почему-то болит, хотя уж точно не простужен. Но говорят, это тоже после наркоза бывает.

— Выздоравливай, — похоже, Дмитрий не нуждается в моём ответе. Чуть улыбается мне, за плечо мягко трогает и уже собирается уходить.

— А где она? — тогда всё-таки заговариваю.

Я, кончено, видел, что успел, но хочу посмотреть на Юльку как можно скорее, убедиться. Помню её руки на мне и отчаянный голос… Нет, точно в порядке она. По крайней мере, физически.

— Просидела здесь целые сутки, вырубилась где-то в коридоре. Даже не заметила, как я пришёл. Сейчас разбужу.

Воу. То есть Дмитрий уже настолько за нас с ней как пару, что готов её ко мне приводить? Надо будет к этому привыкнуть. Пока как-то не получается. Слабо улавливаю реальность.

Но за главное всё-таки цепляюсь:

— И домой отправьте. Пусть поспит нормально.

— Да не пойдёт она домой, — с лёгким надрывом возражает Дмитрий.

Усмехается неловко и тут же выходит: видимо, звать дочь.

**************************

Юля приходит не сразу — я уже и отрубиться снова успеваю, и врачи несколько раз заходят, и перекусываю даже немного. Видимо, Дмитрий всё же как любящий папочка хотя бы будить девчонку не стал, раз уж домой её не увести.

Как ей вообще позволяют там в коридоре спать? Может, хотя бы оплатить ещё палату для размещения Юли? Насколько я понял, это скорее частная клиника, у них может быть предусмотрено и что-то типа гостевой.

Кстати, интересно, за чьи бабки я тут пребываю? Хотя это-то как раз в целом понятно. И наверняка влетело Дмитрию в нехилую копеечку. Да, он обеспеченный, это видно, но всё равно я поговорю о возмещении ему потом. Не хочу за его счёт.

Не из-за негатива к нему — этого как раз уже точно нет. Я вполне понял его объяснения. Можно сказать, проникся.

Но не привык как-то, когда кто-то что-то за меня делает. Платит уж тем более. Всю жизнь сам вывожу.

Пытаюсь сесть как раз в тот самый момент, когда у меня в палате появляется Юля.

— Шла бы ты домой, — без понятия, почему именно это говорю ей в первую очередь.

Да, не по себе тут перед ней чуть ли не беспомощным быть, тем более в свете недавней новости от врачей, что ещё как минимум полгода на костылях буду ходить. И академ мне надо будет взять, потому что лечение продолжится после выписки тоже.

Но всё это не повод выпаливать девчонке именно это. Вообще-то собирался спросить о самочувствии.

Впрочем, Юля не теряется. Ближе подходит, садится ко мне на постель рядом, смотрит так ласково, что аж взгляд отвожу, не выдерживаю почему-то.

— Только вместе с тобой, — уверенно и мягко заявляет она.

— Я пока тут прописался, — неловко усмехаюсь.

Да, на этот раз у меня получается это сделать. Как и говорить более-менее окрепшим голосом. Только вот всё равно мне тут зависать как минимум неделю ещё. Точно даже непонятно, сколько — зависит от обследований, которые мне проведут после небольшого курса послеоперационного лечения.

— Значит, и я тоже, — решительно обозначает Юля.

Всё ещё не смотрю на неё. Усиленно втягиваю носом воздух. С одной стороны, приятно, что она так обо мне беспокоится. С другой… Не хочу, чтобы видела меня таким. Это я вообще-то о ней заботиться должен, а не наоборот.

— Не упрямься, универ забросишь? — напоминаю почти строго.

— Пофигу на него, — Юля неожиданно берёт моё лицо в свои нежные ладони, заставляя всё-таки посмотреть на неё. И почти захлебнуться в тепле и чуть ли не ласке её взгляда.

Она нисколько не сомневается в своих словах. И уверенность эта такая сильная, такая отчаянная, что я и спорить будто не имею право. Чувствую ведь, что Юле действительно важно быть рядом.

— Нельзя так, — только и бурчу уже не особо настойчиво.

На это Юля только чмокает меня в губы осторожно, но словно точку ставя. Снова ухмыляюсь, но не спорю, внимая тому, как её руки мне уже по плечам опускаются, гладят слегка, будто изучают.

Уверен, всё она уже про моё состояние знает от врачей.

— Возможно, однажды ты мне расскажешь, откуда у тебя шрамы на спине, — неожиданно говорит она тихим голосом, продолжая мягко порхать по мне пальцами.

Мгновенно напрягаюсь — нашла вообще, что вспомнить. Нафиг эту тему.

— Так себе информация, — обрываю хмуро.

— Я хочу знать, — шелестит она, чуть шмыгнув носом. — Не хочу, чтобы ты больше как-либо страдал.

Она с таким чувством это говорит, что улыбка сама собой на лицо ползёт.

Слышать от неё любые слова, намекающие на мою значимость… Некоторое время назад сомневался, что дождусь когда-нибудь. Особенно в день, когда забирал Юлю с какой-то стрёмной парковки после её свидания с мудаком.

Ну да ладно. Дело прошлое.

— Я и не страдаю, — уверяю так ласково, как, наверное, ещё ни с кем не говорил. Ну разве что только с ней. — У меня вообще всё зашибись. Ты рядом. И с батей твоим, кажется, помирились.

Слегка глажу её по щеке, чуть наклоняюсь, в носик целую, слыша что-то типа довольного урчания. Какая Юлька стала со мной… Сговорчивая, нежная такая, чувствительная и чувственная. Моя.

Хочется касаться ещё и ещё. Кажется, я всё-таки иду на поправку.

И, чёрт возьми, я готов ещё раз — да даже больше — кинуться под машину, лишь бы Юля вот так смотрела на меня с любовью явной, рядом была, совсем не злилась больше. Хотя ладно, всё это и без машины было бы.

Ну разве что, кроме расположения её отца ко мне.

— Он теперь в восторге от тебя, — будто прочитав мои мысли, усмехается Юля. — Серьёзно, тут ко мне пытался кто-то подкатить, так папа осадил этого парня даже раньше, чем я успела, и сказал, что я занята вообще-то.

У меня аж рука замирает в её волосах. Неожиданная информация. Хотя не сказать, что удивительная — я ведь чувствовал, что Дмитрий был искренен, говоря со мной. Да и поступками доказывает.

Больше удивляет, что мне прям реально приятно