— Да. И когда мой прах будет захоронен рядом с Афинами, я еще единожды, прежде чем отправлюсь в Чистилище, в последний раз посещу этот дом, чтобы сказать хозяину, где ему нужно копать.

— И тогда он сможет жить безбедно до конца своей жизни, — довольно кивнул Мэт. — Все в выигрыше, и все счастливы. Хорошо, сквайр Спиро. Нынче же утром я переговорю с твоим потомком. И я буду более убедительным, если мне удастся выспаться.

— Ага, я смотрю, мне тут надо подкупать не только моего потомка, — проворчал призрак. — Ладно, менестрель, на сегодняшнюю ночь я оставлю тебя в покое. Но если ты предашь меня, я найду способ расправиться с тобой рано или поздно! Помни: куда не могут добраться мои кости, может добраться мой дух, хотя это так тяжело и больно!

— Хочешь сказать, что сможешь следить за Паскалем, если он пойдет со мной? — Мэт склонил голову набок. — А эктоплазматическая наследственная связь прочнее, чем я думал! Ладно, вы, главное, сквайр Спиро, не переживайте, что обещал — сделаю. С потомком вашим побеседую, но за него обещать ничего не буду.

— И не надо. Деньги — вот лучшее обещание, — проворчал призрак. — Ладно, теперь я вас покину, но помни о своей клятве!

С этими словами призрак мигнул и исчез, словно его и не было.

В комнате стало тихо-тихо и очень темно. Так продолжалось с минуту, после чего вдруг сама собой загорелась погасшая свеча, Мэт увидел бледного, покрывшегося капельками испарины Паскаля. Он отер тыльной стороной руки лоб и дрожащим голосом проговорил:

— П-просто уди-вит-тельно, Мэт-тью! А в-ведь м-мой п-предок прав... т-ты не п-просто м-менест-трель и д-даже н-не п-просто рыцарь, а?

— Я? — Мэт попытался разыграть полную невинность. — Паскаль! Если уж тебе неизвестны мои тайны, кому в Латрурии они известны? Давай-ка спать. Я бы на твоем месте взял одеяло и отправился на сеновал. Не скажу, чтобы мне так уж хотелось ложиться одному на эту кровать, но подозреваю, что, появившись с утра бодрым и выспавшимся из этой уютной спаленки, я произведу большое впечатление. От тебя же этого не требуется.

Мэт оказался прав. Судя по тому, какие лица были у сквайра и всего семейства, когда он утром вышел к завтраку, впечатление он таки произвел. Мэт, крайне довольный собой, уселся за стол. Перед ним лежал большой ломоть хлеба, служивший тарелкой. Девушка-служанка положила на хлеб чего-то жареного. Мэт благодарно кивнул служанке и, обведя радостным взглядом все семейство, благодушно проговорил:

— Доброе утро!

— А-а-а, доброе утро! — промямлил сквайр. — Хорошо ли... выспались?

— О, просто замечательно, спасибо! Только немножко поворочался, а потом так крепко уснул!

Паскаль, с трудом сдерживая смех, старался смотреть только в тарелку с овсянкой.

— Удивительное дело... — прошептала жена сквайра.

А Панегира смотрела на Мэта с восторгом. «Хотя нет, не с восторгом, — подумав, решил Мэт, — со страхом».

— Что и... сны не снились? — робко поинтересовался сквайр.

— Нет, не снились, но зато мы весьма интересно потолковали с призраком, который тут у вас обитает. — Мэт устремил на сквайра невинный взор. — Такой умный человек, стоит только разговориться с ним по душам.

Сквайр побелел как полотно. Супруга его чуть не грохнулась в обморок, а Панегира стала явственно сползать со стула. К счастью, она покачнулась в сторону Паскаля, и тот ловко подхватил ее и усадил обратно. Девушка пробормотала слова благодарности, а Мэт подумал, так ли уж случайно она вдруг потеряла сознание?

— Вам... вам удалось поговорить с призраком? — запинаясь, выговорил сквайр. — И вы... вы его не... не испугались?

— Ну, как сказать, как сказать. Его всякий испугается: взял и возник из ниоткуда! — воскликнул Мэт. — Но я знаю парочку древних заклинаний — мы, менестрели, знаете, такие штучки собираем, — и тогда он смирился. Он только хотел меня из комнаты выставить.

— И... и как же вам удалось ему отказать? — поинтересовалась уже пришедшая в себя супруга сквайра.

— Я просто спросил его: «Почему?»

— «Почему?» И он вам ответил почему?

— Ну, он мне много всякого наговорил, — небрежно отмахнулся Мэт. — Но главное — это то, что он желает вернуться в Грецию.

— Желает вернуться? — тупо переспросил сквайр, а жена вцепилась в его руку и умоляющим голосом запричитала:

— Муж мой, немедленно! Сделай то, о чем он просит! Если есть возможность избавиться от этого ужасного призрака, нужно сделать это.

— Прежде чем платить по счету, не грех на него взглянуть, — проворчал сквайр. — Чей призрак-то? Старика Спиро, верно?

— Да, призрак того, кто построил этот дом, — подтвердил Мэт. — Поэтому он и считает, что вправе удерживать эту комнату за собой. Он не только построил этот дом, он еще и умер в нем.

— Это ведь самая шикарная комната в доме! — ныла жена сквайра.

— Но как это он собирается вернуться на родину? — вытаращив глаза, воскликнул сквайр. — Он же мертвый!

— Вы правы, но он полагает, что вы могли бы выкопать его гроб и перевезти на корабле в Грецию. А он последует за своим прахом.

— Может, и стоит попробовать, — пробормотал сквайр, вперив взор в потолок.

— Стоит? — Жена снова впилась пальцами в руку сквайра. — Да это не то слово — «стоит»! Тогда мы сможем освятить эту комнату, разобрать заложенные кирпичом окна и... самим туда перебраться!

— Это влетит в копеечку, — предостерег жену сквайр. — Ты же хотела, чтобы мы выстроили летний домик — тогда с ним придется подождать.

Жена отвела взгляд и капризно проговорила:

— У всех добропорядочных семейств есть летние дома.

— Но у всех добропорядочных семейств есть хотя бы по одному призраку, — напомнил жене сквайр.

— У нас их два — и об этом я жалеть не буду. Он такой противный, такой злой, такой... страшный!

— Да, но стоит ли он твоего летнего дома, подумай!

— Все-таки стоит! — в сердцах выкрикнула жена. — Но все равно у нас останется достаточно денег, чтобы по-новому отделать комнату, верно?

— Уйма, — встрял Мэт. — Он где-то в усадьбе зарыл кучу золота — хотел вырыть его перед тем, как тронуться в Грецию, но его, увы, убили.

Сквайр заметно оживился.

— И где же это сокровище?

— Ну... я бы это так не назвал, — счел за должное предупредить хозяина Мэт. — Он сказал, что как только его прах будет перевезен, как он завещал, в Афины, он по пути в Чистилище еще раз навестит ваш гостеприимный дом и скажет, где зарыты деньги.

— Значит, у меня все-таки будет летний дом! — радостно воскликнула жена сквайра.

— Я бы на это не рассчитывал, — осадил ее Мэт.

— Значит, он сказал, что это не сокровище — скорее всего там сумма, которой хватит на перевозку и захоронение гроба. А может быть, он и врал, чтобы вынудить нас сделать то, что взбрело в голову старику Спиро. И все-таки стоит рискнуть, — резюмировал сквайр.