– Так ты ей тоже нравишься.

– Нет, это совсем другое. Спасибо, что прочел дневник Джульет, Саймон. Спасибо, что выслушал мою болтовню.

– Эй, но мы ведь приятели, не так ли?

– Да.

Да.

– Тогда попробуем уговорить Тадеуша выдать нам пивка.

– А я говорю тебе, что всё не так просто, Ти. Ты не представляешь, каково здесь…

– Я рассчитываю на тебя, Сай. Ты туда, блин, не прохлаждаться приехал.

– Я знаю, Ти, но я не могу этих мертвецов вытащить из собственной задницы. Или ты хочешь, чтобы я столкнул кого-то из альпинистов с этой долбаной горы? Вырубил им кислород?

– Да, если придется.

Зря я послал ему письмо. В ответ я получил целых семь, одно резче другого, и Тьерри настаивал, чтобы я позвонил ему, даже несмотря на то, что звонки по спутниковой связи из базового лагеря стоили чудовищно дорого. Я не мог вечно откладывать это. В конце концов я дождался, когда общая палатка опустеет, проскользнул в радиорубку и набрал наш домашний номер, надеясь, что он не возьмет трубку. Но он взял; несмотря на приличную разницу во времени, голос у него был бодрый.

– Я занял тридцать тысяч долларов у своих стариков, Саймон. И сделал я это не ради того, чтобы ты завел на этой чертовой горе новых друзей. Или ты думаешь, что я хочу вернуться в Штаты?

– Да, мне очень жаль, что тебе пришлось влезть в свой долбаный трастовый фонд, Тьерри. Так что, твои старики реально собираются похитить тебя и силой увезти в США? У нас есть еще шесть месяцев, мы можем придумать что-нибудь…

– А что насчет тех украинцев, о которых ты говорил?

Блин.

– А что с ними?

– Ты сказал, что они остались в последнем лагере перед вершиной. Ты ведь можешь снять их по пути наверх, правда? На карту поставлена моя задница, Саймон. Ты должен мне.

– Я? Должен тебе? Что это значит, черт побери?

– Я создал этот сайт, выполнил большую часть работ. Я пишу весь контент.

– Ты что, блин, меня разыгрываешь? А как насчет Куум Пот? Кто сделал это? Кто, блин, едва не погиб там? Не ты со своей жирной задницей, это уж точно. Я с самого начала говорил тебе, что это плохая идея, но ты настоял, чтобы я отправился сюда. Ты подтолкнул меня, Ти. А это не просто долгая прогулка на большом холме. Это до чертиков изнурительно. Дышать здесь и одновременно идти уже достаточно тяжело, не говоря обо всем остальном.

– Значит, ты сдаешься, так получается? Бросаешь меня по уши в дерьме. Ну, спасибо тебе огромное, дружище.

– Да пошел ты, Тьерри.

Я повесил трубку. Хотелось что-нибудь пнуть от злости. Или врезать кому-нибудь. Когда я вышел из узла связи, оказалось, что в столовой сидит Малколм, сложив перед собой руки на столе. Что он слышал? После возвращения с седла я его почти не видел.

– Привет, Малколм, – сказал я, прощупывая почву. – Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

– Уже известно, разрешит ли вам Тадеуш подниматься на вершину?

– Известно. Похоже, ответ положительный.

– Прекрасно.

– Ты там общался на повышенных тонах. Дома проблемы?

– Типа того.

– Присядь, сынок. Думаю, нам нужно поговорить.

Вот черт. Я был явно не в том состоянии и не в том настроении, чтобы выслушивать сейчас мудрые советы по безопасности во время горных восхождений.

– Ты тот самый парень, которого вытащили из Куум Пот.

Еще хуже.

– Вы знаете о Куум Пот?

– Да. Когда-то давно я и сам был кейвером. Я сразу понял, что где-то тебя видел.

По-моему, газетные снимки были слишком размытыми, чтобы узнать меня в лицо, но, с другой стороны, я ведь не все их видел; в этом плане я тогда применил излюбленную тактику Саймона Ньюмена – бегство от действительности.

– А проводник, который был там с тобой, погиб, верно?

– Ну да. Он оказался психом.

– Нельзя так говорить о мертвых.

– Вы просто его не знали.

– А зачем ты вообще полез туда? Собирался снимать погибших там парней, не так ли?

– Да.

– И на Эйгер ты не поднимался, верно?

– Да.

Он удовлетворенно кивнул. Стоило, наверное, справедливости ради объяснить ему, что это была ложь Тьерри, а не моя, но я не видел в этом смысла.

– Опрометчивости, Саймон, нет места ни в пещере, ни на горе.

– Да? Кто бы говорил! А как насчет вас, Малколм? Что случилось с вами на седле?

– Это не считается.

– Вы сказали, что у вас проблемы со зрением. То же самое случилось и в прошлый раз? Поэтому вы не взяли вершину?

– Ты пытаешься сейчас изворачиваться. Не нужно.

Он пристально смотрел на меня своими водянистыми голубыми глазами. Я выдержал этот взгляд.

– Вы собираетесь рассказать об этом Тадеушу?

– Нет.

И я понимал почему. Он и сам что-то скрывал, в этом всё дело. Он что-то скрывает, я что-то скрываю. Марк тоже что-то скрывает. Все мы что-то скрывали.

Час спустя я проверил свой почтовый ящик. Там, конечно, оказалось послание от Тьерри:

Мерзавец.

Он знал, чем меня достать.

Волна оживления прокатилась по лагерю, когда Тадеуш пригласил всех в общую палатку. Большинство сгрудилось вокруг стола, но Мингма, Ирени и Дордже предпочли встать за спиной у всех.

– Я переговорил с другими командами, – начал Тадеуш. – Первыми на вершину пойдут китайцы. Намного раньше, чем представляется разумным, но это их дело. После них разрешение получили мы. Шестнадцатого мая мы выходим в Лагерь I, и у нас будет двухдневное окно хорошей погоды. Потом пойдут польские ребята, интернациональная команда и команда «Маунтин Конквест».

Робби поднял руку, но Тадеуш проигнорировал его.

– Мы сделаем это тихо. Не стоит настораживать нашей готовностью другие команды, ожидающие в ПБЛ. Нам не нужны пробки на Второй ступени. Это понятно? Мы должны избежать заторов в узких местах. На гребне может поместиться примерно шестьдесят альпинистов. Если их станет больше, возникнут проблемы. Вы же не хотите торчать в очереди к вершине, как в супермаркете к кассе? Поэтому, пожалуйста, прислушайтесь к тому, что я говорю. Те, у кого есть друзья в других лагерях, даже среди независимых восходителей, пожалуйста, не рассказывайте никому о дате нашего выступления к вершине.