Что ж, именно так думали тысячи людей. Они пытались поиграть с КГБ. Но более-менее успешно заниматься этим опасным развлечением мог только человек, который был выше сотрудников конторы в интеллектуальном плане, понимал те очень жестокие правила, по которым строилась эта игра.

Давайте представим, что тот профессор решил вот так поиграть. После поездки он предоставил сотрудникам комитета ничего не значащую, целиком безобидную, с его точки зрения, информацию. Но это только его мнение.

В КГБ не дураки работали. Для получения информации они использовали не только одного профессора. Разве та самая лаборантка Зиночка не была под прицелом КГБ? На нее ведь тоже имелось достаточно компромата! И вот они уже в тайне друг от друга собирают информацию о самих себе, а по окончании поездки передают ее куда следует.

Два-три и больше информаторов в трудовых коллективах – это были еще цветочки. Ведь эти личности вполне могли и дурака валять. Вчера, дескать, напился – ничего не помню. Нет, как только КГБ получало от вас согласие предоставить первую, будто бы незначительную информацию о ком-то, а вы согласились – ваша участь решена.

И вот почему.

Сотрудники конторы два-три раза выслушали ваш небольшой доклад. Вы там врали, как уж могли, старались обдурить чекиста, который казался вам желторотым юнцом. Но вдруг во время очередной встречи вас приглашают присесть в черную неприметную машину. Вы как-то растерялись, а вам говорят, мол, сущая ерунда, чисто формальности.

Спустя пятнадцать минут вы оказываетесь в серьезном кабинете. Перед вами уже не желторотый юнец, а усталый сотрудник комитета, имеющий серьезный чин. Весь его вид говорит о том, что всякие шутки кончились.

Он пододвигает к вам заполненную анкету и говорит:

– Распишитесь.

Вы читаете и видите перед собой почти приговор. Это соглашение на сотрудничество с Комитетом государственной безопасности. Там дальше идет мелкими буковками о том, что вся информация, которая отныне будет поставляться вами, должна быть правдивой, проверенной. Вы несете за нее персональную ответственность в соответствии с законом. Отныне вы не какой-то там информатор, а секретный сотрудник, сокращенно – сексот.

Не подпишете? Не хотите? Полно, батенька! Вас не страшит тот компромат, который мы на вас собрали? Да ладно вам, не упрямьтесь. Вы ведь уже наш секретный сотрудник, неужто не понятно? Сейчас эта вот маленькая формальность, простая бумажка дает вам защиту от кого угодно, даже от нас, компетентных органов. Мало ли чего? Вдруг на вас донесут? А мы тут как тут с этой бумагой. Знаем, вы наш. И вот что еще, дорогой: не подпишете – все ваши знакомые, близкие, друзья, коллеги узнают о том, что вы уже полгода за ними шпионите. Поймите, уважаемый, вы давно сексот. Сейчас мы просто узакониваем отношения с вами. А эта бумажка поможет вам в жизни, облегчит продвижение по службе. Да и выезд за границу станет для вас вовсе не проблематичным. Хотите в туристическую группу, которая направляется в Италию? Мы включим вас безо всяких проблем. Да-да, и с женой, а как же! Нам нужны там очень крепкие семейные пары. Советские, преданные.

Вот приблизительно так, по этой схеме и велась вербовка. Нужно заметить, что очень и очень многие личности попадались на компромате. Люди оказывались в очень неприятных жизненных ситуациях. Например, уважаемый человек залетел в вытрезвитель или в кожно-венерический диспансер после отдыха на теплом море.

Вначале они соглашались на передачу некой безобидной, как им казалось, информации. Потом такие персоны подписывали это самое соглашение о сотрудничестве. Оно делало их настоящими сексотами, заставляло вести двойную жизнь, существовать в вечном противостоянии со своей совестью.

Немало, конечно, было и таких, кто умело и успешно продвигался по службе благодаря связям с КГБ. Этого тоже нельзя отрицать. Система не только искала преданных ей товарищей, но и успешно находила их в более чем достаточном количестве.

В общем, вы сейчас без труда можете вообразить ту ситуацию, когда в гости к Раневской пришел сотрудник КГБ. Вам вполне удастся понять, что она чувствовала.

К этому времени Фаина Георгиевна была уже народной артисткой СССР. Иными словами, партия и правительство, безусловно, считали ее своей. Но Раневская до сих пор оставалась вне рядов КПСС. О попытках привлечь ее в ряды коммунистов вы уже читали. Но если партия в лице высокопоставленных секретарей отступилась от своего замысла, то комитет решил вплотную заняться актрисой.

Разработкой Фаины Раневской – именно так на языке сотрудников конторы называлась вся деятельность по вербовке и дальнейшему вовлечению кого-либо в ряды сексотов – занялся начальник контрразведки генерал-лейтенант Олег Грибанов. К его чести нужно заметить, что он был человеком не только преданным делу КПСС, но и просто очень умным, профессионалом своего дела. Более всего генерала, конечно же, интересовала работа. Но он был человеком образованным, интеллигентным, поэтому в первую очередь уважал таких же толковых профессионалов. Неважно, в какой сфере они работали.

Для возможной вербовки Раневской был назначен молодой, но подающий надежды сотрудник Коршунов. Этот парень был преисполнен ответственности за порученное дело и осознавал всю его важность. Он решил потратиться и провести первую встречу с Раневской в самом подходящем для этого месте – в ресторане. За свой счет!..

Фаина Георгиевна давно ждала такого приглашения. Она не была легкомысленной женщиной и прекрасно видела, как вокруг каждого актера театра вились странные серые личности. Раневская понимала, почему вдруг то один, то другой ее коллега появлялся в театре с затуманенным скучным взглядом. Она никого не осуждала, знала, что человек не может прожить жизнь без греха. Кто-то всегда попадается. Иначе и быть не может.

Коршунов принялся за деловой разговор после первой же рюмки, даже не притрагиваясь к запеченному гусю, красовавшемуся на столе. Начал он не издалека, а прямо в лоб. Мол, знает ли уважаемая Фаина Георгиевна, сколько усилий тратит Советский Союз на то, чтобы сохранить мир во всем мире, обеспечить своим гражданам счастливую жизнь в условиях полной безопасности?

Фаина Раневская вмиг прониклась серьезностью разговора, буквально глядела в рот своему собеседнику. Все, что он говорил, вызывало на ее лице неподдельный интерес. Ужас, негодование, желание исправить ситуацию, помочь читались в ее взгляде, морщинках возле глаз, стиснутых губах.

Коршунов увидел такой вот отзвук своих слов на лице собеседницы, и его, как говорится, понесло. Он рассказывал Раневской о тысячах шпионов, пойманных сотрудниками КГБ, приводил примеры, когда под личиной добропорядочных людей скрывались агенты империалистических держав, смертельно опасные для советского общества.

Дальше – больше. За столиком с вином и остывшим гусем зазвучали цитаты из программы КПСС. Потом последовал логичный вывод о том, что долг каждого советского человека – помочь государству в его борьбе с мировым империализмом.

Мол, в этом Раневская может помочь.