— Я не говорил, что вы одержимы, лишь указал на такую возможность. Из-за нестабильного эмоционального состояния вы рискуете подхватить филлиду.

— Что ещё за филлида?

— Бестелесная, энергетическая сущность питающаяся эмоциями людей. После проверки на одержимость, вам стоит пройти эмоциональную зачистку во избежание…

— Нет! Никакой эмоциональной зачистки.

— Эмоциональная нестабильность карается лишением свободы и включением в список штатных эмпатов экзорцистов, — словно по бумажке продолжил сыпать фактами Хэ Цун.

— Кто такие эмпаты?

— Одержимые с высокой сопротивляемостью, которые помогают экзорцистам выявлять эмоционально нестабильных людей и других одержимых. Среди эмпатов известны случаи, когда смерть от внедрения филлиды так и не наступила.

— Из-за филлид ещё и умирают? — впечатлилась Альфэй.

— Происходит постепенное отмирание тканей и внутренних органов, а после окончательная смерть.

— Если я не соглашусь на эмоциональную зачистку, вы подселите в меня эту самую филлиду?

— Сознательное внедрение филлиды против воли человека карается смертной казнью, — отрицательно качнул головой Хэ Цун, который не выказал никаких признаков удивления от её неосведомлённости. — Однако от филлид не существует иной защиты, кроме полного отсутствия эмоций. Эмоциональная нестабильность рано или поздно привлечёт к вам филлиду.

— Кажется, начинаю понимать, — с облегчением вздохнула Альфэй.

— Для более детального изучения ситуации и самостоятельного поиска ответов на возникающие вопросы у вас в комнате установлен компьютер, — обратил Хэ Цун её внимание на громоздкого и явно доисторического монстра на столе. — Чтобы вызвать экзорциста-координатора на панели доступа с вашей стороны нажмите и удерживайте цифру один.

После вводной лекции о здешнем мироустройстве Хэ Цун оставил Альфэй в покое. Вечером небольшой лифт доставил ей ужин и увёз грязную посуду в неизвестном направлении.

А утром сразу по окончании завтрака Хэ Цун отвёл Альфэй на медицинский этаж, расположенный чуть ниже на девяносто девятом. Первым делом Альфэй просканировали штукой напоминающей томограф, которая подтвердила, что никакая она не одержимая.

— Зачем нужен прибор, если можно определить одержимого с помощью эмпата? — удивилась Альфэй.

— Проверку эмпата вы уже прошли, подтверждение филлидоискателем нужно для внесения в дело, — пояснил обследовавший её медик.

Большую часть дня Альфэй провела сдавая тесты и медицинские анализы. Ей отсканировали сетчатку глаза, взяли отпечатки пальцев и даже кровью не побрезговали.

На обратном пути в её то ли комнату, то ли камеру Хэ Цун вновь попытался убедить её избавиться от эмоций. Впрочем, вариант с камерой был всё же ближе к истине, потому что, выслушав её отказ, экзорцист-координатор вновь запер её за прозрачным стеклом, как рыбку в аквариуме.

Альфэй осталась в одиночестве обдумывать своё положение. Как и предупреждал наставник Ли, в новом мире ситуация с запретом на эмоции только усложнилась. Встреченные ею люди неподвижностью лицевых мышц больше напоминали андроидов. Если в мире Оживших чувства делили на «хорошие» и «плохие», то теперь смертные вовсе их отринули. Увы, решение этой проблемы крылось внутри самой Альфэй.

Искать подсказки она стала единственным доступным ей сейчас способом: в Сети, к которой был подключен компьютер.

Смертные этого мира придумали множество методов подавления и уничтожения эмоций, от психологических и медикаментозных до хирургических. Кто-то подчинялся необходимости, кто-то боролся, считая, что жизнь наполненная чувствами стоит даже риска одержимости.

Пропаганда отказа от эмоций строилась на эксплуатации всеобщего страха. Впрочем, в реалиях этого мира скорее побеждал инстинкт самосохранения, логика и голый расчёт. Сеть пестрила видеороликами бьющихся в истерике одержимых, забившихся под кровать или в шкаф, нападающих на других людей или животных. Во всех случаях эмоции буквально сводили человека с ума. Чаще всего одержимый не доживал до момента, когда из-за филлиды у него начнут отказывать внутренние органы. Не привычные к чувствам, люди накладывали на себя руки, не в силах вынести психологической нагрузки.

Эмпатами становились единицы тех, кто смог ужиться с подселившейся филлидой. Для этого требовалась высокая устойчивость к одержимости и, по-видимому, склонность, поскольку даже люди с высокой устойчивостью не обязательно становились эмпатами.

Войны и преступность не обошли этот мир стороной. «Общий враг» не помог людям объединиться. Наоборот, правительства многих стран финансировало эксперименты по созданию если не эмпата-суперсолдата усиленного филлидой, то, как минимум, искали способ, который позволил бы управлять филлидами, чтобы натравить тех на соседей. Что-то получалось, что-то нет, но люди продолжали совершать одни и те же ошибки.

Удалось найти примерный внешний вид филлид. Приборы филлидовидения фиксировали светящиеся перевёрнутые каплеобразные формы, похожие на воздушные шарики, которые летали на высоте трёх-пяти метров над землёй. Момент внедрения филлиды в человека лучше всего наглядно объясняло видео, демонстрирующее процесс с двух камер: обычной и филлидовидения. В одной стороне экрана с женщиной ровным счётом ничего необычного не происходило, в другой светящаяся шарик-филлида подплыла, спикировав сверху, к силуэту человека, выпустила хоботок-верёвочку куда-то в область головы и сдулась, словно просачиваясь вниз, на голову ничего не подозревающей жертве. Казалось бы, филлида исчезла из поля зрения обеих видеокамер, но тут-то и начинались странности в поведении одержимой женщины. Она начала затравленно озираться, дрожать, причитать и скулить от страха, пока не сорвалась на крик и не забилась в дальний угол. Идентично на записи обеих видеокамер.

На мгновение Альфэй задумалась над тем, мог ли сердечный демон «вдохновить» её на создание филлид. Но быстро отогнала эту мысль. Даже если подсознательно она видела сердечного демона именно таким, филлиды в любом случае с ним не сравнятся. Да, отрицая свою эмоциональность, Альфэй в том числе впихнула ту в Сибилла. Но это не значит, что сама она стала безэмоциональным роботом. Скорее её отрицание своих чувств, а вернее их «тёмной» части, привело к двум независимым проблемам: первая, появление сердечного демона, вторая, отрицание её пятым миром чувств, как таковых, и подсознательное «создание» филлид для обоснования такого решения.

Эмпаты выглядели почти как обычные, не подавляющие свои чувства, люди, только чуть более эмоционально нестабильные и дёрганные. Их ценили за способность ощущать других одержимых. У эмпатов по сути оставалось два пути: либо сотрудничать с экзорцистами и провести всю оставшуюся жизнь взаперти, либо скрываться от закона.

Альфэй здраво оценила свои возможности. Сойти за местных, лишённых эмоций людей, она не сможет. Сбегать, чтобы на несколько минут получить свободу, не имело смысла. Доводом в пользу того, чтобы оставаться под надзором экзорцистов, так же служила надежда, что в этом случае сердечному демону до неё не добраться.

Для отчёта наставнику можно было изучить мир и с помощью Сети. Вот только это отрицательно скажется на оценке её стажировки, с чем Альфэй соглашаться не собиралась.

Часть 5

Глава 2. Неуламываемая богиня

Альфэй поспала всего пару часов, а после завтрака к ней пришёл