— А может, что покрепче? — в ответ предложила Юля. — У меня есть собой бутылочка рома.

И здесь я вспомнила, что собиралась сделать перед приходом Юли. И, стало быть, пока не известно, стоит ли мне пить что-то, крепче чая.

— Пойдем, — я поднялась с пледа.

Мы направились на кухню. И тест, так и лежащий на столе, Юля заметила сразу.

— Ром, как я понимаю, пока отменяется? — спросила Юля, опускаясь на стул.

— Да, — кивнула и прикусила губу.

— Никита?

— Если положительный, то да, разумеется.

Юля пододвинула ко мне упаковку с тестом:

— Ну так иди и узнай.

— Я боюсь, — пискнула я, в полной мере осознавая в этот момент свой страх.

— А в прошлый раз ты не боялась, — напомнила Юля.

— В прошлый раз я не хотела, — вырвалось вдруг у меня.

— А сейчас?

Я нахмурилась и прислушалась к себе.

Тепло. Нежно. Приятно.

Если во мне сейчас кто-то есть, то я, определённо, его хочу.

Я схватила коробку со стола и быстрым шагом направилась в туалет. Проделала все согласно инструкции уже на автомате. Оставалось немного подождать…

И вот на экране высветилось:

"Беременность 2–3 недели"…

Глава =26=

Оповещать и кричать на каждом углу о своём интересном положении я не собиралась. Думала, подержу все в тайне, пока люди сами спрашивать не начнут. Это же моё дело, личное, сокровенное… А спрашивать, скорее всего, станут, когда пузожителя уже будет трудно прятать. Собственно и прятать я не собиралась.

Только вот моя прозорливая мама догадалась раньше, чем живот начал расти.

В середине лета я вместе с мамой и Сандриком поехала на их дачу в области у водохранилища. От полёта в жаркие страны в этом году я отказалась. Нет, не потому что боялась за себя и за кроху, слава богу беременность протекала без осложнений и угроз, и даже, по словам моего гинеколога, идеально, как по учебнику, и токсикоза у меня не было, лишь два раза замутило от резких запахов, но от таких ароматов, даже не у беременного человека был бы рвотный рефлекс.

Просто я решила что отдохнуть можно и в своей полосе.

Купаться здесь — можно, загорать тоже, да еще сезонные витаминчики в саду. Клубники я наелась на год вперёд, точно.

В один из вечеров мы сидели в беседке, мама и Сандрик попивали вино, я, разумеется, отказалась, зато с удовольствием и звучно хрустела мамиными малосольными огурчиками. За беременность у меня не появилось особых вкусовых изменений и странных предпочтений, но эти божественные огурчики — оторваться от них невозможно! И вот они стали лакмусом маминого пристального внимания, а затем и вопроса:

— Дочь, а ты часом не беременна? — я удивленно посмотрела на маму и не стала врать, кивнула, дожевывая уже шестой по счету огурец. — Господи, скажи маме, что отец не Юра?

— Не Юра.

— Никита?

В общем, второй мамин вариант оказался правильным. И тут же градом посыпались вопросы: а где Никита? Почему его не видно, не слышно?

Я сказала правду, что отец моего малыша уехал работать в Европу. Но о том, что Никита может оттуда совсем не вернуться и что он не знает, что скоро станет папой, я промолчала. Потому что знала свою маму — она все связи поднимет, но такая весть до Никиты дойдёт. А я не хотела такого.

Никита так о себе за уже четыре месяца знать не давал. Правда один раз мне звонил неизвестный и странный номер, но на звонок я не ответила, так как была в это время на плановом осмотре у врача. Но вариант того, что это звонил Никита — грел душу. И перезванивать я не стала. Наверно, чтобы не разочароваться.

В общем, после того, как мама узнала, что скоро станет бабушкой, об этом узнали и все наши близкие и родные. Уже на следующий день меня начали поздравлять, даже бабушка Алия позвонила, а после нее — Карина. Она, сперва поздравила, а затем ругаясь, заявила, что достанет Никиту из-под земли и заставит его вернуться ко мне и к нашему ребенку. Я долго её просила ничего подобного не делать. Я не хотела, чтобы он возвращался из-за ребёнка. Это будет просто нечестно. В конце концов решение оставить малыша приняла я. И я знала, на что шла и что со всем я обязательно справлюсь.

Больше всех меня поддерживала Юля. Из подруг мы превратились в настоящих сестёр. Таких интимных подробностей своей жизни я даже маме не рассказывала.

На Юлин день рождения я, продав машину, которую дарила Юре, подарила сестре деньги. Чтобы она смогла внести первый взнос за ипотеку. Юля не хотела принимать такой подарок, но я настояла. Сказав, что так честно. Она заслуживала наследство нашего отца. И так я хотя бы часть его ей отдаю.

Квартиру Юля, кстати, купила в соседнем от моего доме. Так что виделись мы часто. И дочку Юля в город перевезла, с племянницей я познакомилась, очень милая и добрая девчушка.

С Юлиной мамой мы тоже пару раз виделись. Даже общались. Не скажу, что мы нравились друг другу, но обе всегда вежливы и тактичны.

Юра, слава богу, о моей беременности не знал. Мы с ним не общались и не пересекались, а деньги, которые он мне должен, каждый месяц приходили на мой счёт.

Я слышала от знакомых, что уже в его турагенстве дела обстояли не очень. Отток постоянных клиентов, уход сотрудников — бывший муж едва держался на плаву. Но держался.

Наше же турагенство, наоборот, набирало обороты и пользовалось популярностью. И таргетинг и сарафанное радио работали прекрасно. Клиенты были, прибыль тоже.

На работе о будущем моем пополнении узнали значительно позже. И случайно.

Мне как-то стало нехорошо, давление скакануло, так со мной бывало часто, но врач сказал, что это вполне себе нормально, ничего страшного нет. В обмороки я не падала, но порой состояние было близкое к этому. И чтобы успокоить Егора, который успел подхватить меня и усадить на стул, мне пришлось признаться, что со здоровьем-то у меня все хорошо, что все дело в беременности.

Никогда я не видела таких счастливых глаз у своего самого любимого сотрудника. И с тех пор он таскал мне из дома всевозможные вкусняшки, приготовленные его мамой, и по три раза в день интересовался моим самочувствием. А последнее фото с моего УЗИ Егор загрузил в свой компьютер и поставил на заставку. У него даже спросили как-то, приняв Егора за будущего