Грейс подождала, пока он выйдет из конюшни, потом склонилась к дочери.

– У тебя больше нигде не болит? – Она ощупывала тело Фрэнки. – Тебя не били?

– Этот Хэнли дал мне пощечину. Когда я его укусила.

Грейс разглядела небольшой синяк на левой щеке Фрэнки.

– Что-нибудь еще? А во время аварии? Ты головой не ударилась?

– Со мной все в порядке.

– Нет, не в порядке. – Грейс посмотрела на израненные запястья Фрэнки, и ярость поднялась в ней с новой силой. – Они сделали тебе больно.

– Это я сама. Ты всегда говорила, надо давать отпор бандитам, но как я могу дать отпор, если у меня связаны руки.

– Мало ли что я говорю. Не нужно было этого…

– Но ты же права. – Фрэнки нахмурилась. – Честное слово, мама, со мной все в порядке. Ночью немного замерзла – и все. Но я была так занята, перетирая веревки, что почти и не заметила. – Она понизила голос: – И мне страшно. Мне кажется, нам нужно отсюда бежать.

– Обязательно. – Грейс присела на корточки. – Но сделать это нелегко, и нам потребуется помощь. Ты должна слушаться и не задавать вопросов. И не спорить – ни со мной, ни с этими людьми. Сможешь?

– Не знаю. – Фрэнки нахмурилась. – Они бандиты. Ты говорила…

– Я помню, что говорила. Ситуация изменилась. Мне будет труднее сражаться с ними, если придется переживать еще и за тебя. Договорились?

Поколебавшись, девочка кивнула.

– Если они не будут тебя обижать. Мне кажется, они хотят тебе навредить.

– Они ничего мне не сделают, пока я им нужна.

– Пара… Джейк мне о них рассказывал. А я их увижу?

– Попробую договориться с Марво, чтобы ты мне помогала. Так для тебя будет безопаснее. Вот почему ты должна была дать мне слово. Если он увидит, что ты мешаешь, а не помогаешь, он разлучит нас.

– Думаешь, он разрешит?

Грейс надеялась на это всей душой. Иногда возможность бежать возникает неожиданно, на пустом месте. Если вдруг появится шанс, Фрэнки должна быть рядом.

– Буду изо всех сил стараться, чтобы он разрешил. Но мне нужно тебе доверять, Фрэнки. Пара может очень напугать, но ты не должна ни кричать, ни плакать, даже если тебе покажется, что они собираются на меня напасть.

Девочка молчала.

– Но они же не будут на тебя нападать, правда? Они такие же, как остальные лошади – там, дома. Ты можешь с ними поговорить?

Грейс снова обняла дочь и почувствовала, что та дрожит. Фрэнки изо всех сил старалась скрыть от матери свой страх.

– Нет, лошади не причинят мне вреда. Но их труднее заставить слушаться. Потребуется время. Пара давно привыкла делать только то, что им хочется.

– Помнишь, как ты объезжала жеребца для мистера Бейкера? Он думал, жеребец злой, а ты сказала, что лошадь просто боится. Может, эти тоже боятся.

– Может. – Грейс погладила Фрэнки по голове и попыталась ее отвлечь. – Пожалуй, пора перестать называть их Парой. Они живые. Две лошади. И я буду работать с каждой отдельно. Давай придумаем им клички.

– Они белые? И похожи друг на друга?

– Очень похожи. Кобыла и жеребец. Обе с голубыми глазами, но кобыла чуть меньше, и грива у нее темнее. Жеребец крупнее, мощнее, а на боку у него маленький шрам. Наверное, от шпоры.

– Видишь, они, наверное, боятся, что им сделают больно.

– Имена, – напомнила Грейс.

Фрэнки наморщила лоб.

– Это трудно. – Она задумалась. – Пусть кобыла будет Хоуп[8]. Потому что мы об этом думаем, правда? Надеемся, что они нас полюбят.

– Да, конечно. Очень надеемся. А жеребец?

Фрэнки покачала головой и спросила:

– А о чем ты подумала, когда увидела его в первый раз?

Ужас и смерть, несущиеся на нее.

– Наверное, я была слишком занята и ни о чем не думала.

– Давай назовем его Чарли, – помолчав, предложила Фрэнки.

– Что?

– Мне хочется назвать его Чарли.

– Послушай, Фрэнки, эта лошадь ни капельки не похожа на Чарли. Она совсем дикая.

– Но я любила Чарли. И мне будет легче полюбить лошадь, если каждый раз, когда буду ее видеть, я буду вспоминать Чарли. И тебе тоже.

– Возможно. – Грейс попыталась улыбнуться. Потом прочистила горло. – Хорошо, пусть будет Чарли.

– Глупости, – сказал Марво. – Я не позволю ребенку находиться рядом с тобой. Он останется под замком, и если ты будешь проявлять себя корректно, тебе разрешат к ней приходить.

– Но почему? Вам же должно быть известно, что Фрэнки ухаживала за лошадьми на ферме. Она будет мне помогать. – Грейс помолчала. – Или вы сомневаетесь в способности охраны предотвратить наш побег? Полагаю, для вас это большая проблема. От Килмера и его людей вы защититься не смогли.

– Хочешь меня уязвить? Бесполезно. Я решил эту проблему.

– Если я не буду волноваться за дочь, то смогу лучше сосредоточиться на Паре. Работа предстоит нелегкая. Если у вас нет серьезных причин для беспокойства, согласитесь на мою просьбу.

– Ты утверждаешь, что ребенок может помочь приручить Пару? Любопытно.

Грейс напряглась. Уж больно злобная у него улыбка.

– Я утверждаю: ее присутствие пойдет на пользу.

– В таком случае я разрешаю тебе попробовать. Естественно, при этом я жду, что через какое-то время она сядет на одну из лошадей. И даже позволю тебе выбрать, на которую из них.

Боже милосердный!

Марво пристально вглядывался в ее лицо.

– Ну так как?

Эта мысль до смерти напугала Грейс. Но если она не согласится, Марво откажет ей в просьбе. Может, удастся как-то протянуть время, пока не появится возможность бежать.

– Возможно.

– Нет, обязательно. – Он усмехнулся. – А необходимый промежуток времени я определю сам. Мы с Гийомом будем часто вас навещать, чтобы посмотреть, как идут дела. Гийом очень хочет увидеть ее на лошади. Он сомневается, что я буду обращаться с ней так же, как с тобой, и это послужит ему хорошим уроком.

– Будете меня торопить, я ничего не добьюсь от Пары.

– У меня хватит терпения. При условии, что ты не будешь меня раздражать. – Он помолчал. – Или Килмер.

– Килмер тут ни при чем. – Грейс постаралась поскорей сменить тему. – Я хочу, чтобы в конюшне поставили койки для меня и Фрэнки.

– Вот как? А я приготовил для вас более комфортные апартаменты.

Грейс покачала головой.

– Я хочу есть и спать рядом с Парой. Они должны ко мне привыкнуть. Не сомневаюсь, вы позаботитесь о надежной охране.