Лейтенант побледнел и подчинился. Он знал убойную силу макарова, когда стреляли в упор. Бывал на стрельбище и мог представить себе эту дырку.

Приказать шоферу: — Капитан, из-за руля быстро! — Выдернуть и у этого второй макаров.

Первому команда:

— А ты пока раздевайся.

— Зачем?

— Затем, что я голых гаишников никогда не видел. Интересно с копытами вы или нет. Ну, быстро! — Ткнуть стволом в солнечное сплетение. Чтобы почувствовал и осознал.

Осознал… Начал быстро расстегивать и стаскивать китель.

— Наручники!

Уронить полуголого лейтенанта сзади, между сидений, физиономией в пол, вывернуть руку, пристегнуть к ноге. Резко сдвинуть назад кресло, чтобы шевельнуться не мог. Продемонстрировать капитану макаров фас, дулом в рожу. И свои намерения.

— Шелохнешься — пристрелю. Верь мне.

Гаишник замер испуганно, потому что видел и поверил. Не герой он, нет. Не мечтает о наградах посмертно.

Скинуть штаны и пиджак. Надеть форму. Застегнуться и привести себя в порядок можно будет потом, на ходу.

— Где вторые наручники?

— Вот.

Пристегнуть шофера к сиденью. Пусть сидит, отсвечивает формой и капитанскими погонами. Не помешает. Сесть за руль. Поехали…

— Где камеры? Соврешь — считай покойник!

Показал. Сдернуть, выкинуть на проезжую часть под колеса машин.

— А теперь отвернись и глазки с ушками закрой… Зачем тебе про мою интимную жизнь знать?

Набрать номер.

— Слышь, мужик, не потерялся?

— Нет, еду.

— Видишь машину с бабой моей?

— Ну да, вижу. Вон она впереди.

— Улицу скажи. Я сейчас подскочу.

— Проспект… Недалеко от перекрестка…

И другому звонок для верности:

— Какая-какая улица? Проспект?

Сходится! Тогда здесь налево. И прямо, вжимая педаль газа в пол. Слава богу, машину ДПС никто за превышение останавливать не будет. Ну и где они?

Ага, вот он «жигуль» и второй автомобиль, а перед ними микроавтобус. Едет себе, не нарушая, не пересекая, не проскакивая, потому что кончились мигалки.

— Ты, дядя, пока поезжай за ним, а я тебе еще деньжат наброшу.

Хотя денег мужики не получат. Ну, не расплачиваться же с ними из гаишной машины. А пока пусть едут, пусть прикрытие изображают. Убрать их всегда можно будет.

Сзади лейтенант ворочается.

Рядом капитан сидит дуется.

Надо бы объяснить им, чтобы сильно не переживали. Людям всегда все нужно объяснять, если не хочешь, чтобы они тебе в спину ножичек ткнули.

— Тут вот какая фигня намечается — я офицер ФСБ, но остался без колес и оружия. А у меня операция… Я сейчас вон тот микроавтобус досматривать буду с преступным элементом. А вы мне поможете. Ты тем, что молчать будешь, как немой. Под ковриком. Ну, а тебе в окне маячить, чтобы они видели тебя и опасались. Дергаться не советую. Ребята там серьезные, если что, пристрелят не задумываясь! Задача ясна?

Лейтенант сзади что-то промычал. Капитан спереди — кивнул. Ну, а куда им деваться из подводной лодки?

— Только ты башкой с испуга не тряси, ты же гаишник — гроза дорог с полосатой палкой. Это тебя все бояться должны! Будь в образе.

Продолжаем движение…

Так, одного из мужиков пора отпускать. Будет с него… Поезжай себе, дядя, подобру-поздорову. Тридцатку не получишь, но пятнадцать снял как с куста. Тоже деньги. Только пугануть слегка:

— В дерьмовую историю ты, дядя, влип. Не баба там — товар краденый! А ты на шухере. Так что вали, если не хочешь срок на свой хребет наскрести…

Ну всё, на вторую часть гонорара он теперь претендовать не будет точно. Теперь подыскать подходящее место, потому что машина ГИБДД тоже начнет глаза мозолить. Тут долго тянуть нельзя.

— Эй, командир, здесь есть по дороге какое-нибудь укромное место?

— Есть впереди. Там склады и пустырь.

Подходяще.

— Через сколько километров?

— Через полтора-два.

Это уже рядом. Отпускаем второго помощника.

— Слышь, мужик, обстоятельства изменились. Тут мне на хвост менты сели, ну да, потому что в микроавтобусе наркота, а мы в сопровождении, так что если не хочешь пойти свидетелем…

Не хочет свидетелем. Через двойную с трассы сошел! Ладно, до свидания. И… спасибо.

Километр. Притереться поближе. Что там впереди? Да, точно, пустырь, заборы какие-то, столбы ЛЭП и дорожка боковая. Хорошее место. Ускориться и врубить мигалку. Где здесь матюгальник? Ага, вот он…

— Водитель микроавтобуса номер… остановитесь, прижмитесь к обочине.

Обогнать, показать личико — спокойное, ленивое, чтобы они не всполошились. Махнуть палкой, мол, следуйте за мной.

А они и следуют, потому что им пустырь тоже к месту, им тоже лишние свидетели ни к чему.

Остановиться. Раздать инструкции:

— Значит, так, сидим тихо, как мышки.

Хотя они и так как мышки, увидавшие стаю кошек.

— Ты там не кряхти и не высовывайся. Ну, а ты, капитан, бди. И фуражечку не снимай, потому как при исполнении. Если я тебе махну — изобрази что-нибудь, ну, там микрофон возьми или палку, или еще чего. Если всё пройдет хорошо — отпущу вас с миром. Ну, а нет — придется принимать какие-то другие, непопулярные решения. Если поняли и согласны — кивните. А ты — помычи.

Согласны…

— Тогда я пошел…

Один пистолет на живот, под ремень, другой в рукав поглубже. И ручкой к корпусу припечатать, чтобы не выронить. Выйти из машины. Повести плечами — устал лямку тянуть, засиделся, затек… Такая работа… Ну, где там нарушитель?

Пойти неспешной, какой только в ГИБДД учат, походочкой, вразвалочку, ног не поднимая и чуть корпусом болтаясь. Знаем себе цену… которая по твердой таксе.

Подойти. Посмотреть сквозь водителя скучающим взглядом. Козырнуть:

— Лейтенант Михальчук… Почему нарушаем?

— Я нарушаю? — радостно улыбнулся водитель, зыркнув глазами по сторонам. — Ты что, командир, я нормально ехал, не нарушал.

— А переход? Переход был. И пешеходы подходили.

— Какие пешеходы?

— Которые в сорока метрах. Теперь правила такие, новые, что когда пешехода заметил в поле зрении — тормози и жди. Документики.

Посмотрим, посмотрим… Не в документы — по сторонам. И в салон. Какие-то головы маячат. Там — они. Напряглись. Надо бы их успокоить.

— Ты сам-то откуда?