– Алекс, у меня столько этих пятен после сегодняшнего вылета, – расхохотался Траусти, – что еще одно погоды не сделает. Когда я вас с Найрой прикрывал, мне один «Локи» всю кормовую часть изрисовал.

– Но ты же с ним справился? – оптимистично спросил его товарищ.

– Не поверишь, Аберт успел помочь со своей двойкой, – ответил Траусти, отворачиваясь в сторону от продолжающегося огненного представления, – снял мятежника сзади, пока тот за мной гонялся.

Оба вернувшихся с задания истребителя уже прошли среднюю часть двухкилометровой «Аквитании» и приближались к левым кормовым воротам гигантского корабля.

– Я скорее ожидал, что он сначала отстреляется по тебе, – скептически заметил Маршан. – А может, он просто промахнулся?

– Что ты несешь, Ал, – недовольно выговорил своему товарищу Тарсон, – я такого даже и подумать не мог. Запомни, все ссоры мы оставляем на земле перед вылетом. А в бою, если будет необходимость, ты его должен прикрывать так же, как меня и Найру, и наоборот! Понял меня?

– Да, сэр, – после паузы послушно пробурчал Маршан.

Их путешествие подходило к концу. Два истребителя миновали последнюю контрольную точку маршрута и, уравняв свою скорость с «Аквитанией», остановились перед титанических размеров серыми бронестворками, ожидая их открытия и разрешения на посадку. Через минуту огромные створы ворот стали медленно расходиться в стороны. Они двигались рывками, как будто где-то внутри заедали чудовищные шестеренки. Траусти вспомнил, что кормовые доки только недавно отремонтировали после пришедшегося близко от них попадания двух тяжелых «Циклопов», разбивших пятую палубу линкора. А до этого сегодня его четверке пришлось тесниться на переполненной стоянке в носовой части «Аквитании». Он нетерпеливо ждал, когда ворота раскроются полностью, но, по всей видимости, в них снова что-то заело. Несколько раз судорожно дернувшись, правая створка застыла в неподвижности.

– Бедная мама, – вздохнул Альфа-один, – досталось же тебе сегодня.

– Ничего, мы не гордые, – заметил на это Альфа-два, – можем пролететь и в левую створку, благо хоть она открылась, – у нас размеры все-таки поскромнее будут, чем у тяжелого бомбардировщика.

– Полностью с вами согласен, – сказал Траусти, переводя свой фладдер обратно на ручное управление. – Если их ждать, то мы только к следующему утру дома окажемся. Итак, прошу вас, благородный сэр, пройти вперед.

– Благодарю вас, добрый белый рыцарь, – церемонно ответил ему Маршан.

Два вернувшихся с задания истребителя осторожно, один за другим скользнули в чрево огромного линейного корабля.

* * *

Траусти стоял рядом со своим «Мирмидоном», наблюдая за двумя техниками из службы обеспечения полетов, которые с тестерами в руках и нехорошим блеском в глазах бродили вокруг его истребителя. У обоих был очень озабоченный вид. Один из них, Тарсон хорошо его знал, инженер Нидес Хатакер, подергал зачем-то рукой ствол неисправной правой пушки «Субак» и недовольно посмотрел на пилота, укоризненно качая головой. Траусти пожал плечами, как бы говоря: «Ну а я-то в чем тут виноват?» – и засвистел какой-то мотивчик, старательно избегая встречаться взглядом с Нидесом. Свою работу он выполнил, теперь очередь была за другими, тем более что его машина была еще в более или менее приличном состоянии. Во всяком случае, по сравнению с тем, что он видел два месяца назад, когда один из пилотов преспокойно прилетел в ангар на половине истребителя. «Тебе сейчас бы такой», – мстительно подумал Траусти про Нидеса, который, не дождавшись раскаяния в глазах пилота, полез под днище «Мирмидона», выставив как кинжал перед собой ави-тестер.

Рядом в сухом горячем воздухе громадного ангара почувствовался запах сигаретного дыма. Траусти недовольно поморщился и помахал перед лицом ладонью.

– Да ладно тебе, эстет, – услышал он голос Алекса, – должен же я как-то снять полетный стресс.

Тарсон повернулся к своему товарищу.

– Ты чего, ведомый, в кабине застрял? Ремни отстегнуть не мог? – упрекнул он Алекса.

Тот пригладил рукой взъерошенные рыжие волосы.

– Прощу прощения, командир, – виновато сказал он, – беседовал с диспетчером. Увлекся.

Траусти понимающе прищурил глаза.

– Так-так-так. С той самой девицей? – строго спросил он.

– Ну не с парнем же, – возмущенно ответил его друг.

– Ах ты, Казанова. И когда первое свидание?

– Только после разбора полета и полного увольнения на сегодня, ваша светлость, – выкатив глаза и прикладывая руку к голове, отрапортовал Альфа-два.

Траусти, не выдержав, рассмеялся.

– Пошли уже. Надо доложиться де Тротти и услышать от него последние новости. Хотел бы я знать, поймали ли «Айсини?» – произнеся эти слова, он вновь вдруг ощутил внутри себя холодок.

Алекс понимающе кивнул и аккуратно потушил сигарету о подошву своего ботинка. Затем не менее отточенным движением уронил окурок в щель металлического настила.

– Конечно, – сказал он, – от этого события кое-что зависит. Например, наше продвижение по службе. Но знаешь, поскольку встречающей делегации с цветами я здесь не вижу, то есть предполо…

Чудовищный вой заглушил его слова. В двадцати метрах от них на соседнем пандусе прогревала свои двигатели четверка разведывательных «Улиссов». Боевая жизнь на линкоре шла своим чередом. Тарсон махнул рукой своему товарищу, жестом приказывая следовать за собой. Они двинулись к выходу сначала шагом, потом, спасаясь от усиливающегося свиста, буравящего уши, перешли на бег. Траусти перевел дух только на втором уровне, после эскалатора. Но даже за двести метров было неудобно разговаривать из-за шума прогреваемых турбин истребителей. Впрочем, они оба были уже недалеко от выхода. Второй эскалатор вознес их на третий уровень к выходу из ангара, откуда Тарсон в последний раз оглянулся на свою машину. Его верный «Мирмидон», стоявший на своей стоянке ближе к стене, рядом с остальными машинами его звена, казался совсем небольшим с такого расстояния. К истребителю уже подогнали кар с заряженными энергоблоками. По строгим военным законам, действовавшим на время ведения боевых действий, в первую очередь после возвращения домой боевая машина немедленно заправлялась для следующего вылета.

– Я теперь понимаю, почему Хатакер по два раза все переспрашивает, – задумчиво сообщил Маршан, подходя с товарищем к секции биоблокады, расположенной на третьем деке линкора.

– Чересчур въедливый и дотошный? – предположил Траусти, нажимая на сенсорную панель вызова персонала.

– Да потому что он глухой уже как пробка, – ответил Алекс, и они оба расхохотались.

– Ты прав, жизнь у наших техников не сахар, – отсмеявшись, заметил командир.

Раздался резкий звук звонка, перекрывая все еще слышный удаленный вой работающих турбин разведывательных фладдеров. Пилоты вошли в секцию биоблокады. В течение двух минут они нетерпеливо переминались с ноги на ногу, пока чувствительные датчики пытались определить, не являются ли они потенциальным источником инопланетной заразы. Траусти привык уже к таким рутинным проверкам, но сейчас ему не терпелось добраться до командира своей эскадрильи, чтобы получить оценку всем своим действиям во время вылета, а главное, выяснить, чем все-таки закончилась история со сбежавшим фрегатом мятежников. Поэтому лишь только зажегся разрешающий сигнал, как он нетерпеливо выскочил за распахнувшуюся дверь отсека, даже не поприветствовав офицера медицинской службы, средних лет женщину, сидевшую перед своим контрольным оборудованием за небольшой стойкой. Алекс, шедший следом, исправил его ошибку, четко козырнув и заставив смягчиться суровый взгляд дамы со званием секундо-лейтенанта, очевидной вершиной ее карьеры.