Стражник, крякнув, спешно ткнул оружие концом в землю, чтобы не уронить.

– Да будут переговоры! – крикнула Дейдре. – Высылайте парламентария!

Никодимус выступил вперед на несколько шагов.

Дейдре двинулась ему навстречу нетвердой походкой, словно пьяная.

– Спрячь ее! – просипела она, приблизившись, и заслонилась ладонью. – Спрячь, я не смогу скрыть ее от Тайфона…

– Сайрус, встаньте между нами и клириком, – распорядился Никодимус. – Что бы ни случилось, Дейдре не должна ее увидеть.

Сайрус загородил собой Франческу и перетащил несколько фраз из вуали в мантию. Переписанные в пространные тяжеловесные обороты, они превратили ее полы в ширму.

– Теперь можешь смотреть, Дейдре, – произнес Никодимус вполголоса.

Дейдре не шевелилась.

– Дейдре, – полушепотом позвал Никодимус.

Она опустила руку – и Сайрус поразился ее красоте. На фоне темно-оливковой кожи большие зеленые глаза сияли еще ярче. Что-то в чертах девушки роднило ее с Никодимусом.

– Нико… – проговорила Дейдре. – Каждый раз ожидаю увидеть прежнего восторженного мальчишку, как в Звездной академии. Так непривычно, что ты теперь… – Она кивнула на его голый торс и обвела рукой кобольдов.

– Больше не пешка Никодимус.

– Грустно. Но по крайней мере, мы тебя еще не прикончили.

– На этот раз вероятность велика. В самом деле – мне кажется, у крестьянина, идущего на лорнского паладина с зубочисткой, и то шансов уцелеть больше.

– Ты это в прошлый раз говорил. – Она улыбнулась уголком губ. – Когда наполнял святилище густой тьмой, в которой все увязли, как в патоке.

– Еще бы. Ты пробила мне руку обломком стула и скинула с пятого этажа.

– Тебе еще повезло, что я этим и ограничилась, – фыркнула Дейдре. – После того, во что твоя вязкая тьма превратила мои волосы. – Она помолчала. – Рада видеть Шеннона живым. Я боялась, мы его прикончили, когда накрыли вас на том складе у каников.

Сайрус поймал себя на том, что подается вперед, ловя каждое слово.

– Откуда ты знала, что мы будем в этом проулке? – поинтересовался Никодимус.

Дейдре задрожала.

– Пронюхав о твоих связях со смутьянами-ополченцами, мы догадались, что кто-то из квартальной стражи оставляет для вас лазейку при облаве на ликантропов. Поэтому в сегодняшней облаве я поставила своих людей приглядывать за единственным отрядом из каников.

Никодимус застонал от досады.

– Ну что тебе стоит быть чуточку поглупее?

– Как раз хотела попросить тебя быть чуточку посмекалистее.

– Если нам удастся ускользнуть, обещаю, что мы добудем изумруд и освободим тебя. Сегодня почти удалось, только вот Скиталец все карты спутал. Но зачем ты послала мне Фран…

– Не произноси! – дернувшись, оборвала его Дейдре. – Не произноси ее имя и не показывай ее мне. Тайфон снова проникся подозрениями. Копался у меня в сознании – правда, неглубоко, но все равно теперь он яснее видит мои мысли. Если я замечу ее или услышу имя, скрыть воспоминание от Тайфона будет сложнее.

– Буду прятать, – поспешно пообещал Никодимус. – Какие у тебя вести?

– Почти никаких, иначе Тайфон прочтет. Но скажу вот что: в городе появились двое астрофельских магов, приспешники твоей сестрицы. Зачем, не знаю.

Никодимус кивнул.

– Мы от таких уже отвязывались.

– Эти действуют иначе. Явились прямиком в святилище и потребовали аудиенции с канонисткой. Напористые. И Тайфон их почему-то не хочет убивать. Что-то его в магине восхищает. По-моему, она аватара, и ее божество, с большой долей вероятности, принадлежит к Альянсу святых еретиков.

– Откуда такие предположения?

– Не представляю иной причины, по которой Тайфон отказался бы уничтожить на месте представительницу академии. Сдается мне, он хочет схватить ее или поработить, как Боанн и Кейлу. В любом случае она представляет большую угрозу для тебя и… – Она вздрогнула. – Той, кого мне нельзя видеть.

Никодимус кивнул.

– Однако мне есть чем похвастаться. Я узнала, что такое тихое увядание. – Дейдре объяснила в двух словах, что Тайфон с помощью изумруда искореняет ошибки в праязыке. Никодимус попросил растолковать подробнее, но Дейдре лишь головой покачала. – Это все, что мне известно, Нико… А что касается… женщины… – Голова дернулась.

– Не произноси, – поспешно перебил ее Никодимус. – Какие будут указания насчет той, которую ты ко мне послала?

– Береги ее, – выпалила Дейдре. – С появлением в городе астрофельских магов Тайфон может решить, что надобность в ней отпала. Ей предстояло поддерживать в тебе жизнь, когда он тебя схватит, но все слишком быстро меняется. Держи ее при себе. Слушай ее. Тайфон слишком много знает. Сегодня он сказал, что подчинит себе любого, кто будет артачиться. Не знаю, меня он имел в виду или тебя… а может, дракона, который, по его словам, уже близок к завершению. Кто подразумевался, Скиталец или… или второй, мне неведомо. – Она судорожно дернулась и сжала губы. – Все, теряю самостоятельность.

– Борись, Дейдре.

– И последнее. Скиталец. Я узнала его имя – Джей Амбер. Когда произносишь его вслух или мысленно, воздействие Скитальца на сознание уменьшается. Не знаю, как Тайфон этого добился, но…

Ее скрутила очередная конвульсия.

Никодимус шагнул вперед.

– Дейдре, мы справимся с любой ловушкой, которую приготовят нам демон и полудракон. Мы не оставим попыток тебя освободить.

Дейдре скованно кивнула.

– Я всегда думаю о тебе, Дейдре.

Гримаса боли на ее лице сменилась сперва благодарностью, потом печалью.

– Я не сдамся, Нико.

Еще раз судорожно дернув рукой, она отправилась обратно под люцериновые фонари. Стражник, придерживавший меч, накренил его рукоятью к Дейдре, и воительница, без усилий вытянув двуручник из земли, развернулась к Никодимусу. Лицо окаменело, в движениях появилась твердость и уверенность.

– Переговоры провалились! – возвестила она. – Монстров и чарословов убить на месте, полуголого оставить для допроса, но ни в коем случае не касайтесь его даже пальцем.

Она шагнула вперед, направив меч на Никодимуса. С другого конца проулка донесся дружный воинственный клич – это ринулись в атаку копейщики.

Сайрус окинул взглядом мантию. На груди слабо голубела тонюсенькая паутина текста – едва ли хватит даже на манипуляции с самой мантией, что уж говорить о защите.

– Пли! – скомандовал Шеннон.

Сайрус поднял глаза. Франческа, замахнувшись, метнула чем-то в люцериновый фонарь над головой, но иерофантский змей, вспыхнув синим, с шелестом скользнул по шесту, заключая фонарь в кокон. На миг воцарилась относительная темнота. В проулке тотчас прогремел еще один взрыв – Никодимус не терял времени даром, – и Сайруса чуть не сбила с ног ударная волна.