новым днем и его неопределенностью. Ей предстояло принять серьезное решение: продавать или не продавать кольцо, подаренное Питом к помолвке. Во время недавнего разговора с Питом она так волновалась, что забыла сказать ему, что бывшая хозяйка Тилли, миссис Тиллитсон, вышла на пенсию и переехала вместе с мужем и четырьмя кошками в Техас к дочери и внукам. Мэдди славно повеселилась на вечеринке, устроенной миссис Тиллитсон по случаю отъезда. Пит тогда был в Европе. Неизвестно, как теперь разыскать Каролину Тиллитсон; даже Пит ее не найдет. Возможно, он заходил в «Блумингдейл», чтобы узнать ее новый адрес. Оставила ли она его? А если оставила, то дадут ли его Питу? Мэдди подумала, что вряд ли. Возможно, если бы она сама спросила адрес Каролины у кого-либо из ее старых подруг, то, получила бы его. Но не по телефону. Пустой номер.