– Возможно. Но я вскоре сделаю из него, как ты говоришь, пустое место. Понимаешь, терпеть не могу тех, кто не пользуется полезными уроками. – Усмешка Инеррена была холодной и зловещей.

У Айры по спине пробежал холодок. Она знала: когда чародей говорил таким тоном, ничего хорошего это не предвещало.

– Помощь нужна? – спросила волшебница.

– Нет, пожалуй. Ты же не знаешь, где этот сукин сын обретается?

Айра покачала головой.

– Значит, мне самому придется его искать. А ты расскажи местным «хозяевам» обо всем этом: пусть запишут убытки на счет Морригана, а не на мой.

– Хорошо. Ни пуха ни пера – и можешь послать меня к черту.

– Да я б послал, – улыбнулся Инеррен, – если бы был уверен, что ты не послушаешься…

Прошептав несколько слов, он беззвучно растворился в воздухе.

«Итак, – рассуждал чародей, – Морриган уже научился применять Теневое Искусство. Значит, мне следует теперь воспользоваться чем-нибудь другим. К примеру, Властью Черной Звезды… стоп! Это, конечно, поможет найти его, но не победить. Черная Звезда – лишь источник энергии, не более того. А Морриган явно обладает сейчас достаточно крупным собственным запасом сил; возможно, и могущественным талисманом…»

Хорошо. Пункт первый – узнать, что произошло, и действовать соответственно.

Инеррен вызвал мысленный образ Черной Звезды и прошептал:

Звезда! Завесу тайны мне открой —

Как ускользнул мой враг? И за тобой

Последую до замка Морригана,

Чтобы сразиться с колдуном упрямым,

Чтоб рассчитаться и найти покой.

И серия образов хлынула в его сознание.

Полузабытая Обитель Туманов. Быстрое перемещение по закрученным проходам, где чародей тогда не побывал. Цвет стен медленно переходит от бледно-серого к лиловому, потом становится красным.

Зал в виде правильного восьмиугольника. Трон из слоновой кости, на котором восседает Кэрдан собственной персоной. Справа от него стоит золотая клетка, внутри нее мечется черный ворон.

Бог Смерти не произносит вслух ничего, однако его мысли неким образом слышны: «И чего тебе не сидится? Все есть, кажется: сиди да радуйся.»

Ворон протестующе разевает клюв, из которого, естественно, не раздается ни единого звука.

– Я разрешаю тебе говорить. – Кэрдан делает короткий жест.

– Самое ценное, что у меня отнял мой враг, – свобода, лорд Кэрдан, – хрипит ворон-Морриган. – Убить меня было бы куда милосерднее.

– Возможно.

– Но он ведь преступил все законы: ни один колдун не имеет права запирать побежденного на срок, равный Вечности.

– Кажется, в отношении тебя речь шла лишь о десяти тысячах лет.

– Да, лорд Кэрдан – но в Сумеречных Странах нет Времени как такового! Десять тысяч лет или один час – это здесь одно и то же.

– А, ты хочешь сказать, что срок твоего заточения уже подошел к концу… – Бог Смерти отпирает клетку. – Хорошо. Я дам тебе шанс доказать это. Если ты говоришь, что один час и десять тысяч лет – одно и то же, то часа тебе должно с избытком хватить на то, чтобы покинуть подвластные Мне территории.

Кэрдан взмахивает рукой, и слева от его трона возникают гигантские песочные часы.

– Действуй.

Ворон стрелой мчится прочь.

Снова – скрещивающиеся лабиринты поворотов под невероятными углами, но вот впереди возникает круглый мерцающий бассейн.

«Проклятье, – подумал Инеррен, – так он использовал Источник!»

Не колеблясь ни единой секунды, черная птица ныряет в огненную жидкость.

Позднее из бассейна поднимается фигура человека, перенасыщенная энергией. Его глаза вспыхивают лиловым пламенем, и чародей понял, что Морриган не избежал насылаемого Источником безумия – и, в отличие от него самого, не исцелился.

– Ты заплатишь мне, Повелитель Теней! – Колдун, казалось, находится рядом, на расстоянии вытянутой руки. – За все!

Вспышка – и Морриган исчезает.

Инеррен мысленно следовал по энергетической нити, продолжавшей связывать сознание противника с Источником. Вот оно.

Снаружи это был всего лишь полуразрушенный замок, давно покинутый обитателями. Однако одно окно в центральной башне было освещено. И чародей мысленно направился туда.

Зал изнутри покрывали драпировки из темно-синего бархата, восстановленные из праха явно с помощью заклинаний. За большим столом в глубоком кресле из красного дерева восседал Морриган. На столе были разложены карты множества стран и, вероятно, различных миров. Колдун тщательно рассматривал каждую карту, что-то бормоча при этом, а затем с проклятием отбрасывал лист пергамента в сторону.

– Не здесь… – шептал он, – здесь его союзники… и не здесь, в этих местах он может воспользоваться местным источником… если направить сюда…

Инеррен представил образ заклятия Усиления Речи и выделил необходимую энергию для его применения. Едва это было сделано, как он услышал собственный голос, раздающийся в замке Морригана:

– ТЫ ВСТРЕТИШЬСЯ СО МНОЙ ТОГДА, КОГДА Я БУДУ ГОТОВ, – И НЕ РАНЕЕ ТОГО! НЕ ПЫТАЙСЯ УСКОЛЬЗНУТЬ – ПРОСТО ЖДИ И ГОТОВЬСЯ.

Колдун подскочил в кресле и извлек из потайного кармана что-то, напоминавшее большую серую жемчужину. Чародей не собирался в данный момент проверять, на что способна эта штуковина, потому быстро прервал контакт и аккуратно замел все следы, ведущие к его настоящему местопребыванию.

Впервые за всю вековую историю своего существования клан Черной Руки был вынужден обратиться за помощью. Ни одному из чернокнижников это не нравилось, поговаривали даже о смене Великого Магистра – но эти разговоры утихли вместе с исчезновением тех, кто их затевал.

Селла была переполнена изгоями из миров Миллиона Сфер, так что отыскать нужных кандидатов труда не составило. Сложнее было отобрать из всех желающих тот минимум, который мог преодолеть Грань – а барьер Селлы был гораздо более прочен, нежели у прочих миров. Собственно говоря, этот мир был ловушкой для всех тех, кто по каким-либо причинам не соответствовал запросам своих «повелителей» в родных мирах.

Заклятие для межмирового перемещения было разработано много лет назад, однако для его успешного применения требовались объединенные усилия по крайней мере сотни колдунов. И оно могло провести сквозь Грань только шестерых. Потому этот отряд, названный позже «великолепной шестеркой», подбирался очень тщательно. В него должны были войти самые лучшие, те, кто никогда не терпит поражений. Самые упорные и настойчивые. И самые удачливые из них.

Великий Магистр, устало опираясь на свой посох, внимательно осмотрел избранников, поморщился, но делать нечего: время истекало.