– Даже не знаю, радоваться или огорчаться долгой разлуке. С одной стороны, каждая такая беседа меня обогащает чем-нибудь. С другой, твое отсутствие может значить либо то, что мы в подарках не нуждаемся, потому что и так уже очень круты…

– Степень своей крутости вы имели возможность оценить совсем недавно, – Леди презрительным жестом отмела это предположение. – Избавляйся от подобных иллюзий, Серый. Это больно, но больней, если от твоих иллюзий тебя избавят другие. Второе предположение?

– А? – далеко не сразу сообразив, что Леди имеет в виду, – кажется, в ее присутствии я действительно глупею. – Ах, да. Твое отсутствие может означать еще и то, что какое-то время с нами все будет хорошо…

Я с надеждой поглядел на Леди.

– Все же соображаешь, – с непонятной интонацией протянула Леди. – Да, какое-то время все будет спокойно и тихо. Наслаждайтесь.

– А… какое? – осторожно спросил я.

Леди пожала плечами.

– Я все же не пророк, а вы слишком хорошо умеете находить приключения на свои головы.

– Это они нас находят, – проворчал я. – Впрочем, спасибо, что поддерживаешь в приключениях. Ведь лук тоже?..

Женщина улыбнулась ностальгически:

– Да, Хартгранн… молодая была, глупая. Сейчас бы сделала по-другому, но и так все равно неплохо вышло, ты как считаешь?

– То есть он… ты его сделала?!. Не просто открыла нам доступ к нему?..

– Упс, проговорилась, – Леди приложила пальцы к губам, глаза ее смеялись. – Да, лук мой, а теперь и твой. Но не только, помни это.

– Да, еще и Нан.

Леди странно улыбнулась.

– Ну, хватит, твоя девушка волнуется. Возвращайся уже.

– Постой, как насчет имени? Ты мое знаешь, и мы типа родственники, сама говорила…

– Э, нет, юноша, – Леди погрозила пальцем. – Наше родство не настолько близко.

– Тогда хотя бы покажешься в настоящем обличье?

– Так, – после молчания, определенно мне польстившего, протянула Леди. – Как догадался?

– Отказ назвать имя. Эльфы тоже не представляются полным кому угодно, часто его только ближние родственники и знают. Лук. Магия в нем хоть и темна, но имеет эльфийский привкус. И «ты». Обращения на «вы» нет в эльфийском языке.

– И во многих земных, между прочим, – пробормотала Леди. – Ну, ладно, молодец…

Она обернулась вокруг себя, и я увидел…

– Нан?

– Очнулся!.. – И девушка всхлипнула, на мое лицо упали теплые слезинки.

– Да… – я промолчал, пытаясь вспомнить нечто увиденное в обмороке. Но на то оно и беспамятство, что о нем не сохраняется памяти. – Нан, скорее всего, тот маг…

– Я знаю. – Девушка смотрела на меня. – Я знаю. Ты его убил. У нас не было выхода…

Ее меняющие цвет глаза закатились, я понял, что она вот-вот упадет в обморок или впадет в истерику. Я осторожно сгреб ее за локти и потряс. Девушка посмотрела на меня осмысленным взглядом.

– В порядке… – тихо ответила на незаданный вопрос.

– Обещай мне… – начал я.

– Нет, – даже не дослушала она. – Этого я не могу обещать.

– Пожалуйста. Если нас поймают, ты должна сдаться. Ты скажешь, что я заставил тебя идти со мной, и принуждал, и…

– Серый, заткнись.

Я замолчал.

– В любом случае, я не сумею солгать таким магам. Но идем.

С ее помощью я встал и огляделся.

Тьма вокруг истаивала, знакомые черные крупинки, никем более не контролируемые, поднимались вверх, словно сажа, и растворялись в воздухе. Деревья вокруг были здорово покорежены силами, и я видел, что касание именно этой силы, в отличие от обычных зеленых чар вэйри, не пошло им на пользу. Листва выглядела обожженной, трава потемнела.

– Давай поскорее уберемся отсюда.

Наскоро зализав раны – не такие уж серьезные, зато их было много, к тому же нанесенные с помощью темной магии раны жглись, – мы двинулись в путь.

– Когда преследователи отойдут от смерти мага, они вцепятся и не отпустят. Мы будем драться насмерть, и оба погибнем в битве. Обещай мне это, Серый.

– Не знаю такой легенды, – вслух пробурчал я. – Что за самоубийственное стремление? Никто не умрет, мы вдвоем будем жить вечно. Я так хочу, и значит, так и будет.

– Серый, – устало начала Нан и осеклась, резко остановилась. Я едва не налетел на нее и выглянул из-за спины, держа руку чуть наотлет, меч трепетал в рукаве, готовый вылететь и разить, с другой ладони было готово прыгнуть заклинание.

– Серый!.. – теперь в голосе Нан был испуганный восторг. – Мы… мы пришли!..

– Куда? – это была первая река, виденная мною здесь. По сравнению с мелкими, едва по пояс, ручьями и родниками, которые можно было перешагнуть, она казалась океаном. Но дома, в своем мире, я назвал бы ее пренебрежительно речкой, а то и речушкой.

Неширокая – едва ли двадцать метров от берега до берега, и, видимо, не очень глубокая речка звонко катила воды, в каждой капле воды отражалось маленькое солнце. Где-то выше по течению шумел перекат или водопад, невидимый за деревьями.

– Да, – сказала Нан. – Пришли. Это он.

– Кто – он? – спросил я.

– Дэв.

– А, так это он и есть? – поинтересовался я. – Честная вода? Ну, привет…

Сжал кулак, гася зарождающееся пламя, и по-дурацки помахал рукой реке.

– Ты разве не чувствуешь?

– Нет, а что я должен… – я осекся. – Ты знаешь… кажется, что-то такое…

Мы изранены и устали, мы только что убили мага вэйри, и на плечах у нас висит погоня, надо спешить. Что я должен чувствовать?

Уж точно не покой и умиротворение.

– Что ты ощущаешь? – настаивала Нан.

– Тут хорошо и защищенно.

– Правда?!. – с восторгом спросила девушка, и я понял, что она все же боялась, что Дэв не примет меня, несмотря на покровительство Леса.

Нан скинула котомку и вытащила лепешку, подняла перед собой.

– О великий Дэв, даруй нам защиту, Правдивая Вода, позволь исцелиться твоей священной влагой!..

Размахнулась и швырнула хлебец на середину реки. Там плеснула крупная рыба.

Нан засмеялась, сняла и бросила на камни живой плащ, положила рядом меч. Тонкие пальцы огладили куртку, и она расстегнулась. Я недоуменно смотрел, как девушка раздевается.

– Ты тоже, – потребовала.

– Не думаю, что сейчас самое подходящее время… Или это такой ритуал?

– Ритуал?!. – взъярилась Нан. – У тебя только одно на уме!

– Ага, – с удовольствием подтвердил я, начиная разоблачаться. Вслед за Нан вошел в воду, ледяная, она обожгла кипятком сбитые ноги. Воздух был полон водяной пыли. Порыв ветра бросил в лицо влагу, я засмеялся, ощутив прилив абсурдной детской радости.