Насчет опасности скорее всего она нафантазировала. И убийство Элины связала с Михаилом… Чего бы вдруг ему убивать ее, если, пустив в ход логику, можно вполне объяснить присутствие в его тайнике Эллиной дарственной. Например, он мог дать ей денег взаймы. Чтобы она расплатилась со своими должниками. А деньги дал под залог собственности. Квартира, видимо, все, что у Элины оставалось…

Но под всем этим легким сооружением, основанным исключительно на ее домыслах, хоронилась тяжеленная чугунная плита ее понимания, точнее, озарения, что она целых пять лет прожила не только с чужим по духу человеком, но и с человеком потенциально опасным.

Ведь иной женщине и в голову бы не пришло подозревать своего мужа в том, что он может кого-то убить. Скорее наоборот, она с пеной у рта должна была бы защищать его от кого бы то ни было, и даже от себя. Утверждать: «Нет, он не мог этого сделать!»

А она говорит: «Мог!» Тогда, когда он этого не делал.

И если Тоня спросит его: «Это ты убил Элину?», а он скажет: «Да ты что! Клянусь памятью матери, я ничего такого не делал!» — вот тогда она вернется к нему?

Что, задумалась? То-то и оно!

— Ну что? — Надя вопросительно посмотрела на нее. — Мир? Признайся, Тато, все равно бы он тебя нашел. И рано или поздно вытащил на откровенный разговор. Теперь же это почти пройденный этап…

У Тони вдруг вырвалось:

— Да пойми ты, я его боюсь!

Надя беспомощно оглянулась на Лавра, и тот сразу вклинился в разговор:

— Думаю, мне стоит находиться где-нибудь поблизости, когда вы будете разговаривать.

— Между прочим, это мысль, — подхватила Надя, — кто его знает, может, твой страх не на пустом месте растет. Или ты против?

— Нет, я не против. — Тоня посмотрела в глаза Лавру; пусть думает о ней все, что хочет, и что она трусиха, истеричка, она все снесет, если будет точно знать: в трудную минуту будет кому прийти ей на помощь.

— Вы встречаетесь у тебя дома? — спросила Надя.

— Нет, думаю прогуляться к улице Мира.

— Это та, что на краю пропасти? На ночь глядя? — удивилась Надя. — Ты что, нарочно провоцируешь его?

— На что провоцирую?

Надя запнулась, подбирая слова:

— Мало ли… Может, ты его чем-то очень разозлила. Возьмет и столкнет тебя ненароком… Боже, что я говорю!

— Иными словами, ты все-таки допускаешь, что он может причинить мне зло?

— Во всяком случае, я думаю, что мне тоже надо быть поблизости.

— Можно подумать, ты сумеешь предотвратить неизбежное.

— Девушки, — подал голос Лавр, — а вам не кажется, что вы далеко зашли? Михаил, может быть, не слишком порядочен, но то, что он не дурак, вы, по-моему, не станете оспаривать?

— Не станем, — согласилась Надя, но, кажется, осталась при своем мнении. — Извините, ребята, мне надо вернуться.

Она оглянулась на свой участок, где на стеклянной крыше сидел и не спеша покуривал какой-то мужчина.

— Ты все-таки решила со мной не откровенничать, — констатировал Лавр, когда они вдвоем возвращались к Тониному двору.

Сказал с некоторой обидой, так что Тоня даже почувствовала себя виноватой.

Она уже собиралась рассказать ему все как на духу, когда увидела мчащийся к ним на всех парах джип директора совхоза.

Водитель в машине оказался один, но при виде Тони и Лавра крикнул:

— Я вас везде ищу! Леонид Петрович приказал найти и доставить.

— Обоих? — спросила Тоня.

— Сказал: привези городского механика, а если Титова будет поблизости, захвати и ее.

— Поехали, — решила Тоня, открывая дверцу. Лавр помог ей сесть в машину, а сам обошел джип с другой стороны и сел рядом с водителем.

Обиделся, что ли?

А она никак не решалась начать разговор, потому что все события, связанные с Михаилом, постороннему человеку показались бы… неконкретными, что ли.

То есть предложи он объяснить по пунктам, в чем провинился перед ней Михаил, доказанным получится лишь наличие тайника. Все остальное — сплошные ее домыслы.

Может, Лавр вслух и не скажет, но мысленно посмеется над ней: это же надо, какая выдумщица! Нет, до разговора с Михаилом она никому о своих сомнениях не скажет!

В последнее время вокруг нее все какое-то нелепое. Даже сам Лавр. Вот чего ради его припахал для работы Леонид Петрович? Подумаешь, инженер! Да каждый второй рабочий совхоза сообразил бы, каким образом — с помощью автокрана — привезти эту Плачущую девушку!

Правда, разъяснение своему невысказанному вопросу Тоня получила, когда они подъехали к зданию администрации винсовхоза.

Леонид Петрович уже поджидал их у входа. Поодаль стояли автокран и «ГАЗ-54».

— Я потому Лавра Алексеевича к работе привлек, — сказал директор Тоне, хотя она у него ничего не спрашивала, — что это дело деликатное, несмотря на кажущуюся простоту. Наш брат рабочий не будет ощущать никакого пиетета к какой-то там каменной бабе. Скала и скала! Рванет там, где нужно поднять осторожно, бросит, уронит…

— Не очень высокого мнения вы о своих рабочих.

— Нормального, — ничуть не обиделся директор. — Давить виноград они умеют, ничего не скажу, а вот деликатные дела далеко не каждому удаются. Благоговение у них может вызвать разве что хорошая водка или самогонка «как слеза». А чтобы камень… Может, со временем, когда мы свой сад пополним всякими интересными экземплярами и научим созерцанию, в их мироощущениях что-то изменится…

Он смущенно прервал себя.

— Мечты-мечты! Короче, я вовсе не обязан всякий раз объяснять, почему нанимаю того или иного человека!

— Но я вам ничего и не говорила, — удивилась его наскоку Тоня.

— А то я по твоему лицу не видел! Ты у нас, Титова, штучка еще та!

— Мне тоже ехать на место, смотреть, как фигуру будут грузить?

— Не надо. — Директор взял ее под локоток. — Мы с тобой пока посидим, покалякаем… А вы езжайте, что стали?

Водители почти одновременно хлопнули дверцами, и, чуть помедлив, в кабину грузовой машины сел Лавр.

— Сидеть мы, конечно, не станем, а пойдем посмотрим на площадку под твой сад камней. Решим, где разместить нашу Девушку. У меня есть несколько вариантов, но что скажет специалист?

Тоня направилась по тропинке в сторону мастерской.

— Уже доложили! — с досадой сказал директор. — Сюрприз в нашем краю сделать невозможно. Я приказал с утра засыпать поверхность гравием…

— А подвести воду?

— Воду? — удивился он.

— Ну да, иначе как же наша Девушка станет плакать?

Тоня остановилась у края площадки и повернулась к директору.