Я стала вырваться, попыталась даже укусить похитителя за палец, тот чертыхнулся и отпустил меня. Я, потеряв равновесие, завалилась на сидение.

— Кто вы? — испуганно спросила и выпрямилась, переводя взгляд с мужчины, сидящим рядом, и водителем, который смотрел на меня через зеркало заднего вида.

— Неважно, — сухо отозвался брюнет, который меня и затащил сюда. — Побудешь немного с нами. Если твой жених и его друзья выполнят наши условия, отпустим. Нет — тогда извини…

— Вы… Зубовы? — догадалась я.

— Видишь, Лева, — кивнул брюнет водителю, — нас уже вычислили, — его голос звучал равнодушно.

Значит, правда, это они.

— Чего вы добиваетесь? — я старалась, чтобы мой голос не так дрожал. — Вам надо Дерево? Его сила?

Брюнет лишь усмехнулся. Неприятный тип. Губы узкие, щеки впалые и взгляд острый, режет, словно бритва.

— Помолчи, а? — вздохнул он. — Тебе же лучше.

— Куда мы едем? — я не стала следовать его совету, глянула в окно.

Похоже, окраины Перевертышей, я здесь точно никогда не была. Видимо, автомобиль везет нас куда-то загород. 

Глеб… Вдруг он успел увидеть, как меня затаскивают в машину? Или Акулина… Окна ее кухни как раз выходят на дорогу. Главное, не паниковать. Вреда эти Зубовы мне пока причинять не собираются, значит, продержимся. Интересно, какое условие они собираются выставить Волковым и Серовым?

— Сейчас узнаешь, — отозвался брюнет, когда я уже и забыла, о чем спрашивала.

Машина свернула на лесную тропинку, плохо разъезженную, поэтому нас стало подбрасывать на каждой кочке. Мы продвигались все глубже в чащу, пока не остановились у неприметного и, похоже, заброшенного дома. Возможно, когда-то здесь жил лесничий, или станция какая была.

Брюнет открыл дверцу, приглашая меня на выход. Выбора все равно не было, потому я поспешила оказаться снаружи. Быстро огляделась на предмет побега. Кругом лес, еще и бурелом. Тут ноги скорее сломаешь, чем убежишь. По тропинке? Можно попробовать, только надо найти подходящий момент…

Додумать мне не дали, легонько подтолкнули в спину, заставляя идти к хижине. На крыльце нас ждал еще один тип, судя по спокойной улыбке, более доброжелательный. Или он так издевается? Когда я приблизилась, он втянул носом воздух и заметил несколько удивленно:

— Точно человек. А что, в Перевертышах нормальные самки кончились?

— Сам себе ищи самку, — тихо огрызнулась я, окинув его презрительным взглядом.

— Да ладно, ты тоже ничего, — беззлобно ухмыльнулся тот. — Арчи, куда ее?

— Пусть сидит здесь, — брюнет, к которому он обращался, завел меня в дом и показал на обычную деревянную скамейку, стоящую у окна.

Из мебели в этом помещении вообще мало что было: стол, пару скамеек, полуразвалившаяся печка. И мусор, много мусора, как и пыли. Я стряхнула с предложенной мне скамьи песок и какую-то труху и осторожно присела.

И все-таки, что у них на уме? Что собираются делать?

— Во сколько пойдем? — услышала я, как тихо спросил один из моих похитителей у другого, и обратилась вся в слух.

— Наши должны собраться к девяти, — отозвался тот.

К девяти? Это как раз начало финала конкурса, и, кажется, мне уже не доведется в нем поучаствовать. Впрочем, боюсь, что он и так может не состояться. Мое исчезновение рано или поздно обнаружится, и Глеб поднимет всех на уши. Патрули Серовы должны расставить, значит, к Дереву будет не так просто подойти… И что они имеют в виду, говоря о «наших»? Их будет больше? На сколько? Будут ли силы равны? Подумав об этом, я еще сильнее заволновалась. А вдруг Глеб и Серовы не смогут им противостоять?

— Что случилось с вашим Источником? — набравшись смелости, спросила я. Что если удастся их разговорить? А там и найти более мирное решение вопроса…

Тот, которого звали Арчи, пусть и не сразу, но ответил:

— Почти высох.

— Это был пруд? — под его тяжелым взглядом очень хотелось вжать голову в плечи, и стоило приложить усилие, чтобы спина осталась ровной, а голова уверенно поднятой.

— Озеро, — поправил брюнет.

— И почему с ним такое произошло? Должна же быть причина.

— Тебя это разве касается? — он снова стал злиться. Затем отвернулся, давая понять, что не хочет со мной разговаривать.

Вот только я не намерена была отставать от него.

— Касается, — отозвалась тихо, но твердо. — Во-первых, хотя бы потому, что сделали меня разменной монетой… А во-вторых… Вы явно намерены присвоить себе Лунное Дерево. И из-за этого могут пострадать жители Больших Перевертышей, а среди них много детей, женщин…

— А кто побеспокоится о наших детях и женщинах? — рявкнул Арчи. — Они уже страдают! Моя жена умирает! А она беременная!

— Мне очень жаль, — мой голос дрогнул. — Но спасая свою жену, вы, возможно, лишите жизни кого-то другого.

Взгляд оборотня потемнел, в нем отразилась некая внутренняя борьба, но он промолчал. Затем еще раз зло на меня глянул и вышел, хлопнув дверью. Его напарник протяжно вздохнул и направился следом за ним. У двери обернулся и бросил мне:

— Только попробуй сбежать. Мы следим за домом. И нас больше, чем ты думаешь, — и тоже покинул хижину.

Несколько часов я провела практически в одиночестве, лишь изредка в хижину заглядывал кто-то из Зубовых, видимо, проверить, не пропала ли я куда. Телефон у меня не забирали, но толку с него все равно не было: сеть не ловила, да и батарейка садилась. Оставалось лишь на время посматривать и ждать вечера, как я понимаю, некого часа «х», когда должна была решиться не только моя судьба, но и всех Перевертышей. Глеб… Надеюсь, он понял, что со мной произошло, и к появлению Зубовых они с Деном хорошенько подготовятся. Жаль, не могу подать им никого знака… Остается только посылать им мысленные сигналы, вдруг Вселенная, Космос или что там еще, найдет возможность передать их.

Эх, зря я у Акулины пила чай… Теперь вот просится наружу. А эти хмыри даже не поинтересуются, надо ли мне что-нибудь. Даже воды не предложили! Уже не говорю о еде…

И в следующий раз, когда в дверь просунулась лысоватая голова водителя Левы, я не выдержала и спросила, придав тону чуток наглости и напористости:

— Мне надо выйти!

— Нельзя.

Лева уже собрался уходить, но я его задержала, повысив голос:

— Тогда несите ведро! Или мне нужду прямо на пол справлять?

Тот тихо ругнулся себе под нос и все-таки закрыл дверь. В окне я увидела, как он подошел к остальным типам и что-то сказал, кивая в сторону хижины. А еще через минуту на пороге появился Родион, тот самый, который пытался острить про самок.

— Идем, в кусты провожу, — произнес он уже без прежней ухмылки.