давно привели людей к присяге, сделали это, поэтому их солдат получив приказ, роет окопы и строит блиндажи, а наш отбывает срок, зачеркивая числа в календаре. Я сам видел, как армяне готовятся к войне. Командный пункт в инженерном отношении отработан по всем правилам устава. Нет, Магеррам там у них в штабах сидят профессионалы и думают, думают. Война ведь — это не кто кого перестреляет. Война, брат — это кто кого передумает. На сегодня мне нечего противопоставить армяшкам. Среди командиров батальонов нет ни одного кадрового офицера, понимающего, что такое инженерное оборудование района обороны, что такое система огня. Когда я разговаривал с солдатами из 366 полка у Эльчина Мамедова в батальоне, то они часто упоминали имя «Коммандос». Так вот, я позвонил в разведуправление, чтобы побольше узнать о нем, — полковник прошел к столу и достал из шкафчика бумажку, — сегодня получил ответ на свой запрос.

Он стал медленно читать, давая возможность Джахангирову уяснить прочитанное — Полковник Аркадии Тер-Тадевосян (бывший начальник оперативного отдела штаба ОКВ СССР в Афганистане). Его помощники в штабе карабахских армян: — генерал-майор Гурген Далибалдян;

— командиры группировок: — полковник Самвел Бабаян, полковник Сейран Оганян, — кстати, — прервал свое чтение полковник, — последний окончил Бакинское училище, служил в 366 полку командиром 2-го мотострелкового батальона. Ты случайно не знал его?

— Слыхал, раньше о нем, когда служил в ЗакВО (Закавказский военный округ), но лично не знаком, — пояснил Магеррам.

— Это только сведения по армянам, но ты учти еще одно, там есть оперативная группа из русских наемников и возглавляет ее полковник Зиневич, один из тех, кто прошел Афганистан в штабе армии, так что брат, такие вот дела. А мы тут с Наилем Казимовым и прикомандированными полицейскими собираемся противостоять им. Никогда нельзя пренебрегать противником, его надо изучать постоянно, его войска, его способы действий, изучать его сильные и слабые стороны. Вот ты работаешь в оперативном управлении, скажи мне, есть решение Министра Обороны на оборонительную операцию?

— Не утруждай себя, знаю, что нет. Вы операторы ездите по направлениям, и собираете данные, кто и где стоит на постах, не представляя себе, как завтра они поведут себя в бою. Будут защищать свои позиции или оставят их без приказа. А почему, да потому что нет, и не было единого руководства и желания руководить..

— Ты думаешь, мне непонятно стало, после разговора с Пашаевым, и с командирами батальонов, или я слепой? Ведь нас с тобой послали, чтобы мы несли ответственность здесь и сейчас, мой дорогой Джахангиров, — подытожил свою речь полковник

— Ну почему ты решил, что слепой, — Магеррам, не стал уклоняться от разговора. Все правильно ты говоришь. Но вот в чем беда, за последние четыре месяца сменились пять министров обороны, не говоря о том, что ни один отряд не проходит по списку штата Министерства обороны, каждый отряд служит тому, кто оплачивает и кормит их, поэтому везде такой бардак.

Он не успел закончить свою мысль. Зазвонил телефон городской связи. Полковник подошел к столу, взял трубку. Взволнованный голос Сафарова, просил его немедленно приехать в батальон, так как ситуация выходит из-под контроля.

— Ты со мной? — он посмотрел на Джахангирова, положив трубку и надевая бушлат.

— Ну, как ты думаешь, — вопросом на вопрос ответил он. Ночной город спал, когда по его улицам в сторону школы, где размещался батальон, мчались машины с руководством района, поднятые Сафаровым.

Хамбала, водитель полковника, резко затормозил у ворот, перед которым толпился разношерстный народ, о чем-то громко споря. Говор их был настолько непонятный, что полковник не мог понять ни одного слова. Многие из них были вооружены. Света в школе не было, в коридорах горели трехлинейные лампы. Магеррам, понимая сложность положения, в котором они оказались, взял инициативу на себя. Расспрашивая, где командир батальона, они зашли в спортзал. Там, при свете ламп, было видно скопление людей, которые кричали друг на друга, не стесняясь в выражениях. Кто-то окликнул комбата.

— Офицеры из Баку приехали.

Постепенно гомон стал затихать. К полковнику подошел Фахратдин, от волнения его голос дрожал. Даже в темноте было видно, как его трясет от обстановки в зале. Взмахом руки, полковник дал понять ему, что он не намерен слушать комбата.

— Магеррам, дай команду всем солдатам построиться в две шеренги, — полковник специально крикнул громко, чтобы стоящие в конце спортивного зала люди услыхали его. Магеррам пошел наводить порядок.

А они с Сафаровым отошли к стенке, чтобы тот мог доложить, что тут происходит. Хотя и так, даже без доклада, было понятно, что солдаты проявляют элементарное неповиновение своему командиру.

— Ислам, который командует этими солдатами, отказывается вывести их на посты, мотивируя тем, что люди раздеты и половина их без оружия.

— Вот посмотрите на них, — комбат не скрывал своего состояния, они не хотят идти на посты, требуют, чтобы я им выдал каждому оружие, одел их, а откуда я возьму, им нет дела.

Тем временем шум в зале усиливался и уже начали звучать лозунги, что никто не пойдет на посты, пока не приедет сюда сам министр Рагим Газиев.

Джахангиров пытался вразумить собравшихся, но те, подстрекаемые своими командирами кричали проклятия на голову тех, кто довел страну до разрухи.

— Скажите, Сафаров, а почему именно сейчас солдаты подняли этот вопрос?

— Да потому, что все понимают, вакханалия кончается и им придется встать в строй и с оружием в руках возвращать наши земли. Они почти все из деревни Кяркиджахан, которую армяне сожгли. У многих из них родители погибли, но руководство района и правительство ничего не сделали, чтобы защитить их родные места, бросили людей на произвол судьбы.

Выстрел прервал комбата на слове. В зал ворвались солдаты. отряд бородачей стал сталкивать, бастующих к стенке. В ответ зазвучали призывы к оружию. Мат стоял невыносимый. Дальше ждать, не было времени.

Собрав всю свою волю, полковник шагнул вперед и громко скомандовал: — «Смирно, приказываю всем оставаться на своих местах». Потом выхватил пистолет и двинулся на человека, окруженного бородачами.

— Вам приказываю, вывести отсюда своих солдат и прекратить беззаконие. Я, как командир бригады и комендант гарнизона, призываю вас к благоразумию. Во имя тех, кто погиб, во имя отцов и матерей наших, слезы которых еще не высохли на их лицах! Люди, вспомните заповеди ВЕЛИКОГО Пророка, кто призывал мусульман к единству перед лицом врагов.

Он говорил, выйдя на середину спортивного зала, под дулами автоматов. Не врагов своих, а несчастных людей, кто в отчаянье готовы были стрелять друг в друга. Волнение переполнило всю его душу, он был на гране нервного