намеренно ускорил события. У Глеба заныло сердце от волнения и надежды: неужели они скоро доберутся до радуги?

Путники находились в странном месте: над головой виднелся стеклянный купол. О его назначении думать не хотелось: возможно, за его пределами нет кислорода. Пол состоял из каменных плит тёмно-шоколадного цвета. И больше ничего. Какой-то искусственный мирок. А они – подопытные животные, за которыми наблюдают.

На Глеба нахлынуло безразличие – вечные качели, когда штормит от радости к отчаянию. Он достал из рюкзака оставшиеся грибы и разделил на троих.

Где тут еду искать? Хоть бы киоск с продуктами поставили. Хорошо, что Хухэ остался в Сребролесье, там с пропитанием проще. А им, похоже, придётся грызть камни, если только не произойдёт какое-нибудь чудо.

Глеб задрал голову и закричал в стеклянный потолок:

– Как же вы достали! Сколько можно над нами издеваться? Где она, ваша фигова радуга?!

В таком пространстве эхо должно было отразиться от стен, но звук быстро заглох, точно в заставленной мебелью комнате. На мгновение Глебу померещилось, что всё сейчас взорвётся. Тишина давила, точно обрела плоть и вес. Мёнгере обняла его и прошептала:

– Мы дойдём.

Её прикосновение успокоило. Да, они доберутся. Другого варианта нет. Глеб разозлился на себя: что он, в самом деле, как ребёнок? Психует по малейшему поводу. Вот Хранитель пути сейчас покатывается со смеху. Наверняка же наблюдает за путниками. Глеб молча сложил вещи и бросил короткое:

– Пошли.

Поначалу по плитам шагалось легко, потом пришлось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться: плиты лежали неровно. Дальше стало твориться невообразимое: земля дрогнула, плиты зашевелились, задёргались, точно притягиваемые гигантским магнитом. Они хаотично наползали друг на друга, вздыбливались в неподходящий момент. Один раз Приш едва не грохнулся, когда плита под ним крутанулась. Продвижение вперёд напоминало бродилку, в которую Глеб когда-то играл. Только тут падал не персонаж, а сам Глеб.

Неожиданно всё прекратилось, и путники заметили впереди чёрный куб. Даже издали было заметно, что его поверхность матовая. Она поглощала свет, казалось, воздух вокруг неё потемнел.

– Похоже, нам туда, – в ответе Глеб не сомневался.

Они быстро зашагали к кубу, пока снова не началось плитотрясение.

Дверей не имелось, как и окон. Ни щелей, ни малейшего зазора. Шероховатая поверхность никак не отзывалась на простукивание. Глеб точно знал, что им надо внутрь. Но как туда попасть?

– Я залезу на крышу, – предложил Приш.

Он ловко вскарабкался по вертикальной поверхности, упираясь ногами в стену. Жаль, что у других присосок нет – это бы облегчило жизнь. Сверху раздалось:

– Здесь отверстие! Сейчас спущусь.

Глеб не успел возразить, стена перед ним с лязганьем ушла вбок и в проёме показался Приш.

– Заходите, – пригласил он.

Глеб сорвался:

– Мы вроде договаривались, что не будем рисковать лишний раз! Почему полез без нас?

Приш недоумённо посмотрел на него:

– Там лестница была и свет, всё просматривалось.

– Извини, – буркнул Глеб, – я не прав.

Внутри горели светодиодные лампочки. Менее всего Глеб был готов увидеть их, он отвык от цивилизации. Может, здесь есть и другие удобства? В виде нормального туалета и душа? Он бы не отказался!

Его поиски оправдались. Прямо по коридору обнаружились две двери со знакомыми значками: мужчины в шляпе и женщины в шляпке, а дальше путники нашли душевую комнату. Похоже, когда-то здесь располагалась какая-то база. Но что это за база и кто были её сотрудники, Глеба не интересовало. А вот нормальная столовка с продуктами – да. Поэтому друзья продолжили разведку.

Несколько комнат с одноместными кроватями, застеленными серыми одеялами. Тусклый свет, ровное гудение вентиляции. Греют батареи, поэтому тепло. Кухня находится почти в конце коридора: синее освещение, хромированное оборудование, огромные холодильники, электрическая плита.

«Работают!» – Глеба обрадовала эта мысль.

Первым делом заглянул внутрь: пакеты молока, брикеты со сливочным маслом. Достал один, открыл – вроде нормально.

В кладовке Приш обнаружил пакеты с мукой, крупы, сухие пайки. Вероятно, здесь была военная база, а потом её заморозили. Или научная, не разобрать. Главное, что еду они нашли. Глеб вскрыл несколько пайков: гречневая каша с гуляшом, котлета с пюре и овощное рагу. Жить можно!

Друзья устроили пир. Шоколад, галеты, жевательная резинка, соки. Как давно Глеб этого не ел. Он смаковал шоколад, медленно таявший в рту. Мёнгере и Приш с опаской попробовали незнакомые продукты, Мёнгере перепачкалась шоколадом. А Приш всё тянул и тянул жвачку из рта. Глеб с трудом подавил смешок.

– Смотри, чтобы не прилипла, а то потом не избавишься от неё, – предупредил он.

После позднего завтрака продолжили подробный осмотр помещений. Мёнгере наткнулась на склад одежды: брюки цвета хаки, рубашки оливкового цвета, тёплые куртки. И ботинки: непромокаемые, дышащие, лёгкие, будто сошли со страниц рекламного буклета. Потом, когда Глеб отмокал в душе, на него нахлынуло: до чего же он докатился – радуется простым вещам, которые у людей каждый день и не надо задумываться, как их раздобыть. Он опустился на кафельный пол и сжал голову руками. Вода стекала по спине и исчезала в сливном отверстии, а Глеб всё сидел, не в силах подняться.

В дверь постучали.

– Поэт, с тобой всё хорошо?

– Да, – ответил тот, – скоро выйду.

Вставать не хотелось. Глеб мог бы провести здесь вечность: всё под рукой, даже лекарства отыскали. Целую вечность в проекции квадрата Малевича в трёхмерном измерении. Может, им остаться тут? К радуге они точно опоздали, а на базе можно перезимовать, продуктов хватит. Если только кислород под куполом не кончится. Интересно, как он здесь генерируется? И что за магнитные поля заставили двигаться плиты? И почему базу покинули?

Снова раздался стук.

– Глеб, – позвала Мёнгере, – ты скоро? Мы уже готовы.

Глеб с силой провёл по лицу: как же он устал. Был бы один, плюнул бы на всё. Только он отвечает за Приша и Мёнгере, а они за него. Он напялил на себя чистую одежду и вышел из душевой.

– Слушай, – к нему бросился Приш, – мы с Красавицей обнаружили странную комнату.

Глава 42. Заблудившиеся в воспоминаниях

В прошлый раз в дальнем углу коридора ничего не было, тупик. Теперь же там дырой в стене зияла распахнутая дверь – ничем не примечательная, белый пластик. Непонятно, почему они прошли мимо неё раньше, будто глаза кто отвёл. Похоже на ментальное воздействие. Может, на этой базе проводили разработки направленного гипноза.

Глеб вошёл в комнату. На самом деле странная. Обита войлоком и вся в проводах. Провода подключены к мониторам, различным датчикам, нарукавникам. Видимо, чтобы снимать показания с человека. Во время эксперимента, наверное. Глебу не хотелось думать, какие опыты проводились на людях. Возможно, что и ничего страшного – изучали воздействие планеты на человека.

Глеб представил себя на одной из этих кушеток, опутанным проводами, как змеями. От одной мысли сделалось нехорошо, словно что-то из истории болезни. Как там было?

Дама с горностаем в больничной рубашке,Строгом уборе сестры милосердья.Меня не коснётся реанимации