— Не твое, — согласилась я. — Но ты все равно не отстанешь. Лучше я расскажу один раз и всем сразу.

— Не отстану, — кивнул Пашка. — И не мечтай.

Я не злилась, не считала его поведение навязчивым. Я очень устала и запуталась. И не могла ненавидеть Влада, хотя любому другому мужчине не простила бы обман. Я хотела разобраться — и в себе, и в его мотивах. Пауза? Это хорошо для него, а я никак не могла успокоиться. Мне плохо без Влада… несмотря ни на что.

— И что ты собираешься делать? — спросила Аля, когда я закончила рассказ.

— Не знаю… Если Влад захочет поговорить…

— Уверена, что захочет, — вздохнула она. — Ты хоть выслушай его. Осудить всегда успеешь.

— Кто бы мог подумать… — пробормотал Митя. И набросился на Пашку: — А ты куда смотрел? Это ж… гуру в вашем геймдеве! Как ты мог его не узнать?

— Запросто! — огрызнулся Пашка. — Он что, звезда масс-медиа? Да, я кое-что о нем знаю, но никогда не видел. У него даже имя другое!

— Паш, а что ты о нем знаешь? — поинтересовалась Аля. — Расскажи.

— Да немногое, — буркнул Пашка. — Беркут взлетел, как геймер. Вон, Янка с ним в одну игру гамала в школе. Думали, он такой… опытный мужик, а оказалось, пацан. Потом выяснилось, что он еще и гений. Нет, тут, конечно, и папины вложения помогли. Придумать игру мало, нужно еще найти средства для ее реализации. Скажем так, грамотный пиар помог.

— У него богатые родители? — перебила я. — Все же сын олигарха?

— Боюсь, твой Беркут уже богаче папаши. Хотя скажу честно, не знаю, какие у него доходы. В общем, игра открыла Беркуту безоблачные горизонты, он получил соответствующее образование, потом работал в Европе. Не знаю, кто его сосватал в нашу компанию и какие золотые горы пообещал, но с сентября он наш генеральный директор и один из членов комиссии конкурса.

— Ваш… генеральный директор, — пробурчала я.

— Увольняться собралась? — усмехнулся Пашка. — Ты выиграла пари, Яна.

— Нет.

— Благородно, но глупо, — сказала Аля.

— Ты выиграла, — повторил Пашка. — Влад первый к тебе подошел, это была его инициатива. Это чистая победа.

— Да, но… я не могу… Можешь считать это гордостью, чистоплюйством… Не могу — и все!

— Ян, а я тебя понимаю, — произнес Митя. — Ты права, выбирая любовь.

— Не выбираю я любовь! — взвилась я. — Какая любовь? Мы расстались! Я не хочу его видеть! Слышать о нем ничего не хочу!

— Ага, и поэтому ты каждые пять минут проверяешь телефон. Расслабься, здесь нет связи, — фыркнул Пашка.

— Короче, — отмахнулась я. — Пишу заявление и отдаю Абрамовой диздок, как только возвращаемся в Москву. До того, как в компании нарисуется Влад. Я так решила. Не обсуждается!

— Научил на свою голову, — вздохнул братец. — Нет, Яна, обсуждается, еще как. Я не позволю тебе совершить глупость.

— Интересно, как?

— Ну-у-у… — Пашка замялся, и я почуяла неладное. Смущался он редко. — Ты только по голове не бей, договорились?

— Я подумаю. Колись, быстро! — Я стукнула кулаком по столу.

— О господи… — подпрыгнула Аля.

— Колись, Паша, колись. — Митя похлопал его по плечу. — Рыцарь ты наш… Ян, но ты его не убивай, хорошо? Я к нему привык.

— Да о чем вы? — чуть не взвыла я. — Сколько можно мучить?

— Я с самого начала знал, что пари — дохлый номер, — вздохнул Пашка. — Ты не можешь притворяться, что доказал, кстати, случай с Геннадием. И ты не можешь наплевать на приличия, даже выиграв пари. Но я так же знал, что пари ты выиграешь, потому что у тебя есть я.

— Зашибись… Ты есть, и что?

— Я буду твоим женихом.

— Очень смешно. Абрамова в курсе, что ты гей.

— Она не внесла в условия пункт о сексуальной ориентации.

— Ой, и что это меняет? Квартиру тебе родители купили. Паш, у тебя, конечно, крутая зарплата, но до требований Абрамовой…

— У меня есть бизнес, — перебил меня Пашка.

— Чего?

— Пакет акций нашей компании. С правом голоса в совете директоров.

Да они сговорились, что ли?!

Пашка виновато моргнул.

— Ой, беги, дядь Мить… — произнесла Аля.

И обращалась при этом отнюдь не к брату.

Я не обиделась, но какое-то горькое послевкусие осталось. Глупо обижаться на то, что твой друг успешен, но Пашкина новость была похожа на то, что я узнала о Владе. Почему все от меня что-то скрывают? Боятся, что я захочу воспользоваться чужими связями?

— На работе никто не знает. — Пашка внимательно всматривался в мое лицо. — Ну, кроме руководства. Я удачно вложил деньги, которые заработал, когда учился в универе, только и всего. Руководить и управлять не хочу, меня устраивает место в отделе.

— Понятно, — кивнула я и отвела взгляд.

Он мог решить проблему с Абрамовой сам, без помощи Мити и дурацкой встречи в магазине. Без пари и поездки в Кисловодск. Почему же не захотел? Он рассказывал мне о себе и о своей боли, о погибшей сестре… Его невозможно упрекнуть в обмане, в неискренности, в нежелании помочь.

Так почему ты поступил так жестоко, названный брат?

— Яна, в тебе говорит обида, но постарайся меня понять…

Пашкин голос я слышала как будто издалека. Его новость оглушила, дезориентировала. Я действительно не понимала ничего из того, что он сейчас говорил.

— Я не обижаюсь, Паш.

— Заметно… — процедил он.

— Не обращай внимания, я устала. — Поезд дернулся и остановился. — Давай поговорим позже?

— Минводы, — сказал Митя. — Долго будем стоять, больше часа. Паш, а Паш… пойдем, покурим.

— О, и я с вами. — Аля потянулась за сумочкой. — Куплю мороженого. Яна, ты будешь?

Я равнодушно наблюдала, как Митя сует Пашке в руки барсетку, как выпихивает его из купе. Кажется, сейчас братцу достанется. Неужели из-за меня? Митя же не курит, это только повод…

— Мить, — позвала я, выглядывая в коридор.

Он обернулся.

— Мить, не надо. Я в порядке, правда. Просто устала. Я не спала всю ночь.

— Тебе не о чем переживать, Яна, — ответил он.

Если честно, то сейчас я ничего не чувствовала, просто понимала, что ругать Пашку неправильно, несправедливо. Через окно я видела, как на перроне кучкуются пассажиры: кто-то курил, кто-то выгуливал собак, кто-то бегал за детьми. Пашка, Митя и Аля встали в стороне. Митя взмахивал руками и что-то сердито выговаривал Пашке, Аля качала головой, Пашка слушал, потом развернулся и куда-то пошел.