- Как ты смеешь…

- Прошу вас, - сказала Жемчужное-Ухо. – Давайте его выслушаем. – Она скрестила руки. – Очимуша, почему ты сомневаешься в словах Мочи?

Синий ками кивнул. – Вот, вот.

Тоши поклонился. – Леди. Я сомневаюсь в словах этого мелкого синего прыща, потому что он постоянно что-то недоговаривает. Если он так озабочен тем, чтобы все исправить, спросите его, почему его соратами внедряются в преступное подполье Такенумы. Спросите его, за что его человек Чорью убил моего напарника. Спросите его, почему в городе над нами целая армия соратами готовиться к боевым действиям.

Тоши положил руки на бедра. – Где будет сражение, Мочи? И на чьей стороне сражаешься ты?

Улыбка Мочи стала жестче. Он сощурил глаза, и его голос зазвучал более остро. – Ты ступил на улицы Оборо?

- Протанцевал от одного края, до другого. К тому же, оставил твою ручную телепатку истекать кровью на дороге. Ее головная боль не пройдет еще пару дней. Если она выживет. На улицах сегодня очень опасно, даже в облаках.

Мочи наклонил голову. – Если ты оставил Чийо в живых, - сказал он, - тебе стоит побеспокоиться о собственном выживании.

- Мочи, - сказала Жемчужное-Ухо, - Я верю, что то, что ты нам только что показал – правда. Это ощущалось слишком реально, чтобы быть иллюзией. Но правда ли то, что говорит Тоши? Есть ли у соратами армия? Если да, каково ее назначение? Они никогда прежде не сражались в больших количествах.

- Они никогда прежде ничего не делали в больших количествах, - сказал Мочи. – Больше я ничего не могу сказать.

- Но ты должен, - сказала Мичико. – Ты должен рассказать нам все. Как мы сможем помочь друг другу, если…

- Вы льстите себе, моя дорогая. Я пытаюсь помочь вам, да, но единственное, что вы можете для меня сделать, это прекратить вмешиваться. Если О-Кагачи манифестирует, даже частично, это изменит все. Ткань обоих миров и барьера между ними будет изменена.

- Так почему же ты не остановил Конду, когда у тебя была такая возможность? – сказал Тоши. – И не рассказывай мне эту ерунду, о том, что «мы пытались, но у нас не получилось». Ты хитрее меня, а я мог бы выдумать с полдюжины способов, помешать кому-нибудь создать заклинание.

Мочи скривился. – Воля Даймё сильна, - сказал он. – Когда соратами увидели, что его нельзя остановить, они решили не предотвращать преступление, а взять его под контроль. Если Великий Древний Змей придет, мы будем теми, кто выстоит, кто отстроит. О-Кагачи будет уничтожать все, пока не вернет себе Похищенную, но его гнев сначала обрушится на Эйгандзё. Если для того, чтобы вернуть свое сокровище ему достаточно будет лишь уничтожить Конду и его королевство, то для остальных будет шанс выжить. Но даже при этом, в отсутствие сильной центральной власти, кому-то нужно будет удержать племена Камигавы от скатывания в дремучее варварство. Кому, если не соратами, это делать? Гоблинам? Крысам?

Лицо Мичико побледнело. – Вы намерены принести в жертву мою нацию, мой народ, - сказала она. – Вы предлагаете нам принять на себя всю силу змеиного гнева, а затем ворваться и подобрать остатки.

По лицу Мочи скользнула тень печали. – Вы раните меня, Принцесса. Я клянусь Вам всем, что свято, что я не стремлюсь покорить Камигаву. Ваш отец сам навлек это несчастье на себя и на свою нацию. Вы правы, я с радостью пожертвовал бы одним королевством ради сохранения всего мира, но Вы должны поверить, что это никогда не было моим намерением, и я делаю это без всякой радости.

- И, тем не менее, ты это сделаешь, - сказал Тоши. – Тот факт, что все это пойдет на пользу твоим последователям, и в то же время, вот уже двадцать лет косит всех остальных, это еще один бонус.

- Оборо осажден ками так же, как и любое другое место, - сказал Мочи. – Мы также терпим наказание за свое участие в преступлении Конды.

- Этого не достаточно, - сказал Тоши. – Но подождите еще пару дней.

Мочи вскинул руки. – Это бесполезно, - сказал он. – Вы можете мне верить, или не верить, но это никак не изменит ни нашу ситуацию, ни ваш выбор действий. Что вы намерены делать? О-Кагачи стремительно надвигается на башню Даймё. Армада соратами готова защищать свой дом, если до этого дойдет, а затем они двинуться по всей Камигаве, спасая всех, кого смогут, не позволяя выжившим пожирать друг друга. Мы готовились к этому дню с ночи рождения Мичико-химе. Мы не можем повернуть назад сейчас.

- Ваша поддержка приветствуется, но в ней нет необходимости. С нами мудрость Минамо и сила Оборо, и это дает нам право на правление миром. Если вы не видите, что это единственное будущее, которое ожидает всех нас, возвращайтесь в свой лес, свое болото, и свою башню. Если вы выживете, я отыщу вас в новом мире, хотя бы для того, чтобы доказать, что ваши страхи были беспочвенны.

Неожиданно, трубы снаружи затрубили громкий, тревожный мотив, проникший даже в глубины кабинета Хисоки. Разбуженный звуком, настоятель очнулся и неуклюже нащупал подлокотники кресла.

- Что это за звук? – пробормотал он. – Это тревога?

Мочи подошел к нему и положил ладонь на голову Хисоки. – Расслабься, друг мой. Это звук начала новой эры. Настало время жестокости и насилия, но за ним последует долгий и продолжительный мир.

Тоши потер тыльную сторону руки, смотря в потолок. Знак на его запястье жег. Он только что был снаружи, только что видел в небе полумесяц, и, тем не менее, знак жег его запястье.

- Вообще-то, - пробормотал он, - думаю, ты лишь наполовину прав. – Тоши достал джитту и провернул ее вокруг большого пальца. – Настало время долгого насилия и жестокости, - сказал он, - за которым не последует ничего.

Мочи выпустил воздух из щек. – О чем ты говоришь, Тоши?

- Сюда явились силы хёдзан, - сказал Тоши. – Хидецугу привел их рано, поглоти его преисподняя.

Глава 20

Клеймо хёдзан, выжженное на плече Хидецугу задымилось, когда Тоши разломил плитку и выпустил пса óни. Огр взревел в диком злорадстве, почувствовав эту боль – она пробудила его кровожадность и заострила органы чувств.

О-бакемоно проигнорировал просьбу Тоши