Начался аукцион. Мы переглянулись с орком, и он печально сказал:

— Пошли отсюда, партнер. Сегодня не наш день.

Мы были просто убиты случившимся. А торговаться за последний стреколет, каким бы он хорошим ни был, — не имеет смысла. Демон будет стоить кругленькую сумму, которой у нас уже нет.

— Тысяча шестьсот луидоров раз! Кто больше?! — воскликнул ведущий.

И тут меня озарило! Я едва не подпрыгнул!

— Поднимай табличку! — сказал я Огу.

— Что? — удивленно моргнул он. — У него же нет демона. Мы не потянем…

— Тысяча шестьсот луидоров — два!

Я вырвал у него номерок, вскинул вверх так, словно желал пробить им потолок, и молоток, уже пришедший в движение, остановился.

— Тысяча семьсот! — прокаркал я.

— Кто больше?

— Тысяча восемьсот! — Гном на скамейке не унимался.

— Две тысячи! — тут же внес я свое новое предложение, прыгнув сразу на пару сотен.

— Что ты творишь? — прошипел Ог, дернув меня за рукав, но я не опустил руку.

— Доверься мне. Все идет по плану.

— Две тысячи триста! — запальчиво провозгласил гном.

Лепрекон посмотрел на меня, но я не спешил давать новую цену.

— Кто больше? Две тысячи триста — раз! Две тысячи триста — два! Две тысячи триста тр…

— Две пятьсот! — выкрикнул я, когда недомерок уже довольно потирал руки.

Ог, считающий, что я сбрендил, раз собираюсь покупать стреколет за такую цену, закрыл лицо руками и застонал.

— Две тысячи пятьсот! — Лепрекон парил в облаках восторга. — Кто больше?! Две тысячи пятьсот от номера двадцать три — раз!

— Лас, ты уверен, что знаешь, что делаешь? — наклонилась ко мне Джулия.

Я кивнул. Гном сунул в зубы краешек бороды, и его глаза налились кровью.

— Две тысячи пятьсот — два!

Недомерок неуверенно поднял табличку. Я скрипнул зубами.

— Что такое, господин? — тут же сделал стойку лепрекон. — Вы поднимаете?!

— Две тысячи шестьсот! — полузадушенно прохрипел гном.

— Ну слава Небу! — Ог облегченно вздохнул, понимая, что дальше торговаться не имеет смысла — мы просто не можем себе этого позволить. Деньги кончились.

Я разочарованно молчал. Не выгорело. Жаль.

— Торгуйся, Лас, — сказала мне Джулия. — Поднимай по минимуму.

— Две тысячи шестьсот — раз!

— Ты серьезно?

— Если ты уверен, то и я тоже. Пять сотен я смогу тебе дать в долг. Потом отдашь.

— Две тысячи шестьсот — два!

— Две тысячи семьсот! — произнес я, чувствуя себя точно возрожденный из пепла феникс.

— Кто больше?! — Лепрекон, я и все присутствующие в ожидании смотрели на гнома.

Но тот покачал головой, спрыгнул с лавки и, сунув руки в карманы, пошел прочь.

— Две тысячи семьсот — раз! Две тысячи семьсот — два! Две тысячи семьсот — три! — Удар молотка. — Продано номеру двадцать три!

В которой мы добываем себе демона и испытываем терпение лепрекона.

— Головы эльфов заняты глупыми идеями, теориями и планами, — мрачно сказал Ог, болтая ногами над пустотой.

Он сидел, навалившись грудью на планширь фальшборта, меланхолично покуривал трубку, то и дело поглядывая на океан, проползающий в ста ярдах под нами.

— Зачем же ты тогда со мной связался? — спросил я, по крутой дуге отправляя в пасть сидевшего на баке Трехлапого земляной орех.

Зверек подпрыгнул, поймал его на лету и, приземлившись, раззявил рот пуще прежнего, требуя продолжения. В эту игру он мог играть до бесконечности, лишь бы кормили.

— Исключительно из-за обстоятельств, — усмехнулся тот. — Твои махинации привели к тому, что мы стали владельцами «Шершня» за кучу деньжищ.

— Ты не будешь отрицать, что у нас отличный стреколет.

— Не буду. Одна беда — у него нет демона.

— Вот ты заладил, демон, демон… — Я швырнул Трехлапому очередной орешек. — Если я прав, он будет у нас меньше чем через два часа.

— Лучше бы он был, напарник. Иначе я своим нытьем сведу тебя в могилу. Потому что у меня нет идей, откуда нам взять другого, не имея в карманах никакой наличности. Да еще и долг в двести монет висит!

— О долге не беспокойся, — сказала стоявшая у штурвала Джулия. — Время терпит. К тому же, возможно, мы сможем договориться об оплате не деньгами, а услугой.

Ог ухватился за подозрительное слово:

— «Услугой»? О чем это ты?

Джулия обменялась улыбкой с Глауфором, который как раз корректировал курс «Бобового зернышка», меняя показания на каббалистической доске.

— Помогла я вам по-дружески, не сомневайтесь. И если не согласитесь на альтернативное решение вопроса, мы не обидимся. Расплатитесь деньгами. — Она поправила треуголку.

— Мы готовы выслушать твое предложение, капитан, — ответил я за нас двоих, и Трехлапый клацнул пастью, присоединяясь.

— Я привезла с материка груз, сейчас он в тайнике, в трюме. Таможенники Черепашьего слишком ленивы, чтобы проверять всю нашу посудину, — мы отродясь ничего сверхценного не перевозили. Но вот на других островах служаки не настолько беспечны. Там мы чужаки. — Она начала опускать ботик к воде, одновременно продолжая разговор. — Короче, у меня есть горячий товар, который я взялась доставить, но у меня ничего не выходит.

— Мы едва ноги унесли от таможенников, — прогудел Руи, смазывающий маслом шарниры легкой «молнии» у правого борта. — А если не выполним это задание, то на материк нам лучше не возвращаться.

— Что за груз? — полюбопытствовал Ог.

— «Прут света», — многозначительно сказала Джулия.

Я присвистнул — меч, способный разрубить не только любой доспех, но и магическую защиту. Находится в Запрещенном списке артефактов. Такую штуку тяжело провезти.

— Почему ты считаешь, что у нас получится то, что не вышло у вас?

— Потому, что мы торговое судно, а вы — почтовые курьеры. Никто не проверяет курьеров, у вас всегда зеленый свет на полосе.

— Все верно, — согласился Ог. — Вот только пока наша покупка пылится в ангаре, и мы не можем никуда вылететь. А почту вместо нас развозит кто-то другой.

— Вернемся к этому разговору, когда вы окажетесь в небе. Кстати, приближаемся к камням Фагота. Лас, ты помнишь, с какой стороны острова тот стреколет упал в океан?

— Высота была на несколько миль выше, — сказал я, встав и передав чашку с орехами Огу. — И мы заходили с юга. Его следует искать в прибрежной полосе, перед коралловым рифом.